Степан Мазур - Вектор Пути.

Родослав кивнул и поймал взгляд девчушки. Та смущённо улыбнулась и обречённо повернулась к режиссёру. Тот продолжал пылкий монолог, разъясняя одному ему ведомые ошибки.

Миромир выкрикнул:

— Отлично! Видели бы ещё, что эти «намекающие» на расстоянии вытянутой руки. Ну, вот как мы с тобой. Сколько её от нас отделяет? Метра три? А блоков сколько понаставила, что не докричаться?

— Да брось, уши есть. Подсознание запомнит, потом озарением всплывёт.

На сцену вышли трое парней в костюмах серого, ангела и демона. Все трое с листиками. Встали в ряд. Средний, в сером костюме, начал:

Бог повелел двоим созданиямСоздать священный манускрипт.Такой, чтоб понял каждый человек.Всяк человек, от мала до великаСмог бы узреть одну лишь суть,Никак его не смог переиначить, перевернуть.

Парень в костюме ангела присел на корточки и изобразил, что пишет. «Демон» же встал за его плечом, внося поправки.

— Любовь спасает мир от разрушений. Запомни это каждый человек… — Начал ангел.

— …Не долог на земле твой скорбный век. Стенания, печали, скверна, подлость. В пыли у ног лежит святая доблесть, — дописал демон.

Ангел отмахнулся и продолжил:

— Любовь идет от глаз твоих, от век. От мыслей, чувств, желаний и творений.

От светлых дум…

— …Которых не хватает вам на век. Ты глупый, человек. Тебе до дум, как птице до дна моря. В своей любви утопишься в момент. Потом ещё хлебнёшь не раз ты горя. Такой ты человек. Безумный человек.

Ангел пихнул локтём демона и продолжил:

— Любовь спасает мир от суеты, великое даруя от Вселенной…

Демон подошёл с другой стороны.

— И ты ползёшь вперёд по жизни бренной, не ведая…

— …великой красоты!!! — Быстро написал ангел.

Демон почесал рога, выдернул перо из крыла ангела и дописал:

— Которой так хватает во Вселенной. Но слеп ты, недоношенный судьбой. Спи в жизни. Твоя жизнь пойдёт со мной.

Ангел сурово посмотрел на демона, тот чуть отошёл. Ангел продолжил:

— Любовь — начало всех начал на свете. Она рождает все, что в мире есть. Лишь человеку выпадает честь…

Быстро подбежал демон, вписывая в манускрипт:

— Подлить, язвить и быть самим собою. Не ведая о том, что пред тобою.

Ангел зачеркнул последнюю строчку, надписал:

— …Хранить живое, быть за все в ответе. Его предназначенье — жизнь беречь…

Демон согласно кивнул и дописал.

— Но он не понимает о чём речь. Пренебрегая Разума советом, он сбрасывает ношу эту с плеч. Так легче жить, духовность презирая. О Высшем не заботясь никогда. У человека есть одна беда. Живет он, о Великом мало зная. И в этом мировая суета.

Ангел кивнул и дописал от себя:

— Горят огнём поступки прошлых лет.

— А человека не было, и нет! — Дописал демон.

Оба вздыхают и ставят… троеточие.

Богатыри рассмеялись. Аплодировали стоя.

— А вот это в яблочко.

— Десять баллов.

Трое не ушли. Серый вновь зачитал начало нового творения:

На временном путиРазговорись, ну, как я и ты,Добро и Зло.Их диалог был содержателен,И очень строг.

Демон с ангелом выступили уже в роли «зла» и «добра». С ходу стали репетировать новую сценку:

— А… ты опять…

— Да, я… Привет.

— Ну, как работа?

— Сущее проклятье.

— Ой, кто бы говорил. Ломай себе и рушь. В итоге всё равно срываешь куш.

— А ты, значит, живёшь? Всё строишь и возводишь? И ни о чём другом и думать не моги?

— Ну, каждому своё. Людей вот только жалко. Метаются меж двух дорог.

Но спотыкаются и катятся в канаву…

— … своих страстей канаву! Кто им виноват?

— Пусть даже так. Не нам судить. Мы можем лишь об этом говорить.

— Да ладно, пусть живут. Грызут меня сомненья, что недолго им осталось… Недаром я им повстречалась…

— Да как бы с носом ты подруга не осталась. У них не всё как у… людей.

Серый закончил:

Зло призадумалось,Добро поникло,А человек продолжил путь —Дорогу жизниК себе лицом бы повернуть,А зло с добром пускай себе гадают.Едва ли испокон веков чего-то больше знают.

— Давно в театре не был, — вздохнул Родослав.

— Мы так другим театром заняты, что забываем, что есть ещё какие-то… Искусственные.

— Сотворённое не может быть искусственным.

— Но оно же не рождённое!

— А, ну если так…

На сцену снова вышли ещё трое в костюмах волхва и рыцаря. Третий был без костюма, он и начал:

Монах и старец в чистом поле повстречались.В вопросах веры в мненьях не сошлись.За это долго билисьИ молодость в кресте одерживает верх.

Волхв упал на колени, раненый мечом. Паладин занёс оружие над головой, гордо выкрикнув:

— Умрёшь ты, жалкий раб! Ты продал свою душу! Гореть же будешь в пламени Геенны тысячи лет!

Волхв гулко ответил:

— Да что ты знаешь о душе? Ты, ослеплённый верой?! Ты светом ослеплён! А сам идёшь во тьме.— Моя душа принадлежит лишь Богу. Он создал нас, свободой страстной наделив…

Хрипло кашлянул волхв:

— И где узрел свою ты скорбную свободу? Твой бог сказал тебе рубить. И рубишь ты, презрев другие мысли. Ты пешка лишь в его игре.

Покачал головой паладин, останавливая меч:

— Я бьюсь за царство света, жизни. Повержен будет враг.

Снова приподнял голову волхв:

— А кто есть враг? Ты сам себе лишь враг!

— Молчи, презренный! Моё дело свято! Я заработал уголок в раю.

Шёпотом ответил волхв сам себе:

— Беги, беги. От жизни и от ада. Раба лишь ждёт тебя награда. Проклял душу ты свою.— Чего молчишь? Не уж-то бесов вызываешь? Вот я мечом тебя! И крест мой при себе!— Вся нечисть жизни — ваша лишь дилемма. Вы боритесь с чертями. Но черти в вас самих. А мы дружны с природой и собою. И наши души — наши навсегда. И никакие боги не заберут доныне и всегда. Врагов ты ищешь, славы и почёта, но меч несёшь по всей земле. Горит она в тоске.

Призадумался паладин, чуть позже ответил:

— Наш меч и крест пройдут по всей святой земле. Невежество умрёт в веках.— Ты прав. Останется лишь страх. Свобода, честь и совесть — умрут в веках…И кандалы… Гремят засовы… Всех в клетку поселите вы…— Клеть лишь для плоти!

Рассмеялся волхв.