Галина Романова - История одного эльфа

– Лук – это не для тебя, Данкор. Выбирай между мечом и копьем.

Тренировки заканчивались перед самым ужином, оставляя нам ровно столько времени, сколько нужно, чтобы поставить лошадей в конюшни и принять душ. Время после ужина и до отбоя считалось свободным, но первые недели мы уставали так, что едва добирались до своих кроватей. Лишь у некоторых находились силы на то, чтобы разговаривать, знакомиться с соседями по казарме – ведь до этого мы в первый раз увидели друг друга перед схваткой, когда было не до разговоров.

Девушки – из тридцати новобранцев их было лишь шестеро – жили с нами. Им не выделили отдельную казарму, но часть коек в общей комнате отгородили ширмой. Конечно, они не сидели за этой загородкой, а перебирались к нам, по-приятельски рассаживаясь на койках.

Я здорово удивился и даже немного испугался, когда в один прекрасный день Шаллорель сунула нос в нашу мужскую комнату для омовений, где мы после тренировок смывали с себя пыль и грязь в больших чанах с горячей водой.

– Привет! – сказала девушка, шлепнув меня по голому плечу.

– Привет. – Я быстро развернулся, ища, чем бы прикрыться, поскольку был совершенно голым, а мать приучила меня, что мужчина может предстать перед женщиной обнаженным только в трех случаях: если его только что вынули из пеленок, если он тяжело ранен и не в состоянии сам обработать свои раны и если он собирается заняться любовью. – Ты что тут делаешь?

– Видела тебя сегодня на тренировке, – уходя от ответа, промолвила Шаллорель. – Тебе явно мешает лук.

– Знаю, – кивнул я, набрасывая на чресла полотенце.

– Ему было бы проще кинуть стрелу, как копье, – откликнулся один из наших, Найлор. – С его длинными руками он бы точно дотянулся до мишени.

– А тебе вовсе было бы проще дать в руки дубину, – сказала девушка прежде, чем я открыл рот. – Таким образом ты бы хоть во что-то да попал!

Вокруг грянул хохот, незадачливый шутник насупился.

– А если серьезно, Данкор, – как ни в чем не бывало продолжила Шаллорель, – тебе стоит подумать о том, чтобы стать Коренным.

– Кем-кем? – Я заинтересованно придвинулся поближе.

– Ну мечником. – Девушка присела на одну из стоявших вдоль стены лавок, на которых мы разложили свою одежду. Кстати, на ней была только тонкая нижняя сорочка без рукавов, с глубокими разрезами по бокам, которые совершенно не скрывали ее ноги. Ткань кое-где прилипла к еще влажному телу, подчеркивая размеры груди.

– Мечником? А разве…

– Ты что, не знаешь? А вот я все у своего наставника вытянула, – улыбнулась Шаллорель. – Резцы – это конные лучники. Они всегда в любом бою идут первыми, осыпают врага градом стрел и отступают. Потом вступают в дело Клыки, то есть копейщики. Они налетают на строй врага… вернее, на тех, кто выжил после удара Резцов, и – бац! – девушка шлепнула ладонью о ладонь, – насаживают на копья тех, кто уцелел. А уже потом настает очередь Коренных. Это мечники, они добивают всех – и выживших после двух первых ударов, и раненых. С мечом у тебя ловко получается, так, может, пойдешь в Коренные?

– А куда пойдешь ты?

– Еще не знаю, – качнула влажными волосами Шаллорель. – Копье для меня тяжеловато, это точно.

– Смотря какое копье, – промолвил Найлор, все это время пожиравший ее глазами. – У нас тут есть разные…

Шаллорель обвела нас пристальным оценивающим взглядом, и я не без удовольствия отметил, что некоторые юноши покраснели, а кое-кто и вовсе поспешил спрятаться за спины товарищей.

– У меня, – улыбнулась Шаллорель, – дома есть четыре сестры. Выбирай любую! А мне больше нравится лорд Катиар.

– А кто это?

– Ну вы даете! – Девушка рассмеялась. – Это же наш тысячник! Первый среди Коралловых Зубов! Именно он будет решать, кто из нас прошел испытание, а кого отчислят! Говорят, у него на груди настоящая татуировка, – Шаллорель мечтательно вздохнула, – вот бы посмотреть поближе! Не то что у некоторых!

Не прибавив более ни слова, она, тряхнув на прощание непросохшими волосами, направилась прочь.

Мы, затаив дыхание, смотрели ей вслед.

– Какая девушка, – вздохнул Картор, кровать которого стояла слева от моей.

– Просто слов нет, – согласно кивнул Найлор. – Кстати, что она там говорила о татуировках нашего командира?

Мы, не сговариваясь, придирчиво покосились друг на друга. Кроме знаков, которые повествовали о том, кто из нас в какой семье родился, ни у кого не было явных отличий.

– Скорее бы на войну, – вздохнул Картор. – Победить в бою, и тогда…

– А можно и без войны, – улыбнулся Найлор. – Я у своего наставника видел сегодня во время спарринга на груди и плечах вот такие знаки. – Он намочил палец и на сухом участке пола вывел несколько переплетающихся линий. – Спросил, что это означает, а он ответил, что это – знак отличия. Наставник кому-то спас жизнь!

– Я себе такой же хочу, – воскликнул Картор.

– Не терпится? – фыркнул еще один эльф. – Знаешь, как это делают? Иглой колют! Сумеешь вынести?

– Иголку-то? Легко!

– А я слышал, что орки себя ножами режут и в раны втирают краску…

– Сравнил! Темноволосые все дикари. Они себя режут потому, что хотят показать, какие они крутые.

– А мы что? Трусы? Да я, если надо, тоже вытерплю, если меня ножами резать будут!

Я вертел головой, прислушиваясь то к одному, то к другому собеседнику. Потом поднял руку, привлекая всеобщее внимание:

– А слабо себе такой знак нанести?

Все сразу вытаращились на меня.

– Не струсишь? – поинтересовался Найлор.

– А чего тут трусить? – пожал я плечами. – Краску бы достать и нож…

– Ножик есть. – Один из юношей протиснулся вперед, доставая небольшой кинжальчик. – А где взять краску?

– Альфаров можно послать в деревню, – предложил Картор. – В любом доме есть краска, чтобы красить ткани или расписывать посуду! Пусть принесут. А ты точно не испугаешься, Данкор?

– Нет. – Я встал и сразу оказался выше всех ростом. – Сам готов послать своего слугу в деревню. Встретимся перед отбоем!

Сказано – сделано. Рискуя опоздать на ужин, отправился искать Горо и обнаружил его возле кухни, где несколько альфаров кололи дрова и чистили овощи.

– Горо! – окликнул я, облокотившись на перегородку. – Иди сюда!

Альфар тут же отложил нож и поспешил ко мне:

– Мой господин?

– Сбегай немедленно в ближайшую деревню, пока еще не закрыли на ночь ворота, и принеси краску для ткани.

Если Горо и удивился, то никак не подал виду.

– А какого цвета? – поинтересовался спокойно.

– Неси все, что найдешь, – махнул я рукой. – Там разберемся! Живо!

Альфар поклонился, отступая. Поскольку слуга считался моей собственностью, он мог в любой момент прекратить заниматься другими делами и пойти выполнять мой приказ. Проследив взглядом за удаляющимся прислужником, я направился к столовой, в которой уже собрались все наши, и пристроился сбоку, на краю длинной скамьи, где обычно сидели мы, новички.