Кассандра Клэр - Город небесного огня

— Когда мы покидаем Нью-Йорк?

Мариза выпрямилась. Кое-что из её обычной властности витало в воздухе, её рот сложился в тонкую линию, челюсть была решительно выдвинута.

— Иди упаковывай вещи, — сказала она. — Мы выезжаем сегодня ночью

2 ВЫСТОЯТЬ ИЛИ УПАСТЬ

Эмма проснулась так, как будто окунулась в ванну с ледяной водой. Она выпрямилась, вырванная из сна, и закричала:

— Джулс! Джулс! — В темноте было движение, ладонь на ее руке и вдруг свет, который ужалил ее глаза. Эмма ахнула и отпрянула назад, проталкиваясь среди подушек. Она лежала на кровати. Эмма поняла, что подушки сложены сзади нее и простыни скрутились вокруг ее тела в потный клубок. Она заморгала, пытаясь сфокусироваться.

Хелен Блэкторн склонилась над ней, сине-зелёные глаза смотрели с беспокойством, ведьмин огонь светился в руке. Они были в комнате с двускатной крышей, жестоко наклоняющейся вниз по обе стороны, как в сказочной избушке. Большая деревянная кровать с балдахином стояла в центре комнаты в тени, позади Хелены. Эмма могла смутно видеть очертания мебели: большой квадратный шкаф, длинный диван, стол с покосившимися ножками.

— Г-где я? — спросила Эмма задыхаясь.

— В Идрисе, — ответила Хелен, успокаивающе поглаживая руку Эммы. — Ты перенеслась в Идрис, Эмма. Мы на чердаке дома Пенхоллоу.

— М-мои родители, — зубы Эммы стучали. — Где мои родители?

— Ты прошла через портал вместе с Джулианом, — сказала Хелен, не отвечая на её вопрос. — То, что вы сделали — это чудо, знаешь ли. Конклав открыл путь, но путешествовать с помощью Портала очень трудно.

— Дрю прошёл, держась за Тавви, и близнецы тоже пришли вместе, конечно. А потом, когда мы почти потеряли всякую надежду, прошли вы двое. Вы были без сознания, Эм. — Она убрала волосы Эммы со лба.

— Мы так волновались. Ты бы видела Джулса…

— Что происходит? — требовательно спросила Эмма.

Она отстранилась от прикосновения Хелен, но не потому, что ей не нравилось, а потому что её сердце колотилось.

— Что насчёт Марка и мистера Блэкторна… — Хелен заколебалась.

— Себастьян Моргенштерн напал на шесть Институтов в течение последних пяти дней. Он либо убил всех, либо Обратил. Он может использовать Кубок для того, чтобы делать из Сумеречных охотников не тех, кем они на самом деле являлись.

— Я видела, как он сделал это, — прошептала Эмма. — С Катериной. И твоего отца он тоже Обратил. Они собирались сделать это и с Марком, но Себастьян сказал, что он не хочет его, потому что в нём была кровь феи. Хелен вздрогнула.

— У нас есть основания полагать, что Марк всё ещё жив, — сказала она. — Они проследили за ним до той точки, где он исчез, но руны указывают на то, что он не мёртв. Вполне возможно, что Себастьян, скорее всего, держит его в плену.

— Мои… Мои родители, — снова сказала Эмма, прочистив горло. Она знала, что это значит, когда Хелен не ответила на её вопрос в первый раз, поэтому она спросила снова. — Где они? Их не было в Институте, так что Себастьян не мог причинить им вред.

— Эм, — выдохнула Хелен. Она вдруг стала выглядеть такой молодой, почти такой же, как Джулс. — Себастьян не просто атаковал Институты; он убивал или похищал членов Конклава из их домов. Твои родители… Конклав пытался отследить их, но не получилось. Позже их тела выбросило в Марина-дель-Рэй, на пляж, в то утро. Конклав точно не знает, что именно случилось, но…

Голос Хелен умолк на бессмысленной цепочке слов, таких как «положительная идентификация», «шрамы и знаки на телах» и «никаких признаков выздоровления». На таких фразах, как «в воде в течении многих часов», «нет никакого способа транспортировки трупов» и «их сожгли на пляже, учитывая все положенные похоронные обряды, как они и просили». — Эмма закричала. Поначалу крик был без слов, но он нарастал все выше и выше так, что разорвал её горло и Эмма почувствовала привкус металла во рту.

Это был крик потери, потери настолько большой, что об этом не стоило и говорить. Это был безмолвный вопль в небо над головой, в легких не хватало воздуха. Она кричала снова и снова, рвала матрац, пока не разодрала его; перья и кровь застряли под ее ногтями, а Хелен, всхлипывая, пыталась удержать ее и говорила: «Эмма, Эмма, пожалуйста, Эмма, пожалуйста.»

Затем стало светлее. Кто-то включил фонарь в комнате, и Эмма услышала свое имя в знакомом мягком голосе, Хелен отпустила ее, Джулс, прислонившийся к краю кровати, держал в руке что-то мерцающее золотом в новом ярком свете. Это был Кортана. Обнаженный, он лежал на руке словно подношение. Эмма подумала, что она продолжала кричать, но она взяла кинжал, слова, проблескивающие сквозь лезвие, жгли глаза: Я Кортана, из той же стали и так же яростен, как Жуаёз и Дюрандаль.

Она услышала слова отца в своей голове: «Поколения Карстаирс владели этим мечом. Надпись на нем напоминает нам о том, что Сумеречные Охотники — орудия Ангелов. Закали нас огнем — и мы станем сильнее. Что нас не убивает, делает нас сильнее.» Эмма задыхалась, подавляя крики, заставляя их растворяться в тишине. Это было именно то, что отец имел ввиду: она должна была закалять сталь в своих жилках и становится сильнее. Даже если ее родители не увидят этого, она должна стать сильнее.

Она прижала кинжал к груди. Будто издалека она услышала как Хелен воскликнула и попыталась дотянуться до нее, но Джулиан, Джулиан, который всегда знал, что нужно Эмме, потянул руки Хелен обратно. Пальцы Эммы обвили лезвие, кончик его надрезал ее ключицу, откуда по груди стекала кровь. Она не чувствовала этого. Покачиваясь вперед и назад, она вцепилась в кинжал, будто это было единственное, что она когда-либо полюбила, и пусть она позволила течь крови, а не слезам…

Саймон не мог избавится от ощущения «дэжавю». Он был здесь и раньше, снаружи Института, смотря на то как Лайтвуды исчезают в мерцающем Портале. Тогда Портал был сделан Магнусом, а в этот раз создан девушкой магом с голубой кожей которую звали Катариной Лосс. Тогда его позвал Джейс, потому что он хотел поговорить с ним про Клэри до того как он исчезнет в другую страну.

Сейчас Клэри исчезнет вместе с ним. Он почувствовал, как ее прикосновение легким звоном отдалось на его запястье. Весь конклав — каждый Сумеречный охотник в Нью-Йорке- проходили через ворота Института и исчезали в мерцающем портале. Лайтвуды, как хранители Института, пойдут последними. Саймон находился тут с начала сумерек, красное небо ускользало за горизонт Нью-Йорка, и теперь ведьмин огонь освещал сцену перед ним, выделяя мелкие мерцающие детали: кнут Изабель, искорка огня, отскочившая от семейного кольца Алека, образовав отблеск на светлых волосах Джейса.