Павел Корнев - Скользкий

– Тогда поджаренные охотничьи колбаски, овощной суп, макароны, хлеб и чай. Все вдвойне. – Что сегодня не съем, с собой заберу.

– Чай сэйчас прынэсут, суп разогрэют. Чэрэз дэсять минут всо будэт.

Под навес зашел очень похожий на хозяина мужчина в расстегнутой до середины груди джинсовой рубахе, белых штанах и сланцах. Золотая в палец толщиной цепь прекрасно гармонировала с золотыми же фиксами. И это при том, что все прогрессивное человечество давно уже понтуется серебряными прибамбасами. Верность традициям – не иначе. Фиксатый перегнулся через прилавок и зашептался с хозяином заведения, время от времени посматривая в нашу сторону.

– Слушай, я понимаю, что у тебя есть причины для ненависти ко мне, – поймав очередной жутко красноречивый взгляд вампирши, не выдержал я. – Но сейчас мы делаем общее дело. Если верить этому вашему третьему Хранителю, то вообще спасаем мир. Давай на время забудем про противоречия…

– Понимаешь?! – прошипела мне в лицо оскалившаяся Илор. – Век желтого проклятия над головой?! Ты это понимаешь? Или ты понимаешь, что такое век одиночества? Можешь ты представить, каково было мне? А когда все только начало налаживаться, появляешься ты и разрушаешь то, ради чего я жила весь этот проклятый век! Я это должна забыть?

Закончив разговор с братом, фиксатый подошел к нашему столу, и Илор замолчала. Вовремя он, ничего не скажешь. Я уже почти почувствовал вонзающиеся мне в горло клыки. М-дя-а… Как-то не очень хорошо у меня получилось наладить отношения. Сразу видно: кровососы – натуры с тонкой душевной организацией. Весьма это для меня чревато.

И о каком веке она говорила? Да и Хранитель вот тоже что-то о предыдущей попытке связать наши миры упоминал. Неужели это было целых сто лет назад? Но ведь тогда получается… Черт! И как я сразу не сообразил, что Север – это два спаянных в одно целое куска разных миров? Теперь понятно, откуда в Приграничье столько царских золотых и серебряных монет – медные тоже наверняка были, но их переплавили. А ведь сам слышал, что в северных развалинах не только мечи и доспехи, но и винтовки с револьверами находили. Думал, брехня. И скупщики несколько раз у меня после возвращения с Севера насчет старинных книг с «ятями» интересовались. Вот оно, значит, к чему…

Мне припомнились занесенные снегом развалины, жуткие животные, странные растения. Неужели и нас ждет такая судьба? Неужели и мы изменимся под воздействием магии чужого мира и вымерзнем, подарив тому миру несколько веков тепла? А сколько лет я сам уже подвергаюсь постоянному излучению? Сколько лет магия пропитывает меня, проникая в тело с едой, водой, воздухом? Как много чужеродной энергии осело в костях и плавает в крови? Насколько я изменился? Три года – срок немаленький. Как это скажется, если мне удастся вернуться в нормальный мир?

– Слышишь меня, нет?

– Что? – Только тут я понял, что фиксатый уже довольно давно мне что-то втирает.

– Пойдемте, комнату покажу.

– Сначала покушаем.

– Тогда попросите брата, он человека даст. Да, двенадцать рублей с вас.

– Придем – расплатимся. – Вытаскивать из кармана пачки денег на всеобщее обозрение показалось мне не очень удачной идеей. Наверное, я слишком подозрительный…

– Хорошо. Ужинайте и приходите.

– Договорились.

Ужин принесли, конечно, не через обещанные десять минут, но все же достаточно быстро. Старательно не глядя в сторону Илор, я принялся за еду. Не могу сказать, что под пристальным взглядом вампирши у меня кусок в горло не лез, и все же как-то оно не совсем здорово было.

Особой величиной порции похвастаться не могли, но я наелся. За двоих как-никак отужинал. Колбаски и хлеб на завтра оставил. Еще б их завернуть во что-нибудь. Допивая чай, я начал посматривать по сторонам.

Один из столов к этому времени заняли крепкие парни – судя по всему, охранники одного из торговых обозов. Три поиздержавшихся охотника взяли бутыль самогона и засели в дальнем углу. А недалеко от нас, сдвинув три стола, разместилась ватага явно битых жизнью людей. Разный возраст, разные национальности, разная физическая форма. Объединяли их обветренные лица, выгоревшая на солнце одежда и лихорадочный блеск в глазах. Старатели. Дедукция тут ни при чем – просто до меня то и дело доносились обрывки фраз о ценах на самородное золото и серебро и условиях их скупки в Форте.

– Пошли, – прошипела вампирша и поднялась со стула.

– Угу, – допивая чай, промычал я.

Действительно валить пора. Единственной особью женского пола в закусочной по-прежнему оставалась Илор, и это могло привести к весьма нежелательным осложнениям. Я не столько за свою спутницу опасался, сколько боялся той бойни, которую она могла устроить. Да еще музыка веселенькая на улице заиграла…

– Разрешите пригласить даму на танец, – тут же подвалил к нам один из охранников.

– Не стоит оно того, – покачал головой я.

– Не дурак, понял, – широко улыбнулся парень и, пошатываясь, вышел на улицу.

Я вытребовал у хозяина полиэтиленовый пакет, сгрузил туда остатки ужина, и мы вслед за одним из официантов отправились на постоялый двор.

А на улице самое веселье только начиналось. В сопровождении мрачных здоровяков и нервных живчиков прохаживались девицы не самого тяжелого поведения, вовсю терзали струны уличные музыканты, а желавшие перекусить всегда могли прикупить пирожок, шаньгу или чебурек у сновавших в толпе лотошников. Зазывалы драли горло, привлекая народ к площадке для проведения кулачных боев, а букмекеры принимали у всех желающих ставки на исход поединка.

Но веселье действительно еще только начиналось: тех, кто работал, пока было не меньше отдыхавших. Таскали тяжеленные торбы с инструментами и наборами подков и гвоздей от одного постоялого двора к другому подмастерья кузнеца. Торопился до темна закончить обход пациентов лекарь. Стремительно носились подрабатывавшие курьерами мальчишки. Солидно вышагивали в сопровождении телохранителей купцы. Охранников Караван-сарая и карманников среди праздно шатавшейся публики тоже хватало. Как же без них на празднике жизни?

Идти пришлось недалеко. Официант провел нас к покосившемуся бараку и сдал с рук на руки фиксатому. Тот показал выделенный закуток, отгороженный от общего зала ширмой – хорошо хоть народу здесь собиралось ночевать совсем немного, – и многозначительно потер большим пальцем о средний и указательный.

– На улице подожду. – Заметив, с каким скептицизмом я осматриваю барак, он решил не мозолить нам глаза.

Илор молча улеглась на один из расстеленных прямо на полу тюфяков и закрыла глаза. Во нервы у человека! Точнее у нечеловека. Просто-таки нечеловеческие. Я когда над дверью подкову Проклятых приметил, порядком струхнул. Она ж на всех нелюдей реагировать должна! А Илор хоть бы хны. Просто вошла и даже глазом не моргнула. И артефакт не сработал…