Светлана Гольшанская - Страждущий веры (СИ)

— Ух, какие мы неучтивые, — Вейас плутовато хрустнул костяшками и достал из-за пазухи рогатку. Я догадалась, что он задумал. Стоило его остановить, но я медлила. — Ничего, сейчас мы покажем ему, почём фунт лиха.

Широкоплечий слуга даже не дёрнулся. Смотрел прямо и безразлично, словно господином был он, а вовсе не Йорден. Снова подвёл коня и встал впереди, крепко держа поводья у самой морды. Йорден с кряхтением вскарабкался в седло, но стоило только слуге отпустить поводья, как жеребец принялся перебирать ногами и пятиться. Йордену пришлось попотеть, чтобы заставить коня стоять смирно. Воодушевлённый победой, жених обернулся к кому-то из своей свиты.

Вейас заговорщически подмигнул и выстрелил камнем прямо в круп жеребца. Пронзительно взвизгнув, конь взвился на дыбы и помчался к распахнутым воротам. От неожиданности Йордена качнуло вперёд. Он повис на одном стремени, изо всех сил цепляясь за гриву. Послышался треск. Йорден вместе с седлом рухнул в пыль, а конь понёсся прочь от замка, звонко стуча копытами по брусчатке.

Двор огласил дружный хохот вперемешку с проклятьями.

— Ты подрезал ему подпругу, — покачала головой я, но все же улыбнулась впервые за утро. Какой же он жалкий, этот женишок. Вейас кивнул, покатываясь со смеху.

К Йордену снова подоспел его слуга, поднял на ноги и отряхнул. Жених надавал ему оплеух и принялся браниться, указывая то на седло, то в сторону ворот. Видно, требовал, чтобы слуга бежал догонять папин подарок.

— Ах ты ж, какая девица-белоручка! Всё за него другие должны делать: и подпруги проверять, и из грязи поднимать, и даже коня ловить. Интересно, испытание тоже за него другие проходили? — насмехался Вейас. — А ну как мне и в слугу шмальнуть? Может, он тогда этого нюню совсем затопчет, и не придётся тебе замуж выходить.

Широкоплечий обернулся, будто заметив нас. Я не могла разобрать его лица, но явно ощутила в его взгляде укоризну. Это отрезвило.

— Не стоит. Бедняге и так досталось.

Вейас пожал плечами и спрятал рогатку.

«Глупые дети!» — прозвучал в голове презрительный возглас. Или снова почудилось?

6.

Глаза свербели от яростного весеннего солнца. Требовалось прикладывать руку козырьком, чтобы разглядеть, что происходит внизу, во внутреннем дворе замка, где располагались площадки для тренировки с оружием. Артас хмуро наблюдал с балкона за показательным поединком Вейаса с молодым рыцарем из ордена. Приходилось признать, что сыну не хватает ни ловкости, ни навыка, ни смекалки. Все выпады были до скуки предсказуемы, а грязная, неуклюжая техника оставляла заметные бреши в защите и не позволяла нанести хоть сколь-нибудь значительные удары. Противник — костлявый безусый молодчик из бедного незнатного рода — заметно поддавался, отрабатывая вручённое Артасом накануне золото, но даже этот трюк никак не спасал положение. Во время очередного парирования Вейас запутался в ногах и споткнулся, едва не налетев на «вражеский» меч. Бестолочь! Артас сгорал от стыда. Противник шарахнулся в сторону и испуганно глянул на балкон. Артас безнадёжно вздохнул и дал знак заканчивать. Хватит уже позора на один день.

— Не переживай так, — снисходительно похлопал по плечу Кейл, моложавый и подтянутый одногодка Артаса с копной курчавых тёмно-каштановых волос. Повезло ещё, что совет ордена прислал именно его. Старый друг и соратник поможет всё замять, ведь не зря же Артас столько его из передряг вытягивал: карточных долгов, пьяных драк и плена иблисов в далёком Эламе. — Он же юнец совсем. Приставим к нему компаньона посмышлёней, и, глядишь, за пару лет походной жизни твой парень возмужает и научится, с какой стороны за меч держаться.

— Лишь бы он до этого светлого дня дожил, — покачал головой Артас. Он-то даже в детстве к обучению относился куда серьёзней, чем Вейас, а со времён испытания не проиграл ни одного тренировочного боя. Разжижается, видно, старая кровь. Нет в ней былого могущества. Проиграть низкорожденному — такой позор, а этой бестолочи и дела нет. Как кот на сметану улыбается.

Вейас привалился к стене рядом с тёмной нишей, якобы переводил дыхание, а сам украдкой с кем-то перешёптывался.

Лайсве, с кем же ещё? Близнецы, они ещё в утробе матери были неразлучны, во всех детских шалостях участвовали вместе, справляли именины в один день, делили пополам невзгоды и радости. Теперь их пути должны разойтись навсегда: его ждёт судьба воина и наследника рода, а её жены и матери. Почему дети так быстро взрослеют? Ведь ещё вчера Артас качал их, совсем крох, на коленях, а сегодня должен благословить и отпустить каждого во взрослую жизнь. Сейчас он впервые жалел, что столько времени проводил вдали от дома. Если бы он больше занимался воспитанием детей, быть может, они бы были лучше подготовлены к тому, что их ждёт за порогом замка.

«Лайсве, моя любимая маленькая девочка, что я буду делать, когда в следующий раз вернусь из похода, а ты не выбежишь из ворот мне навстречу? По чьей глупой прихоти приходится отдавать свой алмаз мерзавцу, который его даже оценить не в состоянии?»

После помолвки Лайсве стала угрюмой и замкнутой. Заперлась у себя в спальне, устроила голодовку. Артас, конечно, не слишком беспокоился. Сердобольная нянька Эгле на пару с Вейасом всё равно таскали ей еду с кухни охапками, а сама Лайсве не смогла усидеть на месте уже на второй день и выбиралась погулять тайком, прячась по тёмным углам. Артас притворялся, что ничего не замечает, позволяя ей вдоволь насладиться последними днями свободы, и жалел, что не сможет больше ничего для неё сделать.

Нужно помириться. Хотя бы попробовать.

— Лайсве! — позвал Артас. Тоненькая фигурка внутри ниши испуганно дёрнулась, но всё же вышла из тени. На ней было короткое платье небесно-голубого цвета, в котором Лайсве казалась совсем ребёнком. Как можно её и замуж? — Возьми меч и покажи, чему научилась, когда за братом подглядывала.

Близнецы удивлённо переглянулись. Вейас сам вложил сестре в руки оружие и подтолкнул к середине двора. Мальчишка-поединщик ошалело глянул на милордов. Видимо, с девушками драться ему не приходилось, но ослушаться приказа он не посмел и встал на изготовку. На лбу проступила испарина, а руки дрогнули. Должно быть, поединщик до смерти боялся зашибить тщедушную барышню.

— Что ты задумал? — Кейл подался вперёд.

Артас приложил к губам палец и кивком указал на дочь.

Она несколько раз взмахнула мечом, примеряясь, гордо вскинула голову, убрала за спину косы и в точности повторила стойку поединщика. Кейл не сдержался и коротко хохотнул. Расслышав насмешку, Лайсве напряжённо выпрямилась и без сигнала ринулась в бой. Поединщик едва устоял на ногах, лихорадочно отбиваясь и следя, чтобы не задеть её. Кейл удивлённо присвистнул.