Шон Макмуллен - Путешествие «Лунной тени»

– Эй, посмотрите-ка, да это могущественный волшебник! – охнул Норриэйв, подталкивая локтем Ровала и указывая на взлетающую вверх фигуру.

– Это – коваль эфира примерно восьмого уровня мастерства, у которого природных магических способностей не больше, чем у тебя, – фыркнул Ровал.

– Почтенный сэр, вы не можете отрицать, что мастерством он владеет.

– Почтенный боцман, моряк, привыкший быстро швартовать корабли, может быть сильнее плотника, но сила не поможет ему построить корабль.

– Смотрите, как он высоко! Ровал, вы не можете оставаться равнодушным!

– Пару лет назад я присутствовал на празднике Плуга в Уорридейле. Местные фермеры ежегодно проводят там конкурс фекалий. Несколько дней они жрут как свиньи, не посещая туалет, а затем пытаются наложить самую тяжелую кучу в Уорридейле. Победитель навалил больше десяти фунтов дерьма, и это произвело на меня впечатление, равно как и теперешнее зрелище меня впечатляет. Однако у меня нет ни малейшего желания ни участвовать в конкурсе в Уорридейле, ни менять свое отношение к сегодняшнему представлению.

К этому моменту Могучий Бендит добрался до окна. Он протянул руку девушке, и она подхватила его ладонь, подтянув «спасителя» к себе.

– Готов поклясться, что минут через пять он ее хорошенько чмокнет! – сказал Хэзлок, обращаясь к Ларону.

– А вы бы смогли это сделать? – поинтересовался Норриэйв у Ровала.

– Если бы мне это было действительно нужно, – пожал плечами Ровал.

К несчастью для Могучего Бендита, он был слишком хорошим стрелком. Его стрела вонзилась в то самое место в балке, куда он в течение прошедшего месяца уже выпустил восемнадцать стрел во время аналогичных представлений. Участок бревна казался крепким, но на самом деле был уже чересчур расщеплен. Как раз в тот момент, когда Могучий Бендит приготовился прыгнуть в окно, стрела выпала из балки.

Девушку спасло лишь то, что ладони ее вспотели. Рука Могучего Бендита выскользнула, и он полетел вниз, оглашая воплями пристань, а потом рухнул на мостовую, едва не пришибив глашатая. Несколько секунд толпа веселилась, словно это все еще было игрой, и только потом до людей дошло, что кровавое месиво, в которое превратился Могучий Бендит, никак не может быть живым человеком.

– Существует весьма серьезные причины не пытаться проделывать трюки без крайней необходимости, – резюмировал Ровал, и его голос прозвучал неожиданно громко на фоне гробовой тишины, повисшей над пирсом и кораблями. И только мгновение спустя по толпе прокатился вздох ужаса.

Поскольку развлечения на этом закончились, зеваки разошлись и занялись обычными делами, и большая часть их дел состояла в том, чтобы слоняться на солнышке. Ровал и Ларон забрались на верхушку грот-мачты и приступили к креплению стяжки с фок-мачтой, ослабевшей под сильными морскими ветрами, которые выдержал корабль на прошлой неделе. У основания башни женщина, игравшая роль плененной принцессы, окаменев, стояла над останками Могучего Бендита. Ладони ее были плотно прижаты к щекам.

– Хотел бы я находиться в услужении дамы, – присвистнул Ларон, глядя на девушку.

– С тех пор как я служил… – начал было Ровал, но вампир перебил его:

– Да я не о том, болван! Я имел в виду служение даме.

– Ах это! Но ты ведь был на службе у Высокоученой Уэнсомер.

– Высокоученая Уэнсомер? Да ей нужно рыцарское служение не больше, чем боевая галера, битком набитая морскими пехотинцами. Она очень могущественная и высокопоставленная волшебница. Она бы стала Соединителем скалтикарского Высшего Круга, если бы не тратила столько времени на поедание пирожных, сладких пирожков и дегустацию изысканных вин.

– Я недавно слышал, что она перебралась в Диомеду, чтобы сбросить вес, обучаясь танцу живота, так что надежда еще не потеряна. Но, возвращаясь к тебе, Ларон, подумай лучше о собственных достижениях. Ты зачислен в элитную Особую Военную Службу, как и я. Причем ты первый из мертвецов, которому это удалось.

– Я – единственный мертвец практически во всех видах деятельности, которыми я занимаюсь. Но что за существование я влачу? Девять пинт крови за одну трапезу, всегда на бегу.

– Любой, кто выпивает девять пинт чего бы то ни было за один присест, вынужден быстро бегать.

– Очень смешно. Ровал, я просто хочу найти свое место рядом с дамой, стать ее любящим и преданным рыцарем.

Ровал печально рассмеялся, а потом изо всех рванул на себя трос:

– Привяжи вот здесь покрепче, ладно? Простого узла будет достаточно. Ларон, как-то раз я чуть не женился на девушке, которую очень сильно полюбил. А потом задумался, что будет после свадьбы. И вдруг понял, что у нее голос, которым можно точить лезвие топора, характер, который способен без огня вскипятить воду, а в окружении ее полно людей, неделями болтающих без умолку совершенно ни о чем. Как ты думаешь, почему я так старался попасть в Особую Военную Службу? Это было великолепным предлогом избавиться от помолвки. Теперь же я даже не могу вспомнить, как меня угораздило обручиться. Меня спасло чудо.

– А как она приняла новость о разрыве помолвки?

– Плохо. Прошло несколько месяцев, а голова все еще болит, когда я вспоминаю ее гневный монолог.

– Похоже, ты принял правильное решение.

– Первое задание на новой службе заставило меня отправиться за тысячи миль от бывшей невесты, а когда я вернулся, она уже вышла замуж за того, кто… Ну, скажем, ты бы не смог его удушить.

– Такая толстая шея?

– Нет мозгов, так что кровь не поднимается к голове. Ларон, Ларон, даже при том, что редкая неделя проходит без необходимости сражаться за собственную жизнь или переживать серьезную опасность, сейчас моя жизнь намного более мирная, чем та, которую я вел бы с такой женой. Итак, затягивай узел вот здесь, а я закончу крепление этих тросов.

Ларон затянул узел так, как не смог бы ни один живой, затем Ровал проверил всю систему связки мачт. Потом они вместе проверили остальную оснастку, скользящие узлы и нижний такелаж.

– Я хотел бы найти даму, которая полагалась бы на меня, обожала, – произнес Ларон, задумчиво глядя на актрису, которая теперь что-то объясняла портовому констеблю, энергично размахивая руками. – Такую даму, которой я мог бы поклоняться, которую я мог бы любить самым возвышенным и галантным образом.

– Любовь приносит много радости, если мы, конечно, не ведем речь о даме, подобной Уэнсомер. Надо признать, у меня бывали случайные интрижки. Особая Военная Служба запрещает своим членам инициировать отношения с женщинами, так что дама должна попросить меня, но большинство дам удручающе скромны в делах такого рода. И все же лучше редкие связи, чем никаких.