Валерий Михайлов - Путешествие за край Земли

Машенька : Здравствуйте, доктор.

Доктор , вставая : Здравствуйте.

Машенька : Я договаривалась по телефону…

Доктор : Проходите, присаживайтесь.

Машенька садится в кресло. Доктор садится следом.

Машенька , нервничая : Я даже не знаю, доктор. Тема настолько щекотливая, что я, право, не решаюсь.

Доктор : Может, для начала вы назовете имя?

Машенька : Машенька.

Доктор : Очень милое имя.

Машенька : Спасибо.

Доктор : Поверьте моему опыту…

Автор , перебивая Доктора : Доктор забыл ее имя, поэтому вынужден выкручиваться, хотя для него это не ново.

Доктор , раздраженно : Можно продолжать?

Автор : Продолжайте.

Доктор : Так вот, поверьте моему опыту, в нашей стране просто так никто не пойдет к психотерапевту.

Машенька : Моя проблема необычного интимного плана.

Доктор : По крайней мере, вы можете рассчитывать на сохранение ее в секрете, если, конечно, некоторые (смотрит в зрительный зал) не будут слишком много трепаться.

Машенька : А разве нам можно разговаривать со зрителями?

Автор : Ни в коем случае.

Доктор : Кто это сказал?

Автор : Я.

Доктор : А ты, собственно, кто?

Автор : Я — автор.

Доктор : Тогда не спорю.

Автор : Продолжайте.

Доктор : Надеюсь, я вас убедил?

Машенька : Видите ли, Доктор, я не могу расстаться с девственностью.

Доктор : Поясните.

Машенька : Я не могу лишиться девственности. Моя девственная плева обладает феноменальными способностями к регенерации. Она восстанавливается в течение суток. Где я только ни была: безрезультатно.

Доктор : А вы не пробовали смириться?

Машенька : Так мне же больно. Каждый раз. И кровь. Правда, я смогла на этом заработать. Знаете, сколько еще идиотов, готовых выкидывать кучу денег, чтобы порвать своим детородным органом эту тоненькую пленочку.

Доктор : Вандализм, помноженный на самолюбие.

Машенька : На дешевое самолюбие, доктор.

Доктор : У меня нет достаточного опыта в этом вопросе, я имею в виду опыт общения с подобными типами.

Машенька : Зато у меня он слишком богатый.

Доктор : Чем я могу вам помочь?

Машенька : Мне сказали, что это — психосоматика.

Доктор : Кто это вам сказал?

Машенька : Один гинеколог.

Доктор : Понахватались.

Машенька : Доктор, посоветуйте мне что-нибудь!

Доктор : Я не советую. В психотерапии это считается плохим тоном.

Машенька . Я знаю, мне говорили.

Доктор : И, тем не менее, просите совета.

Машенька : Но вы можете посоветовать мне как частное лицо?

Доктор : В рабочее время?

Машенька : Не будьте таким педантом.

Доктор : Хорошо. Вот только… Вы не пробовали дать объявление в газету, что-то вроде… «Молодая, красивая особа женского пола ищет плотника еврейской национальности по имени Иосиф»?

Машенька : Вам все шуточки?

Доктор : Я серьезно.

Машенька : Не хочу. К тому же та история плохо закончилась, а я устала уже от приключений.

Доктор : Тогда мне остается только пригласить вас на психотерапевтическую группу по модуляции реальности.

Машенька . Сколько это будет стоить?

Доктор : Вы справитесь.

Машенька , кокетливо : Ну, если вы так считаете.

Доктор : Именно так.

Машенька , дает Доктору визитку : Вот мой номер.

Доктор : Я позвоню.

Машенька : Обязательно позвоните.

Занавес.

Глава седьмая. В которой автор перестает выделываться и начинает писать нормально, если так можно выразиться

— Мистицизм какой-то, — сказал прокурор и выругался.

Его от всей души поддержал начальник милиции. Люди из министерства ничего не сказали, но по глазам было видно, что они совершенно согласны со сказанным.

То, что произошло, настолько не лезло ни в какие рамки, что сам автор десять раз подумал, прежде чем продолжить повествование.

А произошло следующее:

1. Был украден холст из кабинета покойного, причем из-под самого носа охранявших его милиционеров, украден с мольбертом, украден без следа.

2. Во дворе дома покойного появился еще один труп.

— Мы даже сообразить не успели, — оправдывались дежурившие в кабинете покойного милиционеры. Единственное, что их спасало от немедленного суда по методике мистера Линча, так это репутация добросовестных профессиональных специалистов, прослуживших в милиции не один год. — Он вышел из стены. Высокий, в длинном одеянии. На голове остроконечная шапка с красной пентаграммой на лбу.

— Красноармеец, что ли? — спросила красивая женщина лет тридцати пяти.

Она только что присоединилась к собравшимся. Разговор шел в гостиной покойного.

— А вы кто? — поинтересовался начальник милиции.

— Это ваше подкрепление, — ответил за нее человек из министерства, — разрешите представить: Зинаида Аркановна Петрова. Столичный специалист.

Он так и не уточнил, специалистом в какой области была Зинаида Аркановна. Спрашивать никто не решился.

Зинаида Аркановна была красивой, ухоженной, шикарно одетой женщиной.

— Почему красноармеец? — спросил Леденец.

— По описанию — шинель и буденовка.

— Это была не буденовка, а колпак. Как у куклуксклановцев. Да и одеяние больше похоже на костюм демона из фильма ужасов, — недовольно пояснил дежуривший милиционер, — он вышел из стены. Сказал что-то типа: «Привет, придурки», прочитал что-то на латыни и испарился вместе с мольбертом, оставив после себя характерный запах.

— Серы? — спросила дама?

— Фекалий.

— Вы покажете мне место преступления? — решительно спросила она.

— Я бы не советовал, — заметил прокурор.

— Почему?

— Запах. Он все еще достаточно стойкий.

Дама недовольно фыркнула, точно экзотическая лошадка и демонстративно закурила.

С трупом во дворе тоже не все было гладко, хотя о какой гладкости может идти речь, если в дело вмешивается труп, к тому же второй.