Redhat - Жизнь замечательных братьев

— Рабастан, позволь сказать тебе кое‑что важное. Есть чушь, есть ложь, а есть дипломатия, и это, как говорят у нас в Министерстве, три большие разницы. Тот, кто не знает этой простой истины, всегда проигрывает.

— Не знаю и знать не желаю, — буркнул Лестрейндж, ковыряя загнутым носком туфли пушистый ворс ковра.

— Я так и думал. Что ж, тогда тебе остается только последовать примеру своего брата и лечь спать, — устало ответил господин Малфой. – Кукси! Проводи этого джентльмена в восточную спальню. Полагаю, Раба, тебе будет приятно увидеть рассвет, — гостеприимно улыбнулся Люциус. – Доброй ночи!

Дождавшись, пока брат мужа сестры его жены не исчез за дверью, Малфой глухо выругался и обессиленно опустился в кресло. Призвав со столика стакан, блондин на мгновение задумался и направил палочку на шкафчик, искусно скрытый за резной настенной панелью.

— Ассио бурбон тысяча девятьсот тридцатого года! – отчетливо произнес Люциус; хрустальный графин поплыл по воздуху, отражая пламя камина в десятках сверкающих граней.

Сделав глоток великолепного виски, господин Малфой тут же почувствовал себя лучше – будто усталость была вызвана не вторжением трех беглых заключенных, а роскошью и суетой Рождественского бала. Разглядывая золотистый напиток на свет, Люциус щурился, как кот Корнелиуса Фаджа, когда получивший крупную взятку министр чесал питомца за ухом.

— Есть чушь, есть ложь, есть дипломатия… – мурлыкал себе под нос Малфой, — а есть… – он поднял стакан, словно провозглашая тост, — Империо!

Птицеферма, или второй день у Малфоев

«Тутта гордо посмотрела на лисят:

— Наш курятник–ник! – она запрыгала. – Ник–ник–ник!

Папа Ларссон не поверил своим ушам – спрятаться в курятнике!

— Ведь там вас ник–ник–никто не станет искать, — продолжала Тутта Карлссон. – А когда облава кончится, вы возврати–ти–титесь сюда».

В Азкабане Рабастан Лестрейндж привык просыпаться рано – если ему вообще удавалось заснуть, ведь сосед по камере, Антонин Долохов, отчаянно храпел. Стараясь особенно не греметь цепями, Лестрейндж делал утреннюю зарядку (дыхательные упражнения, девяносто отжиманий и девяносто поднятий корпуса – в три подхода по тридцать раз), потом доставал из‑под лежанки глиняный черепок с зазубринами и мало–мальски распутывал шевелюру. В шесть часов утра рука аврора просовывала через окошечко маленькую миску со студеной водой, отражавшей серебристый свет Патронуса – Раба будил Долохова и они умывались.

Проснувшись ни свет, ни заря, Рабастан машинально потянулся к изголовью, где должно было находиться кольцо с продетой сквозь него цепью – но пальцы младшего Лестрейнджа наткнулись на что‑то мягкое. В полудреме Рабастан ухватился за мохнатый лоскут и потянул – раздался визг, и на подушку свалился домовой эльф.

— Авада Ке… кто ты? Что за… где я?! – испугался Лестрейндж, рывком садясь на постели и с беспокойством оглядывая огороженное плотными занавесями пространство. – Куда я попал? Где Тони? Где дементоры?

— Совсем наклюкались вчерась, ни низла не помните… – обиженно проскулил домовик, поправляя на себе зеленое махровое полотенце.

— Ты кто? – захлопал глазами Рабастан.

— Кукси я, приставлен к вам в услужение, — ответил эльф, слезая с подушки и отдергивая тяжелый полог. – Вставайте уж, раз проснулись…

— А–а–а… – Лестрейндж наморщил лоб и поскреб стриженый затылок, — кажется, я вспомнил… мы у Малфоев, верно? – эльф скептически скривился и кивнул. – Мы сбежали… Темный Лорд…

— Ладно, вы тут соображайте, что и как, а я пойду – без вас дел по горло, — перебил Кукси, щелчком заправляя занавеси в серебряные кольца–держатели и распахивая окна – в комнату ворвался свежий морозный воздух. – Ванная направо, библиотека в конце коридора, завтрак в девять, — заявил домовик и бесшумно закрыл за собой дверь.

Еще не до конца свыкнувшись с реальностью, Рабастан перевесился через край и заглянул под кровать – однако, там не оказалось не только черепков, но даже пыли. На тумбочке лежала волшебная палочка, которую Раба отобрал во время побега у обездвиженного аврора – судя по вчерашней неудаче, оружие еще плохо слушалось нового хозяина. Раздумывая, чем заняться в первую очередь – сделать зарядку, принять ванну или испытать палочку на другие заклятия – Лестрейндж подошел к открытому окну и с наслаждением вдохнул полной грудью.

— Драклы меня зацелуй… – пробормотал Рабастан, раскидывая руки навстречу восходящему солнцу. – Свобода…

Дверь распахнулась, и в спальню ураганом ворвался Люциус Малфой.

— Отойди!! Отойди сейчас же!! – драматически зашипел хозяин, бесцеремонно оттаскивая дальнего родственника за шиворот; Раба развернулся и взмахнул палочкой:

— Петрификус Тот…

— Экспеллиармус! – рявкнул Малфой; палочка Рабастана полетела в окно и вонзилась в сугроб.

— Люц, ты что, сдурел? – рассвирепел младший Лестрейндж – стоять безоружным, в одной пижаме, напротив колдуна, целившегося аккурат между глаз, было крайне неприятно. – Решил мне второй Азкабан устроить?!

— Заткнись, Мерлина ради! – заскрежетал зубами Люциус, наступая на Рабу, пока тот не уперся поясницей в подоконник. – Клянусь париком моего прапрадеда Скорпиуса Малфоя – если ты снова откроешь рот, я вываляю тебя в снегу! Финестра фине! – створки за спиной Лестрейнджа захлопнулись с такой силой, что звякнули стекла.

— Садись, — приказал Малфой, кивая на одно из жестких кресел возле стены, — и слушай меня внимательно. Непростительно, что мы не обсудили этого еще вчера! Ведь вас ищут! Рабастан, в эту самую минуту вас разыскивают по всей округе лучшие авроры Министерства! И куда, как ты думаешь, они вскоре явятся?

Лестрейндж надул щеки и молча пожал плечами.

— Не паясничай, все слишком серьезно! Гляди, что прислала ночью Клотильда Макнейр! – Люциус вытащил из кармана скомканный листок пергамента, покрытый каракулями и кляксами. – Она писала это в темноте! Бедняжка Нарси глаз не сомкнула! Читай, читай вслух!

Раба нехотя взял листок, расправил его на коленях и, с трудом разбирая строки, прочел:

«Дорогая Нарси, спешу сообщить, что у меня уже были авроры. Уолли пришлось прятаться в тайнике на свалке. Они перерыли весь дом, дети напуганы. Авроры уверены, что мы скрываем…» — дальше ни дракла не разобрать.

— Уверены, что мы скрываем беглых Пожирателей Смерти! – отчеканил Люциус, вырывая у Рабастана письмо. – Министерские ищейки в ярости – они забрали бы и Уолдена, если бы нашли, и вытягивали бы из него показания! За голову каждого из вас назначена такая награда, что я даже сомневаюсь, не стоит ли…