Михаил Ланцов - Механический волшебник. Дилогия (СИ)

– Разгром архидемона и порождений тьмы. Мать-хранительница призвала в этот святой поход даже кунари и… архонта. Мне чудно, конечно, видеть такое необычное сотрудничество, но для прикрытия истинной цели похода подобное решение вполне уместно. Кроме того, ей удалось поднять на эту борьбу все командорства ордена серых стражей.

– Вот как… – Глаза матери настоятельницы потухли, и она села, совершенно опустошенная, обратно в своё кресло.

– Видите, сила матери-хранительницы такова, что у Далена нет никакого шанса устоять перед ней.

– Вы молоды и глупы, Альрик. Впрочем, за это вас нельзя винить. Более я вас задерживать не могу. Займитесь вашими прямыми обязанностями – командуйте гарнизоном. Вы же, насколько я знаю, ещё не встречались со своими новыми подчинёнными.

* * *

Спустя два часа

– Ваше преподобие! Ваше преподобие! – В келью матери настоятельницы вбежал растрёпанный сержант. – Случилась трагедия!

– Что конкретно? Почему ты так выглядишь?

– Рыцаря-командора солдаты подняли на копья. Они отказались признавать те обвинения, что тот произнёс в адрес Далена Амелла.

– А что с остальными храмовниками?

– Их тоже убили. Повесили. Я пытался их остановить, но ребята как будто взбесились.

– Ничего страшного. Снимите трупы храмовников и бросьте их на правый берег реки. А к вечеру соберите людей на сход. Я произнесу речь. Нужно им сообщить, что на самом деле произошло…

* * *

– …Вы все видели, что для нас сделал рыцарь-командор серых стражей, и лучше меня понимаете, что если бы не он, то вы все погибли бы под ударами порождений тьмы… Нас бросили на произвол судьбы все бароны и герцоги. Даже святая церковь не нашла в себе сил прислать сюда храмовников, чтобы помочь её пастве. Но он, ничем вам не обязанный, самоотверженно трудился над возведением этой крепости, помогая добрым советом, оружием, доспехами и многим другим… В сердце святой церкви закралась змея предательства и измены. Архонт – руководитель остатков древней империи Тевинтер – смог хитростью сменить руководство церкви Света и поставить подлую изменницу вместо матери-хранительницы… И вот эта огромная армия, опасаясь честного рвения Далена Амелла в желании разгромить архидемона, выступает в сторону Ферелдена. Они идут разрушить крепость Грифингар и убить того, кто сделал нам больше добра, чем все владетельные сеньоры, вместе взятые. Им было плевать, когда вы умирали под ударами порождений тьмы. Но когда появился кто-то, способный жить самостоятельно и по совести заботиться о слабых людях, они испугались… А потому я спрашиваю вас, как вы поступите? Признаете обвинения лживой шлюхи, что заняла престол матери-хранительницы хитростью, или пойдёте за тем, кто спас вам жизнь, не прося ничего взамен…

В общем, речь удалась, так как фактически мать настоятельница озвучила мысли, и так витающие в головах вчерашних крестьян Лотеринга и всех тех, кто плечом к плечу с ними сражался на этом рубеже обороны против порождений тьмы. А потому следующим утром мать настоятельница отправила слуг, что сопровождали рыцаря-командора Альрика, восвояси, да не просто так, а с письмом, в котором просила больше лживых наветов на Далена Амелла ей не присылать.

«Только моменты наивысшего напряжения сил перед лицом грядущей опасности показывают истинную сущность человека. Кто-то пасует, не выдерживая прохладного дыхания смерти, но некоторые люди готовы идти ради своих убеждений и ценностей до конца, чего бы им это ни стоило».

Именно этой фразой пояснила письмо матери настоятельницы Лотеринга её непосредственная начальница в Риме, переправляя дальше по инстанции.

* * *

– И что она этим хотела сказать? – вопросительно подняла бровь Элисандра, дочитав письмо из Рима. – Я никак не могу понять, одобряет она поступок этой сумасшедшей или нет.

Архонт, уже месяц гостивший в чертогах святой церкви Света для согласования похода, внимательно посмотрел в глаза Элисандре и задумчиво уставился в окно, откуда доносился гам мирской суеты.

– Не думал, что этот хитрец так основательно пустит свои корни в Ферелдене.

– То есть? – всё так же удивлённо спросила Элисандра.

– То и есть. Твои подопечные в этом королевстве верят ему больше, чем тебе. И я не уверен, что они пойдут за тобой в бой.

– Рим выставляет пятьдесят рыцарей храма, правда наспех вооружённых и снаряжённых.

– В самом деле? – улыбнулся архонт. – Великое воинство.

– У них за последние два года были очень большие потери. Во время сражения при Остагаре погибло десятка полтора храмовников. При Лотеринге – до трёх десятков. Полсотни при Каленхадском круге. И так – по мелочи. Суммарно – свыше ста человек. Причём умудрённых опытом, хороших бойцов. Орден при Ферелденском отделении церкви Света сильно прорежен. Даже эти пятьдесят человек и то новобранцы, которые едва обучены. Им просто некого больше выставить.

– И что, они уже перешли в твоё распоряжение? Или это только обещания?

– Они сосредоточены в Риме и ждут приказа к выступлению.

– Но находятся в чертогах преподобной матери Рима?

– Да. Всё именно так и должно быть. Я ей поставила задачу гонять этих новобранцев, дабы укрепить боевые навыки. Что не так?

– Всё так. Просто я уверен, что, когда наша армия выгрузится в Ферелдене, эти пятьдесят храмовников под каким-либо предлогом постараются избежать участия в битве.

– Она заплатит головой, если попытается играть со мной.

– Безусловно. Но Ферелден сейчас очень и очень неоднозначная страна. Никто не знает, кто кого победит в предстоящей битве. По моим сведениям, в некоторых баронствах даже поговаривают о сборе ополчений против завоевателей, что идут войной на их доброго короля.

– Короля? – вновь удивилась Элисандра. – Это они Далена Амелла называют королём?

– Именно так. Памятуя о том, что он сделал в Лотеринге. Да и слухи о его благородстве в Орзамаре уже пересекли пределы каменного чертога. Разгромить несколько сотен порождений тьмы ради того, чтобы вернуть два крупных подземных города дварфам, – не такая мелочь, чтобы её можно было замолчать.

– Но ведь он купил их верность?

– Какую верность? Ты о чём? В глазах всего Ферелдена дварфы были обязаны выставить свою армию на войну с порождениями тьмы по первому требованию. И то, что сделал командор, выглядит не более чем жест доброй воли… Я бы на твоём месте не рассчитывал на Римский стол. Кроме герцога Логейна никто в Ферелдене не выступит на нашей стороне. Даже твои подопечные.