Макс Фрай - Болтливый мертвец

– Это правда, – неохотно согласился я.

Честно говоря, в глубине души я и сам всегда считал, что мое демонстративное горделивое невнимание к праздникам – такая же глупость, как наивный восторг моих прежних друзей по поводу приближающегося Нового года…

– А откуда, собственно, столь неодобрительное отношение к праздникам? – полюбопытствовал Джуффин. – Глупость, конечно, не спорю. Но на фоне прочих человеческих развлечений – вполне безобидная…

– Безобидная, наверное… Просто я и без всех этих праздников всегда очень остро чувствовал, что времени слишком мало. А тут еще такое напоминание… Я же говорил вам, сколько в моем Мире живут люди?

– Лет семьдесят, – кивнул Джуффин. – Действительно очень мало. Такое ощущение, что судьба злонамеренно лишила твоих соотечественников единственного шанса хоть немного поумнеть: опыта.

– Вот-вот, – согласился я. – Меня все время грызло беспокойство: слишком мало времени! Настолько мало, что не имеет смысла рыпаться, все равно ничего не успеешь! А любой день рождения или, скажем, Новый год – лишнее напоминание о том, как мало тебе осталось. Чем не повод для печали?..

– Да-да, знакомая песня, – невесело усмехнулся Джуффин. – Можешь себе представить: я не раз слышал ее и в этом Мире.

Я удивленно поднял брови.

– Как это? Здесь же люди триста лет живут, как минимум! А многие, насколько я знаю, – ладно, не будем показывать пальцем! – гораздо дольше, – я лукаво покосился на своего шефа и добавил: – Если разобраться, мы имеем дело с величайшей несправедливостью! Мы тут жрем отведенное нам время столовыми ложками, в то время как мои бедные соотечественники умирают, «не приходя в сознание» – по меткому выражению одного из них.[3]

– Человеческая жизнь – это вообще одна сплошная непрерывная несправедливость, – холодно заметил шеф. – В каком бы Мире ты ни родился, можешь не сомневаться: несправедливостей на твой век хватит, было бы желание их выискивать! И что с того? Да, триста лет – это действительно несколько больше, чем семьдесят. С другой стороны, семьдесят – гораздо больше, чем год. Знаешь, сколько живут мухи? И насколько мне известно, еще ни одна муха не впала в депрессию…

– Так то мухи, – вздохнул я. – Не думаю, что мухам вообще свойственно впадать в депрессию…

– Выходит, людям есть чему у них поучиться, – неожиданно заключил Джуффин.

– Да я и учусь помаленьку… Впрочем, если у вас на примете есть какая-нибудь особо мудрая муха с педагогическими талантами, можете меня ей представить.

– Один – ноль в твою пользу, – признал Джуффин, с удовольствием поднимая руки вверх. – И с чего это меня понесло читать тебе проповеди? Ты у нас уже давно такой взрослый, что страшно делается!

– Мне самому страшно делается, – пожаловался я. – Знаете, когда я услышал, сколько вы тут живете, решил, что теперь еще долго буду оставаться до неприличия молодым. А недавно присмотрелся к своему отражению в зеркале – и на тебе! Какие-то дурацкие высокопарные складки у рта, какая-то скорбная морщина на лбу… Такой стал солидный дядечка, всего за несколько лет! А ведь мне долго удавалось выглядеть как мальчишка. Мои ровесники от зависти кисли!

– Просто смотрись пореже в зеркало, – пожал плечами Джуффин. – А еще лучше – вообще не смотрись, пока не научишься быть старым или молодым по своему выбору, только и всего!

– Сэр Кофа понемногу учит меня менять внешность, но его наука дается мне с трудом, – признался я.

– Я имею в виду совсем другое. Наш Кофа – великий мастер недолговечных иллюзий. Он может казаться молодым или старым, толстым или худым, мужчиной или женщиной, но при этом он остается пожилым человеком с большим жизненным опытом за спиной. Кофа – всегда Кофа, в какие бы маски он ни рядился. А я говорю о возможности выбрать себе возраст, который в настоящий момент кажется тебе наиболее удобным, и погрузиться в него целиком – до тех пор, пока тебе не покажется, что пришло время стать иным. Ты ведь видел оба обличия леди Сотофы? Помнишь, как она выглядит на Темной Стороне и как – у себя в кабинете?

Я кивнул, с удовольствием вспоминая, как на моих глазах пухленькая седая старушка впервые превратилась в ослепительную юную красавицу. Это, конечно, был настоящий шок!

– Ну вот, можешь мне поверить: ее личность и общее самочувствие тоже при этом меняются, – добил меня Джуффин. – Что касается здоровья, с этим у нее всегда в порядке, но молодая Сотофа обладает вспыльчивым характером и открытым сердцем, а пожилая – спокойствием, внешним добродушием и некоторой замкнутостью. Собственно говоря, отличий куда больше, я привел в качестве примера самые очевидные. Это очень похоже на те перемены, которые происходят во внешности и характере все того же сэра Кофы, когда он покидает Ехо. С той только разницей, что Кофа ничего не может с этим поделать, а Сотофа руководствуется то соображениями необходимости, то сиюминутным капризом – всякое бывает…

– Ох, как все сложно устроено! – я демонстративно схватился за голову.

– Даже сложнее, чем тебе кажется, можешь мне поверить, – улыбнулся Джуффин.

– А вы? – осторожно спросил я. – Вы тоже выглядите таким образом только потому, что вам так удобнее?

– Ты имеешь в виду: выгляжу как старая развалина? – расхохотался Джуффин.

Он здорово преувеличивал, конечно: какая уж там «развалина»! Я даже не дал себе труда возражать, только укоризненно пожал плечами: и так все ясно!

– Мог бы и отвесить пару комплиментов усталому старику! – подмигнул шеф. – Я так старательно на них напрашивался… Ничего, сэр Макс, возможно, когда-нибудь и ты будешь с удовольствием прятать свою нахальную мальчишескую рожу под суровыми седыми бровями… Если доживешь до этого светлого дня, конечно! – ехидно добавил он. – А пока мой тебе совет: не отвлекайся на пустяки, пореже смотрись в зеркало, и все будет путем.

– Тогда я перестану бриться, – пригрозил я. – Через пару лет у меня будет борода, как у генерала Бубуты. Представляете, какая прелесть?

– Собственно говоря, меня всегда удивляло, что ты не пользуешься услугами цирюльников, – заметил Джуффин. – Или ты до сих пор не подозреваешь об их существовании?

– Подозреваю, – усмехнулся я. – Но смутно. И ни разу не дал себе труд проверить эту гипотезу.

Шеф изумленно покачал головой и не поленился прочесть мне подробную лекцию о развитой сфере бытовых услуг в столице Соединенного Королевства. Главным выводом, который мне предлагалось сделать, была революционная, на мой вкус, идея, что этими самыми услугами можно пользоваться. Признаться, это мне до сих пор как-то в голову не приходило…