Тринадцать жертв (СИ) - "Lillita"

— Я могу спросить ещё кое-что? — с надеждой поинтересовалась она.

— Конечно, малышка, — кивнула Ингрид и на этот раз смогла улыбнуться.

— Ты знаешь что-нибудь о страннике? Не о той части, когда он уже был Хенбетестиром, а о том, что было раньше. Что он пытался найти.

— Немного. Я не знаю самой истории, потому что узнавала о прошлом при помощи гадания. Есть только одна колода, которая могла открыть столь смутное прошлое, но даже с её помощью не узнать всего, — покачала головой Ингрид. — В том забытом прошлом он, как и положено духу, нашёл хозяина, от чьих снов получал силы и чьё желание должен был исполнить. Хозяин умер раньше, чем дух исполнил свою часть договора. Дух отправился на поиски души хозяина. Её перерождения, конечно. Только обычно это почти невозможно. Вас так упорно сводило здесь только то, что ваши души были отмечены осколками, были частью одного целого. К чему поиски привели ты уже знаешь.

— Значит, дух так и не нашёл хозяина. И не найдёт. У его пути не будет хорошего конца. — Гленда печально вздохнула, даже крылья опустились, выдавая удручённое состояние.

— Не сказала бы. Да, он не смог исполнить желание, но душу нашёл.

Хранительница удивлённо посмотрела на ведьму. Как же он это смог? Когда? В то время, когда ушёл в первом поколении? Или в один из тот периодов, когда ещё не начался новый круг?

— Камилла. Не знаю, по какой такой иронии судьбы. Хотя я и приводила в замок жертву, я не выбирала, кто ей будет. И это была та самая душа, которую искал странник. Наверное, будь у него сфера, он бы её узнал, но так вышло, что даже я о таком странном стечении обстоятельств узнала при помощи всё той же колоды.

— Она пожелала встретиться снова, — прошептала Гленда, вспоминая последние слова Камиллы. — Сможет ли он наконец исполнить желание, если вернёт сферу и всё поймёт?

— Этого я знать не могу. Я восстановлю сферу, но как это отразится на Мастере, как он поступит дальше… Я не знаю и никак не могу на это повлиять. Он мог потерять веру в цель…

— И смириться с тем, что просто исчезнет, — добавила Гленда, снова вспомнив разговор.

Повлиять на исчезновение она не могла, но вот попытаться вернуть веру — конечно. Если сейчас она вложит в колдовство все оставшиеся силы, то даже исполнит желание своего прошлого. Тогда её смерть принесла только смуту и хаос, сломала не одну судьбу, а сейчас появился шанс такой ценой подарить надежду.

— Ингрид, убей меня в тот момент, когда поймёшь, что это предел, — предупредила Гленда, вставая с кровати.

Она соскочила с кровати и осмотрелась, решая, где сосредоточить силу. На что Мастер точно обратит внимание по возвращении? В комнате не было ничего примечательного, особенно для кого-то столь равнодушного. Записи? Скорее всего, до них не будет дела. Посчитает, что не найдёт там ничего нового. Статуэтка! Та не справилась с задачей заменить сферу, но Мастера к ней всё равно тянуло. И в неё уже была вложена близкая ему магия.

Гленда с особой осторожностью обхватила яйцо обеими руками. Эта статуэтка с детства помимо любопытства вызывала одни вопросы. Почему яйцо разбито? Что значил выглядывающий из него механизм? Если замысел автора не в том, чтобы заставить других ломать головы, самостоятельно придумывая всему смысл, то лучше не надеяться правильно его постичь. Для Гленды это было просто милое сердцу напоминание о доме.

Костяные крылья расправились. Их объял свет, сформировавший золотое оперение. Такое яркое, что следящей за происходящим Ингрид пришлось прикрыть глаза рукой. Крылья дёрнулись несколько раз, и перья начали опадать, тут же превращаясь в золотых бабочек. Они садились на статуэтку и таяли, отдавая той свой свет. Отдавая все надежды на счастье для других, которые хранила Гленда. Она вспомнила о брате, об Освалле, который всегда был рядом, который пришёл в замок просто потому, что не мог отпустить сестру одну. Как они вместе гуляли, уходили на луг, где водились золотые бабочки. Как он читал ей сказки на ночь, как беспокоился и ночами не спал, когда она болела.

