Евгения Чепенко - Девица-Яга
— А где окна?
Девушка поморщилась.
— Вот поэтому мы тут и не живем поколениями. Работать — работаем. А жить… — Она зябко поежилась.
— Это не ответ.
— Ну… Изба то погребальная. А покойникам окна не предусмотрены. — Она равнодушно пожала плечами. — Оттуда же, кстати, и столбы снизу.
— А… — Протянул парень. — Интересно.
— Сколько времени?
— Десять.
— Рано еще. Давай расскажу что ли о нежити. — Даня устроилась рядом с ним на лавке и задорно улыбнулась.
Два часа спустя Дубравко знал много. Он запоминал каждую мелочь, которая касалась этого вновь открывающегося мира. Волкодлак задавал все новые и новые вопросы, а Яга, казалось, обладала безграничным терпением. Она рассказывала ему сказки, былины, что он за полтора столетия успел позабыть, где-то объясняла, порой посмеивалась.
Потом Даня прошептала над его головой наговор, превращая людским глазам и ушам в филина. И, к удивлению волкодлака, с писком «он идет» то же самое проделала с собой.
— Ага! Вот теперь Баба-Яга!
Перед ним стояла горбатая старуха в тряпье, с волдырями на лице, слишком длинный нос загибался вверх. Старуха, сверкнув Даниными серыми глазами и просипев «грубиян», проковыляла до двери, одна ее нога оказалась абсолютно мертвой и уже окостеневшей. Дубравко привык к мысли, что его тело не совсем неживое, но вид этой ноги, которую хозяйка приволакивала за собой, заставил его поежиться. Тут даже сказки не помогли. За стеной послышался скрип калитки, а затем изба застонала и повернулась.
Даня распахнула дверь и заскрежетала противным басом, как учила когда-то бабушка:
— Русским духом запахло! Кто таков? По что покой мой потревожил?
Глава 7
Яга с замирающим сердцем сквозь туман посмотрела вниз. Перед избой, вместо добра-молодца, стоял дедок лет шестидесяти в белой майке с надписью «Girls love me» и джинсах. Он диковато оглядывался по сторонам, на плече болталась полупустая спортивная сумка. Клубок голубых шерстяных нитей вырвался из его застывших пальцев и укатился под сваи, растворившись в тумане.
Яга крякнула про себя: «Ниче се молодец!» На всякий случай принюхалась, нет ли наговора на нем, может сглаза, вдруг молодой, да заколдованный, потому и в царство нежити идет. Ни того, ни другого. Вот те на! Просто старик.
— Звать Павлом. Пришел к тебе, узнать, как достать молодильные яблоки.
Даня закатила глаза. Ну, все ясно! Стоило догадаться.
— Заходи. Поговорим. — Старуха скрылась в проеме.
Дубравко почувствовал, что она недовольна и расстроена. Его несколько удивило. Волкодлак мстительно улыбнулся. Пусть этот молодец окажется уродлив, еще лучше глуп. А и то, и другое — совсем хорошо!
— Что-то не так?
Яга сердито сверкнула глазами.
— Все так!
Молодец Павел с грохотом завалился внутрь избы.
— Ну, бабка! Ты лестницу поудобней не могла сделать? — И тут же испуганно шарахнулся от икающего в углу филина. Дубравко давился смехом — молодец оказался не так уж и молод. Даня хмурилась.
— Ну так что, бабка? Покажешь дорогу?
— Покажу. Только что ж ты сам пришел? Полно. Такие посылают кого помоложе.
Старик сердито забубнил.
— Кого мне посылать? Сам с трудом верю в то, что вижу! Ну давай, показывай куда идти.
— Грубиян. — Тихо прошептала девушка и уже громче добавила. — Ты сперва в бане попарься, да поешь.
— Это завсегда можно! Устал я с дороги. За этим клубком не угонишься!.. — Он хотел сказать еще что-то, но едва устоял на ногах. Изба начала свое движение по кругу. Даня сердито одернула лохмотья.
— Проходи, садись на лавку. Пойду баню истоплю.
Яга тихо прошла к выходу. В нос Дубравко с новой силой ударил знакомый запах, в избу стал просачиваться липкий белый туман. Но затем внутрь ворвался небольшой ветерок и принес новый аромат, немного горький и притягивающий. Это была другая сторона, владения Маржаны. Волкодлак попытался вытянуть голову, чтобы рассмотреть хоть что-то, но Даня уже закрыла за собой дверь.
Старичок окинул цепким взглядом окружающую его обстановку, осторожно дошел до лавки и сел как раз напротив большого филина. Кот запрыгнул на свободное место рядом с Дубравко. Они, вдвоем, не моргая, наблюдали за гостем, отчего тот весь съежился и не смел дохнуть.
Эту самую картину гляделок и застала Даня через полчаса, когда вернулась. Она подошла к волкодлаку, склонилась к его уху и спросила.
— Давно вы так с ним? Совсем же напугали!
Дубравко рассчитывал услышать мерзкий бас, которым она общалась со стариком, но ошибся — девушка заговорила с ним родным мягким низким голосом, с нотками нежности в тоне.
— Угу. — Сказал филин.
Яга засмеялась. Затем развернулась к старику и махнула рукой.
— Пойдем, милой! Банька готова…
Деда Пашу оказалось не так то легко спровадить. После бани и обильного угощения гость растаял, страх в нем поутих, и он упорно порывался вздремнуть. Поэтому когда, наконец, за ним закрылась дверь, Даня вздохнула с облегчением. Ничего не скажешь — первый блин комом. Даня надеялась, что он хотя бы дойдет до указанного места, и не сгинет где-нибудь по дороге, а главное ничего не перепутает в полученных указаниях. На все про все ему два дня, если что не так сделает, то отвечать придется ей. А девушку никак не устраивало сутками бесполезно торчать в этой избе, дожидаясь обратного появления белой майки «Girls love me», или того хуже, получить на свою голову Морока с его распоряжениями.
Дубравко в углу угукнул.
— Что? — Переспросила девушка, мгновенно отвлекшись от тяжелых раздумий.
— Я говорю, а что за яблоки?
— Молодильные. Дедок думает, что они как в сказке, молодость вернут, а они всего-то только старение останавливают, ну и здоровье еще немного улучшают. Одно яблоко — пятьдесят лет. По закону человеку больше одного нельзя за раз брать. Ладно, давай сворачиваться, а то темно уже домой охота.
Даня встала посреди избы, сняла с себя облик старухи и, сосредоточившись, прошептала:
— Ну, милая! К лесу — задом повернись.
Дом снова застонал, затрясся и начал поворачиваться, когда за стеной раздался сначала свист, а потом крик:
— Эй! Данилыч!! Тормози карусель! Дай зайду!
— Кто это? — Дубравко в один прыжок оказался возле двери. Даня нахмурилась и остановила избу.
— Голос, вроде, знакомый. Федор что-ли опять шалит?
— Кто?
Она не успела ответить, дверь распахнулась и внутрь, согнувшись в три погибели, шагнул здоровенный детина, с длинными русыми волосами, собранными в хвост. Через плечо висел внушительного вида рюкзак, а в правой руке парень сжимал недоеденное зеленое яблоко.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});