Джон Норман - Мародеры Гора

Ребенок, сидевший в мешке на спине матери, захныкал.

– Тише, – прошептала она. – Тише!

И тут снаружи раздался гулкий звук гонга, подвешенного перед входом в храм.

Посвященные и мальчики-певчие смолкли по знаку воздетой вверх руки Главы Посвященных, похожей на когтистую лапу.

Он встал, медленно направился к алтарю и поднялся по ступеням. Затем три раза поклонился в сторону Сардара, а потом повернулся к прихожанам.

– Пусть войдут в храм Царствующих Жрецов, – провозгласил он.

Я услышал монотонное пение Посвященных, стоявших за дверью храма. Двенадцать Посвященных со свечами в руках отправились на корабль для того, чтобы сопровождать тело Ивара Раздвоенная Борода в его последний путь. Двое из них вошли, держа в руках свечи. Все собравшиеся в храме зрители повернулись, чтобы рассмотреть процессию, которая очень медленно, под звуки торжественных песнопений вошла в храм, где курился фимиам в честь великих Царствующих Жрецов.

Четыре громадных жителя Торвальдсленда в длинных плащах, застегнутых у самой шеи, с опущенными головами, бородатые, с заплетенными в косы волосами держали на плечах платформу на скрещенных копьях. На платформе лежало огромное тело, покрытое белым саваном. «Да, – подумал я, – Ивар Раздвоенная Борода, видимо, был просто великаном».

– Я так хочу на него посмотреть! – прошептала белокурая девушка на ухо стоявшей рядом с ней женщине.

– Помолчи, – шикнула на нее соседка.

Я прекрасно видел происходящее благодаря своему высокому росту.

Вот как завершилась жизнь великого Ивара Раздвоенная Борода!

В своей смерти он пришел в храм Царствующих Жрецов, умоляя о том, чтобы его кости были помазаны священным жиром.

Последняя воля вождя, которую печально и беспрекословно выполняют его люди.

Почему-то мне стало жаль, что Ивар Раздвоенная Борода умер.

Посвященные, со свечами в руках распевающие свои гимны, вошли в храм. Пение подхватили Посвященные, находившиеся внутри храма. Вслед за платформой, поднятой на скрещенные копья, опустив головы, скорбно шагали люди Раздвоенной Бороды. На них были длинные плащи; никто не держал в руках оружия и щитов; ни один не надел шлема. Я знал, что в храм Царствующих Жрецов нельзя приносить оружие.

Эти воины походили на побитых, грустных собак. Совсем не такие люди населяют Торвальдсленд.

– Неужели это и в самом деле воины из Торвальдсленда? – спросила белокурая девушка свою соседку, в ее голосе явно сквозило разочарование.

– Помолчи, – снова зашипела на нее пожилая женщина. – Не забывай, что ты находишься в храме Царствующих Жрецов.

– Я думала, что они совсем не такие, – фыркнула девушка.

– Замолчи! – сердито буркнула ее спутница.

– Ладно, – раздраженно ответила девушка. – Какими жалкими они мне кажутся!

К удивлению толпы, по знаку Главы Посвященных Кассау двое его помощников открыли ворота в белой ограде.

Еще один Посвященный, толстый, с блестящей от масла бритой головой, сияющей в пламени свечей, нес маленький золотой сосуд с густым елеем. Он подошел к каждому из четверых мужчин из Торвальдсленда и начертал на их лбах знак Царствующих Жрецов – круг вечности.

Толпа ахнула. Этим людям оказана невиданная честь, им разрешили собственноручно внести за белую ограду платформу на скрещенных копьях, на которой лежало тело Ивара Раздвоенная Борода, и подняться по высоким ступеням великого алтаря. Их помазали елеем, давая тем самым временное разрешение войти в святилище Царствующих Жрецов. В некотором смысле они прошли Посвящение, хотя поверхностное и временное. Впервые оно было применено в небольших храмах, чтобы представители гражданских властей могли войти за ограду и прикончить беглецов, которые пытались найти убежище у алтарей. Кроме того, такое – временное – разрешение даровалось ремесленникам и художникам, когда те получали право приблизиться к алтарю и своим искусством восславить храм и Царствующих Жрецов.

Тело Ивара Раздвоенная Борода не было помазано, когда его проносили за белую ограду.

Мертвые не нуждаются в Посвящении, чтобы войти в святилище. Только живые могут осквернить святыню.

Четверо воинов из Торвальдсленда несли на скрещенных копьях огромное тело Ивара Раздвоенная Борода вверх по ступеням алтаря. Затем, по-прежнему не снимая белый саван, они осторожно опустили его на верхнюю ступень алтаря.

Потом все четверо отступили назад, встав по двое с каждой стороны алтаря и склонив головы на грудь. Глава Посвященных начал произносить длинную, сложную молитву на древнегорианском. Периодически он делал паузы, и тогда вступали другие Посвященные, те, что с самого начала находились внутри белой ограды, и те двенадцать, что со свечами в руках сопровождали в последний путь тело Ивара Раздвоенная Борода от корабля по грязным улицам Кассау, между деревянными домами, к храму. Когда молитва закончилась, Посвященные запели торжественный гимн, а в это время их Глава у алтаря, повернувшись спиной к прихожанам, начал готовиться к помазанию жиром Царствующих Жрецов останков бунтовщика и разбойника Ивара Раздвоенная Борода.

Ближе к входу в храм, у дверей, возле закрывавших их огромных засовов, стояли люди Раздвоенной Бороды. Среди них было много огромных, могучих мужчин, не замечавших холода, привыкших к сражениям и бурным морям, выросших на жалких фермах у моря и закаленных тяжелой работой. Эти люди с самого детства во время жестоких игр учились бегать, прыгать, плавать, метать копье, владеть мечом и топором, без страха смотреть в глаза смерти. Это были самые сильные и крепкие парни, потому что только быстрые, ловкие и умелые выживают в бесконечных битвах, а люди Ивара Раздвоенная Борода слыли лучшими в Торвальдсленде.

Однако Ивар Раздвоенная Борода пришел сюда в смерти, завершив свои мирские дела, он явился в храм Царствующих Жрецов, предав старых богов, чтобы его останки были помазаны священным жиром. Никогда больше не сожмет он свой могучий кулак над кружкой эля в древнем знаке молота.

Я обратил внимание на одного из воинов Торвальдсленда. Он был невероятно высок, не меньше восьми футов, могучий, как Боск. Лохматые волосы торчали в разные стороны. Кожа казалась серой. Пустые глаза пристально смотрели вдаль, губы приоткрылись. Казалось, он вошел в транс и ничего не видит и не слышит вокруг.

Наконец Глава Посвященных повернулся и посмотрел на собравшихся. В руках он держал крошечную золотую круглую коробочку с жиром Царствующих Жрецов. У его ног лежало тело Раздвоенной Бороды.

Прихожане замерли, казалось, люди перестали дышать, все с напряженным вниманием уставились на Главу Посвященных Кассау. Я заметил, что белокурая девушка встала на цыпочки, стараясь получше все разглядеть через головы толпы. На специальном возвышении собрались люди, занимавшее высокое положение в городе, вместе со своими семьями, среди них, вытянув шею и выглядывая из-за плеча отца, стояла статная блондинка в черном бархате и серебре.