Майкл Муркок - Повелитель Пауков

Я миновал скелет и, приблизившись к панели с кнопками, открыл следующую дверь.

Эта дверь открылась легко, и я быстро нашел кнопку, чтобы осветить третью комнату, которая была больше, чем предыдущая.

В какой-то степени в этой комнате я почувствовал себя лучше: здесь было больше всякого оборудования. Конечно, я не знал его назначения, но меня успокаивала мысль о каком-то высоком интеллекте, создавшем все это. Как ученый, я оценил труд и изобретательность этого интеллекта. И еще я увидел, что оборудование создано живым мыслящим существом, а не какой-то сверхъестественной силой.

Если эти пчелиные соты комнат все еще были обитаемы, значит, жили здесь люди, которые мыслят логически и действия которых можно расценивать с позиций элементарной логики. Конечно, не было гарантии, что они не отнесутся к нам враждебно или не будут угрожать нам каким-нибудь опасным оружием, но я почему-то был уверен, что в конечном итоге с ними можно будет найти общий язык.

Так я думал.

Мне следовало понять, что в моих рассуждениях, которые я выстраивал так тщательно, чтобы успокоить свою тревогу, был серьезный просчет.

Мне следовало понять, что услышанный нами звук по природе был животным, а по настроению - очень злобным. В нем не было ничего, освященного истинным интеллектом.

Мы пошли вперед, минуя комнату за комнатой, обнаруживая новую технику и материалы: ткань, немного похожую на парашютный шелк, контейнеры с газом и химикатами, мотки шнура, похожего на нейлоновый, только гораздо крепче, химическое оборудование, приборы для опытов по электронике, части каких-то аппаратов, в том числе электрических генераторов.

Чем дальше продвигались мы по этому лабиринту комнат, тем более беспорядочно были расположены в комнатах предметы. В первых комнатах царил порядок, а в последующих вещи были перевернуты, шкафы, где все это хранилось, открыты, их содержимое выворочено наружу. Это были следы посещения грабителей, труп одного из которых мы нашли во второй комнате?

Не знаю, какая это была комната по счету, может, тридцатая. Я открыл ее обычным путем и протянул руку, чтобы включить свет, и тут моей кожи коснулось что-то мягкое и влажное. О, это было ужасное прикосновение! Вскрикнув, я убрал руку и повернулся к своим товарищам, чтобы рассказать, что случилось.

Первое, что я увидел, было лицо Бака Пури с глазами, в которых застыл ужас.

Он показал рукой на комнату. Из горла вырвался сдавленный звук. Он опустил руку и потянулся к мечу.

Другие сделали то же самое.

Я посмотрел в дверной проем и увидел их.

Белые фигуры.

Вероятно, они когда-то были людьми.

Теперь это были уже не люди.

С ужасом и отчаянием я тоже вытащил меч, чувствуя, что нет, наверное, такого оружия, которое могло бы защитить нас от призраков, надвигающихся из темноты.

VI. Те, что некогда были людьми

На этот раз Бак Пури не бросился убегать.

На его лице отразилась сложная гамма чувств. Он сделал полшага назад и прежде, чем мы успели его остановить, кинулся в темную комнату, прямо на эти мертвенно-белые существа.

Они что-то забормотали и на мгновение отшатнулись. При этом раздался какой-то шелестящий шум, как будто тысячи летучих мышей одновременно вспорхнули с места, и этот шум эхом пролетел по всему лабиринту комнат.

Бак Пури посылал свой меч направо и налево, вверх и вниз, отрубая им конечности, пронзая непривычно мягкие, какие-то вязкие тела.

И вдруг он превратился, словно по волшебству, в комочек плоти с торчащими из него во все стороны пиками. Он кричал от боли и ужаса, а пики, похожие на те, что мы уже видели рядом со скелетом, пронзали его тело одна за другой, пока под ними уже невозможно стало различить человека.

Он рухнул на пол.

Убедившись, что наводящие ужас существа можно было по крайней мере ранить или убить, я решил, что нужно воспользоваться безумной атакой Бака Пури, и, размахивая мечом, я бросился в комнату с криком:

- Вперед - они смертны!

Они и вправду были смертны, но легко ускользали; к тому же их вид и прикосновение к их телам вызывали физическое отвращение. Я слышал, как за мной последовали остальные. Это прибавило мне силы, и вскоре я уже сражался с окружившими меня врагами, нанося удары наугад по сплошной стене белой мягкой плоти, одной плоти, без костей.

А лица! Они были злобной пародией на лица людей. Опять мне на память пришли летучие мыши с Земли, мыши-вампиры: плоское лицо с едва выступающими огромными ноздрями и кривой разрез рта, полного острых маленьких зубов, полуслепые глаза - темные, бездушные, беспощадные.

Я отражал удары их лап и копий, стараясь избежать укусов их острых зубов, а они сновали вокруг, что-то бормоча и глухо вскрикивая.

Я неверно судил о них. В их лицах не было ни малейшего признака здравого рассудка. На них была написана жажда крови, темная нерассуждающая злоба, злоба, которая лишь ненавидит.

Мои спутники и я стояли плечо к плечу, спина к спине, пытаясь сопротивляться этой безликой злобной силе.

Когда мы увидели, что они уязвимы, что от наших тяжелых мечей уже пали около десятка чудовищных существ, мы воспрянули духом.

Мы продолжали сражаться, и наконец призраки обратились в бегство, оставляя после себя убитых и раненых, которые метались по полу. Мы добили их. А что оставалось делать?

Мы попытались преследовать их, но дверь быстро закрылась. Когда же мы ее распахнули, призраки уже скрылись за следующей дверью.

Включив свет в комнате, где мы только что сражались, мы смогли получше разглядеть противников.

Своим безумием Бак Пури несомненно помог нам спастись. Атакуя призраков, он принял на себя основной удар - и основную массу их смертоносных копий.

Обитатели подземных комнат были немного ниже меня ростом и казалось, как это ни было невероятно, совсем не имели скелета. Наши мечи проходили через плоть и мускулы, вызывая кровь - если можно назвать кровью желтую жиденькую водицу, в которой были испачканы лезвия наших клинков. Но они ни разу не наткнулись на кости.

Сделав над собой неимоверное усилие, я нагнулся, чтобы рассмотреть тела, и увидел, что кости у них все же были, но настолько тоненькие и хрупкие, что напоминали палочки из слоновой кости.

Каким образом вырос на древе эволюции этот уродливый, аномальный отросток?

Я повернулся к Гулу Хаджи.

- Что это за племя? - спросил я. - Думаю, ты уже давно догадался.

- Это не шивы, - сказал он, криво усмехнувшись. - И не якши, как я думал до того, как их увидел. Эти жалкие существа не представляют никакой реальной угрозы, ну разве что для нашего рассудка.

- Ты думал, что это якши. Почему?

- Я узнал буквы на пиках и шкафах в комнатах, через которые мы прошли. Это письменность якшей.