Денис Чекалов - Пламя клинка

Алые точки на карте медленно двигались.

— Это их патрули, — сказал Руфус. — У них нет единой армии или государства. Лишь отдельные стойбища. В каждой есть свой старейшина. У всех свои интересы, планы, мечты.

Длинной указкой он касался кружков на карте.

— Огнард, дубина, верит, что орки — наши враги. Но это не так. Они — идеальный буфер между Империей и Снежными Пустошами. Твари, что живут в тундре, должны сперва пройти сквозь стойбища орков, мимо их сторожевых башен — здесь, здесь и здесь…

Я старался запомнить все, понимая, что второго шанса изучить карту может не быть.

— Пока орки живут в степях, нам нечего бояться Снежных богов. И оркам наше соседство выгодно; они знают, что в случае беды всегда могут укрыться за стенами Малахита.

— Вы пустите орков в город?

— Почему бы нет? — Руфус пожал плечами. — Людям, что ходят по улицам нашей крепости, я верю ничуть не больше. Это и есть политика — в каждом видеть врагов и союзников одновременно.

Он вернулся в кресло.

— Я скажу вам и больше. Среди орков немало тех, кто охотней присягнул бы нашему императору, чем остался под властью Саардак-хана. Может, когда-нибудь…

Руфус пожал плечами.

— Но пока рано об этом. Дипломатия — дерево, которое приносит богатые урожаи, но вырастает медленно. Что еще говорил вам Огнард? Ну кроме гадостей про меня. Знаю, я для него исчадие ада…

Он чуть усмехнулся.

— Сказал про купца Казантула, а еще про слухи о заговоре.

— Это полная чушь, — отмахнулся Руфус. — Во всей Империи не найти человека, более верного императору. И за эту верность жалованы Казантулу горы и все сокровища в них.

— Горы? — Я усмехнулся. — А скарбники знают об этом?

— Скарбникам и не надо знать.

Он замолчал, глядя в хрусталь панелей.

— А у вас есть идеи? — спросил я.

— Думаю, это Огнард, — ответил начальник стражи.

— Воевода?

Руфус кивнул.

— Был один случай, еще три года назад. Все о нем знают, но вспоминать не хочет никто.

Казначей сцепил пальцы домиком и подпер подбородок двумя указательными пальцами.

— Город рос очень быстро, и комендант Аскольд послал в столицу запрос — на пушки, трех архимагов, а еще на пополнение гвардии. Прислали полсотни ратников…

Он усмехнулся.

— Ратников! Все мальчишки, едва-едва могут удержать меч. Нас ведь в столице, знаете ли, не жалуют; если иногда и расщедрятся, так чего похуже пришлют.

Я вспомнил, что тот парнишка, Аксен, тоже прибыл в Малахит три года назад.

Значит, с этим отрядом.

— Пару дней спустя, — продолжал казначей, — Огнард повел их в степи. Далеко, куда и орки не заезжают. Не было их неделю, потом вернулся один. Сказал, мол, напало на них Снежное существо — и все полегли.

— Все новобранцы? — нахмурился я. — Полсотни?

— Да… а главное, — у Огнарда ни царапины, ни вмятины на доспехе, — словно он в бою-то и не бывал. Я сразу понял, что здесь дело нечисто. С Аскольдом говорил, да без толку, он, ежели упрется, дубиной не прошибешь.

Руфус задумался.

— И главное, не могу понять, то ли он знает, что с отрядом случилось, а мне говорить не хочет. То ли просто Огнарда покрывает, они еще по Реке знакомы и друг друга не выдадут.

— Значит, все новобранцы погибли?

— Один остался; да вы, поди, его на конюшнях видели. Аксен, он всегда был хлипким, а как через портал перешел, заболел сильно, чародейство впрок не пошло. Думали, умрет; у нас тогда ни лекарей не было, ни союзников среди орочьих колдунов.

Он посмотрел на погасшую карту.

И я понял, сейчас у Руфуса хватает в степи союзников, может быть, даже тех, что пойдут с ним против Аскольда.

— Огнард тогда сказал, что мальчишку надо вернуть обратно в столицу. Но я возразил. Вторая телепортация его бы просто убила. Вот Аксен и остался в городе; думали, что умрет, а болезнь его и спасла.

Казначей помолчал немного.

— С тех пор воевода его от себя не отпускает. Словно боится, что последний из новобранцев погибнет. А может быть, Аксен что-то знает, чего знать не положено.

— Значит, вы не поверили в историю о Снежном чудовище?

Руфус вскинул глаза.

— А зачем воеводе вести новобранцев в степь — одних, без опытных ратников? И почему Димитриса он не взял с собой? Тот был в ярости и даже послал бумагу государю-императору…

Казначей усмехнулся.

— Помню, Огнард с Аскольдом сильно перепугались, когда об этом узнали. Комендант тогда на Димитриса всех собак спустил — как, мол, посмел через головы командиров самого императора беспокоить? Да только Димитриса непросто запугать; он лишь молчал и смотрел так злобно, что Аскольд своими словами и поперхнулся.

— И что бумага?

— Да ничего. Я уверен, она и не дошла до государя. Какой-нибудь боярин ее мельком проглядел и выбросил вон. Им, из столицы, что пять десятков наших погибнет, хоть пара тысяч — все ничего. Лишь бы адамантий присылали исправно, а мы и присылаем.

Руфус кивнул головой в такт своим мыслям.

— Только с тех пор новобранцев нам не присылали. Огнард был недоволен, с Аскольдом много шептался, но больше запросов в столицу не слал. Значит, выводы все же были сделаны.

— Бояре любят поспешать медленно.

— Да. И вполне возможно, что дознаватель Боррояр приехал именно для того, чтобы расследовать ту историю; Огнард перепугался, вот и убил его. Это было просто, — все двери охраняли его гвардейцы. Они преданы воеводе даже больше, чем государю-императору…

Казначей хотел сказать еще что-то, но небольшой переговорный кристалл, стоявший на дальнем столике, вдруг запылал багряными огнями.

— Слушаю, — проронил Руфус, коснувшись пальцами заговоренного камня.

— Началось, командир.

Голос стражника был напряжен и испуган.

— Все, как вы и сказали. На главной рыночной площади.

— Клыки Стрибога, — прошептал чуть слышно начальник стражи. — Да помогут нам теперь боги…

Он коснулся кристалла, и тот погас.

Глава 3

1

Руфус швырнул об пол малую хрустальную сферу, и мы оказались на городской площади.

Люди кричали и в ужасе разбегались.

Многие падали на колени и жарко молились. Другие прятались, третьи замерли не в силах пошевелиться, охваченные первобытным страхом.

Над площадью клубилась тьма.

Алые звезды метались безумным водоворотом. Белые холодные молнии низвергались с черного неба.

— Горе нам! — бормотали люди. — Боги, боги явились нас покарать!

— Эх, если бы это были и правда боги, — чуть слышно процедил Руфус. — Их бы я боялся гораздо меньше.