БиоДрама - Неучтённый фактор

— Где мальчик сейчас?

— В моём доме, милорд, как вы и приказали, — слегка скривился Малфой. Давний приказ Волдеморта укрыть Поттера в случае опасности энтузиазма у Люциуса не вызывал. Но разве Тёмному Лорду откажешь? — Семейный целитель оказал ему необходимую помощь… и он уже успел подраться с моим сыном. — Эйвери хмыкнул и пробормотал что‑то вроде «шустрый пацан», а адвокат кашлянул, пытаясь скрыть смешок.

— Кто послал дементоров, выяснили?

— Да, милорд.

— Замечательно, — удовлетворённо произнёс Тёмный Лорд, откидываясь на спинку трона. — Мистер Томсон, вы будете защищать Поттера в суде. Ты, Эйвери, сделаешь так, чтобы Дамблдор на заседание суда не попал, а предварительное судебное предписание запрещало мальчику покидать место, где он сейчас находится, то есть имение Малфоев. Сделай упор на инциденте с вопиллером. От тебя, Люциус, я ожидаю самого гостеприимного отношения к мальчишке. Обеспечь Поттеру лучшие каникулы в его жизни. Мальчик должен проникнуться к тебе благодарностью и уважением. Как ты это сделаешь — твои проблемы. У меня на Гарри Поттера большие планы. Действуйте!

Песок рябел крохотными кратерами после недавнего дождя. Вода у берега помутнела, а на глубине приобрела удивительную синь. Мелькали серебристые рыбки, сонно покачивалась на волнах полупрозрачная медуза, медленно скользили по поверхности тени облаков. Сидящий рядом Гарри недовольно сопел, но больше не возмущался. Известие о том, что ему придётся провести остаток лета в семье Малфоев, он принял без восторга.

— Страшно было? — негромко спросил Гарри–Том. Мальчик раздражённо тряхнул отросшей чёлкой, но честно ответил:

— Да. Я спал, когда дементоры в дом влетели, а Дурсли в гостиной телевизор смотрели. Вдруг тётя Петунья завизжала… Она их видит, представляешь? Когда я вниз сбежал, один дементор уже капюшон откинул, чтоб дядю Вернона поцеловать, а второй над Дадли склонился. Что мне оставалось? Со второй попытки вызвал патронуса, и олень выгнал дементоров обратно в окно. А дядя Вернон… Ты же знаешь, он, когда боится, сразу угрожать и кулаками размахивать начинает. Пришлось его ступефаем приложить. А тётя сказала, чтобы я убрался из её дома. Она больше, мол, не пустит меня даже на порог. — Он помолчал, перебирая мелкие полосатые камешки и вздохнул, искоса глянув на Гарри–Тома.

— Но гораздо страшнее было, когда на автобусной остановке рядом со мной появился Малфой, вцепился в плечо и аппарировал неизвестно куда.

— Что, думал, ко мне в темницу? — поддел Волдеморт. Гарри фыркнул и, смущённо потёршись ухом о плечо, стал смотреть на облака.

— Малфои тебя не обидят, а ты просто наслаждайся жизнью. Когда тебе ещё выпадет возможность в таких хоромах погостить? Кстати, зачем ты Драко побил?

— Он первый начал, — огрызнулся Поттер.

— Будто Хорька не знаешь! — хмыкнул Волдеморт. — Для него день прожит зря, если он кому‑нибудь в суп не плюнул! Даже удивительно, как у хитроумного Люциуса такой пакостный сынок уродился.

— И мне две недели с ним общаться…

— А ты подумай о другом: в Малфой–мэноре отличное квиддичное поле. Так что ты сможешь каждый день у Драко из‑под носа снитч выхватывать. То‑то он побесится! — Гарри заулыбался, видимо, во всех подробностях представил физиономию проигравшего Малфоя–младшего.

— Да и на учебной дуэли ты его завалишь, если постараешься, конечно. В Малфой–мэноре магию несовершеннолетних не засекут — пользуйся. Только законы гостеприимства не нарушай. Мы с тобой о законах Магического Мира говорили, помнишь? А ещё Люциус будет проводить с тобой беседы. И не спорь! — осадил он открывшего было рот Поттера. — То, что мы тут с тобой по ночам обсуждаем, это, конечно, хорошо, но Люциус более сведущ в интригах. Согласись, очень полезно для самолюбия вовремя распознать, когда тебя исподволь принуждают сделать что‑либо, угодное чужой воле. Или хочешь, чтоб тобой помыкали? Нет? Тогда внимательно слушай мистера Малфоя и запоминай. За оставшееся до сентября время многому не научишься, но хоть что‑то в памяти отложится. Да и финансы тебе пора изучать. После совершеннолетия кто за тебя фамильными деньгами управлять будет? Молли Уизли? То‑то же!

— А друзьям писать можно? — подозрительно прищурился Гарри, явно удручённый открывшейся перспективой. Учиться он не любил.

— Нужно! — веско изрёк Гарри–Том. — И Сириусу обязательно пиши. Волнуется ведь. Но думай, что пишешь, и не проболтайся, какой подарок на Рождество мы Бродяге готовим. Теперь‑то Петтигрю не сбежит! Жаль, раньше этого сделать нельзя, но сам понимаешь — конспирация.

Всё оставшееся до первого сентября время Люциус проходил со скорбным выражением на лице.

— Этот мальчик сущее наказание, милорд! — неустанно повторял он. — Никаких понятий о приличии, весьма вольное воспитание и невозможно упрямый характер. Он не оставляет попыток освободить всех моих домовиков, придумывая самые невероятные способы. Каждый день колотит моего сына, унижает его на квиддичной площадке, а его манеры за столом… Вдобавок он рассекретил тайный ход, построенный ещё в шестнадцатом веке, и обозвал фамильных павлинов «белыми курами»! Вы уверены, милорд, что Поттер так уж нам необходим?

К Хэллоуину из Азкабана был освобождён последний заключённый Пожиратель Смерти — Долохов. Остальные уже были на свободе. Министерство переживало очередную пертурбацию: часть неугодных Тёмному Лорду чиновников была дискредитирована и уволена со своих постов, а их место заняли ставленники Волдеморта. Для волшебного мира, мира долгожителей, смена руководящего состава неминуемо влекла за собой смену курса политики. Люциус Малфой уже обдумывал детали интерьера в кабинете Министра Магии и даже заказал новое кресло по своим меркам, но Фадж был ещё нужен. Он так старательно, можно сказать, даже талантливо втаптывал в грязь репутацию Дамблдора, что мешать ему не стоило.

Ближний круг и вновь приближенные к Тёмному Лорду волшебники усиленно готовились к государственному перевороту, втихомолку деля между собой министерские портфели, а Гарри–Том в это время переживал не лучший период в своей жизни: на него внезапно свалился пубертат.

Мало того, что его лишившаяся чешуек физиономия покрылась прыщами, так ещё постоянное сексуальное возбуждение причиняло немало неудобств. От конфуза хоть как‑то спасала широкая мантия, но нанятый ещё летом целитель категорически запретил применять «охлаждающее» заклинание. Мол, всё идёт как надо, ну и что, что так бурно — на то причины есть. Кровь‑то в венах теперь течёт подростковая, та самая — поттеровская. Вот и конфликтует взрослая магия с детской кровью. Ничего, всё со временем образуется и будет в лучшем виде.