Ни слова, господин министр! (СИ) - Наталья Варварова
— Хотя вы, Ваше Величество, и говорите, что мое происхождение не при чем, но в глубине души вы, наверняка, так не думаете.
— Пожалуйста, давай без этого, Бекки. Ты как никто умеешь заглядывать дальше, чем тебя собирались впускать. Причины своих сомнений я неоднократно озвучивала. Любовь — самое ценное, что мы получаем вместе с жизнью. Но иногда так просто принять желаемое за действительное. Посмотри на него, какой он сейчас?
Дейв как раз вставал после короткой драки с Эдвардом. Ангелине пришлось выставить между ними заслон. Всегда спокойный старший Конрад сегодня нервничал больше обычного. У Эдварда носом шла кровь, а мой сбил себе пальцы в кровь.
— Он еще в процессе поиска себя. Будешь ты его любить через пять лет, а через десять? Каким он станет… Я его мать и поддержу в любом случае, но зачем тебе эти обязательства сейчас? И я ловлю твои задумчивые взгляды в сторону Эдварда. И Дейв их замечает, и Эдвард. Даже Ангелина хорохорится, но нервничает, что ты заберешь у нее ее каменную стену, ее вечного поклонника.
Бекки вышла из себя. Но, вот беда, здесь не имелось ничего, что можно было обрушить или спалить. Ей пришлось крепко сжать кулаки. В такие минуты они с Ангелиной ничем не отличались от родных сестренок.
Я же не собиралась отказываться от своих слов. Эти два мальчика и две девочки слишком много времени проводили вместе. Переживали общие горести, радости и страхи. Их магии слишком часто сплетались между собой, и сейчас никто бы ни поручился, как повернется судьба.
Так вышло, что с оговорками я стала для обеих девочек второй мамой. Ангелина обожала Аурелию, и гостила в той семье при любой возможности. Бекки от родной мамы тоже не отказывалась, но все же мы с ней были ближе, чем с дочерью Родерика, — приходилось заниматься ее даром, потом переключаться на целительство… и вдруг вспоминать, что почти запустили школу.
Дейв же тянулся к Эдварду и Родерику, возился с Арчибальдом и Эдуардом, а со мной иногда вел себя так, словно это ему, а не нашему младшему, скоро исполнится пять. В общем, девочка в ее семнадцать и мальчик того же возраста — это как два континента, весьма далеких друг от друга.
— Я не понимаю, а вы сами! Разве вы когда-нибудь сомневались, что Родерик Конрад — ваша судьба? Вы не слушали никого, вы шли к нему. Вы даже, когда он организовал собственную смерть, помереть ему не дали… Почему в вашем случае это была любовь, а в моем — полудетская прихоть?
Тренировочное поле опустело. Братья и Ангелина ушли ругаться дальше. Сейчас их найдет Лиам, и старшим придется угомониться. Наш средний мальчик рос очень нервным. У него иногда случались приступы судорог. Зато тьма, по всей видимости, обошла его стороной.
Конечно, я могла бы ей ответить, что это другое, но я постаралась быть честной.
— Не забывай о разнице в возрасте. Я выросла, не сомневаясь в его обожании. А когда у меня появились вопросы, то я все-таки нашла в себе силы остановиться, позволив решать ему, чего он хочет.
Не рассказывать же ей про первое зернышко тьмы. Эту кракову традицию никто не отменял, и, если Бекки втемяшится, то мы… Ох, бедная моя мамочка. Чем взрослее становились дети, тем лучше я ее понимала.
— Я не возвращалась к мыслям о нем много лет, считая, что у каждого из нас своя жизнь. Поэтому, прости, Бекки, ни одну историю любви нельзя сравнить в деталях. Но, пойми, препятствия должны быть извне, а не внутри. Вот тогда можно идти напролом и биться до конца.
— Что же мне делать? Иногда мне кажется, что я больше не в силах прожить еще один день в этом подвешенном состоянии. Я видела его с фрейлиной, которая старше его на два года.
Так, срочно поговорить с Родериком. Надрать уши Дэвиду. Или в обратном порядке…
— Давай я напишу Летиции. Она тебя обожает. Поедешь к ней учиться. А то она там на стенки лезет от того, что культурный шок до сих пор силен. И обижать тебя не позволит ни она, ни ее супруг.
Когда я вспоминала мужа подруги, то непроизвольно начинало потряхивать. Вот кто не испугался своей судьбы, так это Летти.
— Да, леди Летти звала и не раз. Она все мечтает проверить, как в другом мире будут проявлять себя особенности вашего или моего дара. И жаловалась, что вас Его Величество наотрез не отпускает… Но вы меня хотя бы немного, но любите. Здесь Дейв, мама, а там…
А там пустыня, бешеные мужики, уверенные, что женщине лучше не выходить из комнаты, однако Ребекка с ее характером страдать не будет. В этом они с Летти похожи.
— Вот пусть Дэвид, который здесь, лишившись тебя и Ангелины, наконец научится слушать свое сердце. Он перестанет купаться в вашем внимании и сделает вывод, кого же он потерял в твоем лице. Не факт, что это будет решение в твою пользу, но и ты перестанешь штурмовать эту крепость. Может, он тоже совсем не то, что тебе нужно. А вот какой-нибудь суровый ларг, искрящийся от первобытной тьмы…
— Хорошо, — шмыгнула носом Ребекка. — Я попробую жить дальше и обозвать это всего лишь дружбой. Но я…
— Ничего не гарантируешь… И я тоже, девочка моя, не поручусь, что это сработает. Но я уверена, что это самое правильное, что мы можем сделать.
*********************
Перед сном я уже писала письмо Летиции, в котором просила взять Бекки к себе.
Интересно, что ровно два года назад на Элидиум уехала Лидия Палладиос, у которой не получалось нормально восстановиться после того, что случилось между ней и Санти. Тем более, сразу за этим последовало убийство ее подруги.
А ведь сколько раз Летти утверждала, что Лидию ничего кроме удачного замужества не волновало — и своих максимальных баллов она добивалась только, чтобы повесить диплом на стеночку у камина.
Сейчас Лидия — один из самых высокооплачиваемых приглашенных специалистов на Элидиуме. Она помогает искать альтернативные источники воды, а также добывать воду щадящим способом.
И в то же время ее заклятая соперница Серена Закарис, наоборот, отказалась от карьеры. Вышла замуж за своего ненаглядного Леона, сына богатых родителей. В лабораторию больше не заглядывает, ведет семейный бизнес.
«В такие минуты я чувствую, что понимаю так же мало, как когда мне было пятнадцать. Что толку в опыте, умениях и даже в
