Екатерина Горбунова - Вопреки обыкновению (СИ)

- Благодаря этой вещице я вижу истинность каждого облика.

- И я предстаю громоздкой кожистой рептилией? - пошутила Мирра.

- Нет, - он подумал немного, пристально посмотрев на драконицу. - Твоя внешность изменчива и непостоянна. Ты - то довольно привлекательная юная девушка, то нечто удивительное и прекрасное.

Она даже раскрыла рот от такого неожиданного комплимента. Еще было приятно, что ее назвали девушкой и отнеслись к ней с полной серьезностью.

- И ты не боишься меня?

- А чего же бояться? Твоего пса, думаю, надо опасаться сильнее.

Жюль окинул взглядом Миррину комнатку.

- А тут когда-то жил дракон. Сначала он был молод и приводил свой замок в порядок. Здесь было много прислуги, они мельтешили по коридорам и несколько робели от рыков своего хозяина. С годами дракон возмужал, у него открылись необычные пристрастия, в округе стали побаиваться крылатого; потом что-то случилось, и он не то, чтобы постарел, но как-то потерял ко всему интерес. Слуги покинули жилье, замок начал ветшать. А хозяин, вероятно, умер.

Мирра взглянула на свое жилище по-новому: простая удобная мебель, ветхие выцветшие полотна на стенах, если приглядеться, можно кое-где разглядеть орнамент, кусочки бытовых сцен и баталий, видимо, призванных увековечить в веках подвиги былых героев. Резные ставни и дверные косяки, довольно прочные на вид, но в некоторых местах изъеденные короедом. На полу симпатичный коврик, приобретенный Лазарем на рынке у говорливой шустрой ткачихи, прикрывающий выбеленные временем доски пола.

- Про дракона ты тоже увидел?

Жюль расслабленно засмеялся:

- Нет, что-то услышал в городе, что-то просто додумал.

- В городе? - девочке вспомнилось, что принц среагировал на нее так, словно не раз видел драконов воочию.

Но ведь Людвик не намного старше ее самой. А развалинам уже немало лет. Следы и запахи прошлого владельца выветрились без следа и остатка. Впрочем, вдруг какие-то потомки старого дракона еще живы? И обитают где-то неподалеку от дворца? Главное, что ни одному из них не приходит в голову претендовать на наследство. Иначе Мирре просто окажется негде жить.

Девочка вздохнула. У ее матери, видимо, было чутье, если она облюбовала для жилья бывшее место обитания своего сородича. Хотя, скорее всего, она руководствовалась совсем иными причинами: поселись они поближе к человеческому жилью, наверное, возникли бы сложности в общении с людьми. Селянам или горожанам вряд ли бы понравилась замкнутая нелюдимая женщина, родившая ребенка непонятно от кого, да и сама являющаяся другим существом, а не человеком. Но зато Мирра наверняка бы знала Людвика и его семью. Правда, знакомство вряд ли бы было взаимным.

- Ты и за принцем пошел, точно зная, кто он такой? - вырвалось у девочки.

Жюль немного нахмурился и не стал отвечать. Спрятал под ворот рубашки жетон, повернулся вокруг себя на каблуках, зачем-то подошел к стене и поцарапал ее ногтем.

- Привести бы это все в порядок. Не находишь?

- Если честно, не у тебя одного возникало подобное желание. А мне вот все - равно. Я привыкла.

Они долго беседовали о ничего не значащих вещах. Потом сели напротив друг друга и окна и стали наблюдать за загорающимися звездами. Когда уже целая пригоршня их разместилась в небесных ладонях, Мирра протянула руку Жюлю и сказала:

- Пойдем!

Он заинтересовано глянул, но от расспросов воздержался.

Молодые люди, периодически спотыкаясь о неожиданно оказывающиеся на пути обломки, прошли по темному коридору, потом вышли на открытую веранду, миновали ее, по шатким ступеням поднялись на площадку выше, снова перешли коридор, едва освещенный какими-то алыми точками ("Огневиками" - пояснила мимоходом драконица), долго взбирались по крутой винтовой лестнице, отмахиваясь от паутины, и, наконец, остановились. Открывшаяся панорама завораживала. В полумраке растворялись леса, тропы и дороги. Едва виднеющиеся огни поселка никак не выдавали близкого присутствия людей, а казались лишь отражением неба на земле. Ветер гулял здесь и манил за собою. Можно было подойти к порядком осыпавшемуся краю заграждения и представить, что ты летишь.

- Это единственная уцелевшая башенка, - шепнула Мирра. - Я прихожу сюда иногда.

- Красиво! - оценил Жюль. - А сколько их всего было?

- Кого?

- Башенок.

- Четыре или шесть, я не знаю точно.

Он задумчиво глянул на девочку.

- Ты не находишь, что все верования Империи сходятся на цифре четыре? Четыре месяца в сезоне, четыре сезона, четыре стихии, четыре башни.

Она расхохоталась. Ей казалось глупостью его последняя фраза. Что-то нужно было просто принимать, как данность, не ища в этом никакого смысла. Но парень продолжа, как ни в чем не бывало:

- И только у драконов все сводится в цифре шесть.

Мирра перестала смеяться и растерянно глянула по сторонам. Так четыре башни, или шесть? Надо будет когда восстановятся силы, взглянуть с высоты повнимательнее.

- А ты был в королевстве драконов? - со скрытым восхищением поинтересовалась девочка.

- Нет, - Жюль помотал головой с разлетающимися рыжими кудрями. - Не добрался. Но слухами полнится земля.

Драконица обняла себя руками, как-то вдруг мгновенно ощутив прохладу и пронизывающую пустоту своего одиночества. До нее слухи не доходили. Даже те, в которых фигурировала она сама.

- Замерзла? - заметил парень, снял свой жилет и накинул ей на плечи.

Ощущение чужих рук оказалось довольно непривычным. Но оно было коротким и сдержанным. Потом воришка отошел к краю башенки и раскинул руки. Белая ткань рубашки хорошо выделялась в темноте. Ветер гнал по ней волны, пытаясь столкнуть щуплое для него тело вниз. Но Жюль стол крепко и, похоже, наслаждался ощущениями.

Так хотелось проникнуть в его мысли, уловить оттенки воспоминаний. Но, во-первых, Мирра считала это не красивым, а, во-вторых, могла читать мысли только в драконьем облике. Возможно, если гость еще будет у нее, когда девочка поднимется к небу, получится что-то уловить: ускользающий угрем след - но прислушиваться специально и ловить она не будет.

Улыбающийся Жюль повернулся к ней.

- Идем сюда.

- Там все осыпается, мне страшно, - покачала она головой. - Летать я пока не могу.

- Я поймаю, если что, - пообещал он.

В этот момент парень казался мальчишкой, чуть старше ее, словно весь его плохой опыт стер ветер, вытряс, как запылившийся коврик и постелил обратно, уже без душевных шрамов.

Отказывать показалось невежливым. Мирра подошла ближе к краю, невольно опасаясь того, что заграждение рухнет вниз, а вместе с ним и они. То-то будет повод для новых сплетен, если когда-нибудь под полуразвалившимися стенами найдут их останки. Хотя, что может остаться от нее: только кучка блестящей чешуи... Но Жюль взял Мирру за руку, и страх ушел.