Гленда вспомнила Эрланна. Он так и остался загадкой. Кто-то, кто так недолго просуществовал между жизнью в виде человека и жизнью в виде Мастера. Но вдруг именно он и был настоящим? Тем «я», которое желал вернуть дух? Ведь именно Эрланн так сильно привязался к жертве, что раз за разом не мог вынести её потерю. Именно Эрланн сопереживал хранителям и не жалел скудных сил, чтобы помочь, при этом боясь ограничить слишком сильно.

«Эрл, пожалуйста, возвращайся», — подумала Гленда и закрыла глаза, которые из зелёных стали золотыми.

Ингрид встала и тихо подошла к Гленде. Пора. Левую руку она положила под статуэтку, чтобы та не упала, правой провела по щеке. Большим пальцем стёрла след от высохших слёз. Так странно было видеть, что, придавшись воспоминаниям, Гленда улыбалась даже в такой момент.

— Прощай, малышка.

Кровь белой волшебницы оказалась такой же красной, как и у всех. Свет, наполнявший комнату, исчез, оставив о себе лишь слабое напоминание, излучаемое статуэткой. Ингрид поставила яйцо на стол и прижала к груди осколок. Последний.

Двенадцать ударов часов казались невозможно долгими. Звучали как приговор и как освобождение. Двенадцать часов… Наконец, стрелки сделали полный оборот. Значит ли это, что для душ настанет новый день? Настанет по-настоящему новая жизнь. Это только предстояло узнать.

Силы, которыми поделилась Гленда, правда вернули надежду. А то, как близок, как достижим был конец и собственное освобождение, заставило поспешить в часовую башню. Ещё одно прошлое, ещё один ритуал и всё закончится.

Ингрид почувствовала, что открылась входная дверь. Значит, Мастер уже вернулся и скоро узнает о том, что не стало последнего хранителя. Стоило потом сказать спасибо Доротее за то, что выиграла столько времени, которого хватило и на разговор, и на чары. Но сначала — дело. Нельзя выдыхать раньше времени, нельзя допустить, чтобы не только её усилия, но и все жертвы оказались напрасны.

Глава 54: Девочка, которая мечтала повзрослеть

Ингрид смотрела на последний осколок и не решалась опустить его в чашу. Просто не верилось в реальность происходящего, хотя кровь на руках не должна была оставлять места сомнениям. Двенадцать часов. Последняя часть предсказания, оставленного в часах, сбылась. Их бой уже стих, но всё ещё эхом отдавался в голове, дрожью — в теле.

Отчётливое осознание содеянного, тяжесть от убийства ребёнка не могли заглушить воодушевление — последний подарок, оставленный Глендой. Незаслуженный. Ингрид ведь догадывалась, что малышку должно было потрясти увиденное прошлое, но она так и не сказала, что в случившемся Гленда — лишь жертва. Если бы она не спустилась, охота бы всё равно началась, может только немного позже. По крайней мере, в этом можно было убедить хранительницу, чтобы её не терзала вина перед смертью. Вместо этого, как и всегда, утешение другим приносила Гленда.

«Какой же была твоя жизнь, малышка? — задалась вопросом Ингид, погружая осколок в чашу. — Расскажи мне о себе и о своём потерянном брате».

***

То была в самом деле чудесная, дружная и любящая семья, что жила в тихом городке. Отец — столяр, мать — учитель. Непримечательная, обычная семья, но, может, это и есть самый верный путь к спокойной жизни?

К сожалению, мать Гленды не была способна дать жизнь здоровому ребёнку. Сын, которого она родила восемь лет назад, был мёртв, но внезапно задышал, потому что в него вселился дух. Гленда же родилась очень слабой, альбиносом и с сильным недостатком веса, было бы чудом, проживи она хотя бы до пяти. На самом деле, было бы чудом, проживи она даже год, однако некая сила упорно поддерживала в малышке жизнь.

Да, чудо — то слово, которое хорошо сочеталось с Глендой. И потому, что чудесной была она, и потому, что рядом с ней хотелось и — что самое важное! — получалось верить в лучшее. И, конечно, потому, что она доказывала невозможность возможного уже тем, что жила.