Rishanna - Леди Малфой

— Кровопийца! Не подходи!

— Конечно, я подойду, твое разрешение мне ни к чему, — его спокойствие выводило меня из себя еще сильнее.

— Ааааааа!!! — орать громче было уже нельзя. Как по команде в шеренгу выстроились перепуганные домовики, Драко подавился смешком, а у Люциуса, впервые за долгое время или вообще впервые, сильно сдали нервы.

— Дура!!! — его вопль был не менее эмоциональным, но на него домовики отреагировали совсем иначе — все враз исчезли.

— Уймитесь вы! — это уже Драко взял на себя роль миротворца, больше было некому.

Я повернулись в его сторону, и внимательно всмотрелась в знакомое до боли лицо. Именно оно и вернуло меня на грешную землю не только мыслями, но и телом — я спрыгнула на ковер и опять умостилась на диване. Хладнокровие понемногу возвращалось, но вот так просто сдаваться не хотелось.

— Я хочу свои вещи.

— Сейчас?

Недвусмысленно зыркнув на жениха, я взглядом дала понять, что именно сейчас и никогда больше!

— Их некому доставить, или ты предлагаешь аппарировать в Нору мне?!

Такой кошмар не стоило добровольно воплощать в жизнь, и я отчаянно затрясла головой, выражая своё несогласие.

— Твоим дружкам сюда тоже хода нет, тебя я не выпущу.

— А Северус?

Люциус почти просиял и ухватился за соломинку:

— Да-да, хорошая идея, он сейчас в Колизее, но вот вечером…

— Нет!

— Не нужно лишних споров, я заберу твои драгоценные шмотки.

— Сын, лучше не рискуй.

— Чем? У них же ограничители! Справлюсь. Только ты, истеричная особа, пообещай, что успокоишься и не будешь нас позорить перед Гойлами, — Драко был неожиданно рассудителен и как мог, вежлив. Малфои действительно не могли выносить позор, пусть даже такой маленький и предсказуемый.

— Мне не особо нужна одежда, мне нужны фото, книги и… памятные вещи, — по какой такой причине мне не нужна была одежда? Может, я надеялась, что этот театр абсурда вот-вот закончится, и я вернусь в Нору? Сглупила, в общем.

На том «семейное» собрание было закончено, и Люциус заявил о необходимости вернуться в Рим.

Ему вдогонку Драко крикнул:

— Отец, а когда свадьба?

— У неё спроси, мне все равно.

Парень так и сделал.

— Ну, когда? Только не затягивай, давай отмучаемся в этом месяце. Не думай, что только ты пострадала. Грязная кровь в наши планы не входила точно так же, как и мы в твои!

Я ничего не ответила на оскорбление, но вот дату назвала, возможность хоть что-то выбрать самой была приятна.

— Четырнадцатого сентября.

— Вот и отлично, так Уизли и скажу, не то что бы я пригласил кого-нибудь из них, хотя… может позвать Рона? Как думаешь, он захочет прийти?

Я в одно мгновение преодолела разделявшее нас расстояние и изо всех сил ударила его по лицу, вложив в этот удар всю себя. Это была настоящая пощечина женщины, предназначенная мужчине. Ответом было молчание. Ничего Драко не сказал и когда я принялась колотить кулаками по его груди, и когда обессилев, сползла по нему на мягкий ковер.

Лишь спустя минуту, глядя на меня, лежащую у его ног, негромко произнес:

— Я все принесу.

Сказал бы кто тогда, что этот парень станет мне близким другом, не требуя взамен ответных жертв, я бы плюнула говорящему в лицо.

Глава 4

События, происходившие в Норе после возвращения Уизли из Рима, я знаю только со слов Флер. Но у меня нет оснований не доверять этому излишне разговорчивому, но честному и внимательному к деталям источнику.

Первым вернулся Рон. Парень стремглав промчался в отцовский кабинет к невысокому старому буфету, надеясь отыскать в нем огневиски, а не найдя его, молча разнес в щепки ни в чем не повинный предмет мебели и перебил всю посуду, попавшуюся ему на глаза.

Молли с ужасом наблюдала за разъяренным сыном, но материнское чутье подсказало женщине, что сейчас не время вмешиваться, а вещи всегда можно будет собрать воедино чарами. За спиной свекрови маячила перепуганная невестка.

Услышав, что в гостиную уже проходят другие, отставшие от Рона минут на десять, миссис Уизли кинулась за объяснениями туда.

Флер рассказала, что никогда еще не видела мужа таким злым, как тогда. Его серое лицо, сжатые губы и какие-то потухшие глаза были ей просто незнакомы. Билл многое пережил, не меньше и не больше остальных, но такая молчаливая ярость была ему несвойственна. Остальные выглядели абсолютно раздавленными, а Джордж и Чарли просто отвернулись от матери, когда та вбежала в комнату.

Молли схватилась за косяк и спросила:

— Кто-то умер? Отвечайте немедленно!

Никто ничего не произнес и обстановка накалилась до предела. Моё отсутствие первой заметила Флер.

— Где Гермиона, мальчики?

— Да, где наша девочка? Почему она не с вами? — миссис Уизли оторвалась от косяка и спрашивала теперь уже не жалобно, а весьма грозно.

Первым нажима не выдержал Джордж:

— Она жива.

— И это все что вы можете мне сказать?! Жива?! Артур, почему молчишь?

— Там многие погибли, мама, но не она. Я думаю, Гермиона жива и здорова. Просто кое-что произошло, — Чарли, все так же не глядя матери в глаза, попытался внести ясность. От мужа Молли не дождалась ни словечка, он стоял в самом темном углу гостиной и смотрел в пол.

Вошел Рон с перекошенным лицом и взъерошенными волосами. Похоронную мантию он скинул еще в кабинете, на нем теперь была светлая рубашка в мелкий фиолетовый цветочек, на которой не хватало пары пуговиц, оторванных им в порыве бешенства несколько минут назад.

— Лучше умереть, чем это…

Лично я была в корне не согласна с такой формулировкой, кстати! Но в парне говорило чувство стыда, ведь это его невеста станет женой другого и будет делить постель с врагом. Положение Гермионы Грейнджер оценивалось Роном со своего места. Такая тенденция моих взаимоотношений с Уизли обзавелась фундаментом именно тем роковым днем.

Как же все-таки быстро меняются обстоятельства и как сильно тянут нас за собой…

— Не болтай глупостей! — миссис Уизли нервничала и ничего не понимала.

— Папа все объяснит, он сидел чуть впереди Гермионы и все видел, правда папа? — Билл говорил с такой горечью, что Флер захотелось заплакать, еще не зная причин.

— Да, сынок, конечно. Понимаешь, дорогая, насколько я смог понять, она как-то там споткнулась, а может, толкнул её кто, я не видел. Девочка испугалась, что упадет, там ведь высота до основания футов десять, ну и вскрикнула. Чертов Волдеморт наложил Силенцио точно в ту секунду, вот и услышали все её вскрик. За ней пришли и увели её, вот и все … — последние слова Артур шептал. — Но ты не должна была её отпускать в том ярком костюме, Молли!