Андрей Трегубов - Могло быть и так, или Эльфы тоже люди

Но любоваться было некому. Верховная мать в одиночестве читала древнюю рукопись времён прихода серых. Эта рассохшаяся и расползающаяся в руках бумага так кстати подвернулась ей сейчас, открывая тайны прошлого и помогая строить новые планы. Для начала освобождения своего мира. А потом захвата чужого. Или наоборот, как получится. Были и сложности: серых просто так не вырежешь. Но это же детали!

— Нет, ну какая наглость! — возмутилась она вполголоса. Начала болтать ногой. — Они пришли, расползлись как тараканы, расплодились, Сеть свою распустили. А моим подданным — живи с прогрессирующей паранойей. С ощущением, что за каждым поворотом — шпион. И как они только глаза красные себе делают? — Ткань вовсе сползла с ног, ручейком упала на пол. — Их «принцесса», Шестая, вернётся со дня на день. Судя по рукописи, в то место, под которым Видэн Рэндан. Хм, однако, всё хорошо, всё идёт как нельзя лучше.

По пещере разнёсся лёгкий звон колокольчика. В центр зала вышел один из плак`кйорлов, златоволосых воинов из её личной охраны, встал на одно колено:

— Великая мать! Мы поймали шпиона серых…

— Разве вы не знаете, что нужно делать? — жрица сузила глаза. — Зачем вы нарушили этим мой покой? Ведите в застенки и допросите хорошенько. И узнайте заодно, как они себе делают красные глаза… Свободен! — она тут же утратила к нему интерес.

— Великая мать! Но он пришёл без маскировки и хочет видеть Вас…

— Хм, — встрепенулась она. — Это интересно. Приведи и исчезни.

Теперь в центре зала, связанный по рукам и ногам, стоял на коленях пленник: серая кожа, серая одежда и угольно-чёрные глаза.

— Каков твой номер? — она сморщила носик и встала, босиком прошла к нему, бесцеремонно пнула ногой. — Поверни руку так, чтоб я видела татуировку.

— Но я связан…

— Поверни, я сказала! — новый пинок чуть не повалил его на бок, верная плеть скользнула ей в руку, по-змеиному зашипев.

Со стоном он попытался вывернуть руки. Жрица наклонилась:

— Достаточно, я вижу, — уже миролюбиво сказала она, убрав оружие, и медленной грациозной походкой вернулась к своему ложу. — Значит, ты и есть тот самый подлец Четырнадцатый?..

— Почему подлец?

Крылья тоненького носика на мгновение взлетели, она глубоко вздохнула:

— Не смей перебивать меня, ничтожество! Ты предаёшь свой народ — кем же ты себя мнишь? Имя тебе — подлец и предатель! — она села в ложе и скрестила пальцы. — Что с девчонками?

— Одна ушла на море, вторая беременна. У нас несколько суток до её родов — всё это время она проспит.

— Чудесно! — жрица откинулась на спинку. Корсет с трудом выдерживал такую нагрузку. — Кто-нибудь из твоих видел вихрь возле домика?

— Нет, госпожа, только я.

— Так какого светлого ты нарушаешь мой покой, так бесцеремонно вторгаясь? Я же поручила это дело Арр'Ташу. И к чему этот цирк с «поимкой шпиона»? — она слишком резко вскочила и зашипела от боли. Синий огонь в чашах задрожал от её голоса.

— Госпожа, так быстрее, — пленник начал с последнего вопроса. — Если с маскировкой, я бы полдня к Вам шёл через эти катакомбы и мимо своих серых… А насчёт Вашего «дела»… Мои Властители велели мне арестовать Арр'Таша.

— Что значит «арестовать»? — она тут же перешла на деловой тон.

— Я усыплю его, а они поговорят с ним. Спросят, зачем он украл Наземную… то есть светлую.

Смех жрицы эхом отразился от сводов пещеры. Она вновь упала на шкуры:

— Всего-то? Да забирай! Он ничего не знает! Принёс ему паук задание, и пошёл верный Арр'Таш его выполнять. Без вопросов. Кто конкретно послал паучка — он не знает… Это твоя беременная подружка донесла?

— Да, я не смог помешать.

— Инсценируй смерть при родах. Или жалко тебе свою дурочку?

— Нет, госпожа, не жалко…

Она помолчала. Смотрела на него оценивающе:

— Чего ты добиваешься своим предательством, Четырнадцатый? Чего ты хочешь?

— Тебя, госпожа, — голос наигранно дрогнул.

— Что? — Тонкие бровки взлетели вверх. — Ты что несёшь, предатель? — она совсем развеселилась.

— Мне опостылели эти изменчивые глупые серые… Только ты одна пленяешь меня, госпожа! Твоя власть, твоя сила, твоя грация… — он смотрел на неё преданными собачьими глазами.

— Прекрати, подхалим! — она улыбалась. — Ты ничем не прельщаешь меня… пока. А теперь маскируйся и убирайся с глаз моих.

Она с интересом наблюдала за его метаморфозой.

— Отпустить! — крикнула она в пустоту, и плак`кйорл бесшумно появился возле новоявленного тёмного, поднял с колен и толкнул в сторону двери.

— Эй ты! Стой! — они были уже у выхода. — А как серые делают красные глаза?

Он усмехнулся и сказал, не оборачиваясь:

— Это я расскажу тебе в интимной обстановке, моя Арра[18]!

— Вот ведь наглец! — вполголоса произнесла она, когда дверь закрылась. — А он начинает мне нравиться… — взятая с подлокотника грифельная палочка снова коснулась её губ.

Глава 10. Изменчивая

— Слава Наземным, я дома! Уо-о-оу!

Серая мистическая красотка веселилась вовсю: скакала, обнимала деревья, ласкала высокие папоротники, гладила мох. И хохотала. Она собрала подол выше колен и завязала узлом. У Зоопарка кружилась голова. Диджея рвало.

— Ну, мальчики, приехали! — наконец успокоилась девушка. — Не надумали обратно?

— Ой, нет, спасибо. Джей точно не выдержит… Зелёный Джей, — Зоопарк улыбнулся. Взглянул на серую, — Э… розовые?

Девушка взъерошила короткие светло-вишнёвые волосы:

— А почему нет? Не думала, что людей вашего мира можно этим удивить. Я же уже говорила вам, что могу менять всё, кроме глаз. Видите, там домик. Идём туда, я представлю вас своим братьям и сёстрам, которые живут там. Вы сможете побыть с ними, я буду приходить к вам в сны. Сгоняю за амулетами вам. Освоитесь — переберётесь в новое звено, — она болтала и не замечала, что уже забралась на нижние ветки раскидистых замшёлых деревьев и преспокойно порхала по ним.

Парни уже оклемались, с интересом изучали всё вокруг и поглядывали на босые ножки серой.

— Слушай, Эс… Эс…

— Эстелиэль, — миролюбиво улыбнулась девушка. — Можно Тель.

— Ага. А почему мы в пещере тебя не понимали? Вернее… у нас это придуманный язык… из книги про эльфов там…

Лес зазвенел хохотом девушки. Стоя на ветке, она наклонилась и уперлась руками в колени:

— Помните, я вам приснилась? Так вот: я же могла сниться кому угодно. Квенья — это язык наших Наземных, и заклинание они придумали сами. Просто я разговаривала на нём с автором той книги, — она перестала улыбаться. — Война тогда была… Он лежал в госпитале и терял друзей… Очень больно было переживать ваши войны… О, кстати, — она снова встрепенулась. — Зоопарк, ты знаешь, что твой прадед делал во время войны на Алтае?