Евгений Алексеев - Негоциант

Видимо бумаги были очень важны, иначе, зачем эльфам рисковать своими бессмертными тушками. Да и Лар — недмерок вполне мог уйти от нас, с его скоростью и знанием города. Держали убийцу только бумаги. Свитков и пакетов, аккуратно подписанных и переплетенных тесемками, было много, беглецы видимо загодя подготовили небольшую тачку, чтобы вывезти все.

— Алекс, они идут.

Первыми нас атаковали давешние кроки. Сильно потрепанные, испуганные. Их гнал на нас только страх перед еще более опасной угрозой. Но стрелы и арбалетные болты в упор, охладили нападавших, заставив скрыться за поворотом и готовить новую гадость. А вот с другой стороны нас атаковал всего лишь одинокий воин. Наемник, рубака, судя по всему, пират из Фируза, и как его занесло на север? Пират, появившись из-за угла, нарочито лениво шел к баррикаде.

— Эй! вояки, может кто-то хочет выйти ко мне, я тут один, не стоит меня бояться, таким крепким парням.

— Пли — два арбалетных болта и стрелы лучников с крыш, этого должно было быть достаточно для человека, но был ли фирузец им? Уклонившись от болтов, и небрежно отбив стрелу мечем, пират устремился к нам. Никогда не видел, что кто-то может так бегать. Ломаный зигзаг, огромная скорость и презрение опасности, один против десяти. Кантабары изготовились встретить наглеца алебардами, но тот, разогнавшись, вдруг, побежал по вертикальной стене, обходя телегу и снося голову одного из горцев. Молниеносно преодолев нашу баррикаду, фирузец напал на гестов. Скорость, подвижность, отсутствие доспехов делали пирата неуязвимым. Видимо привыкший, так же бешено носится по палубам галер, морской разбойник наносил гигантам пока не опасные раны. Последних спасали глухие доспехи и огромная физическая сила. Чтобы свалить гестов порезами сабли, нужно было несколько пиратов, одного было явно недостаточно. В этот момент с другой стороны возобновили свои попытки кроки. Десятка полтора ополченцев, скрываясь за наскоро сбитыми щитами, двинулись к нам.

Фирузец, все же попался, пират явно переоценил свои возможности. Игра в салки с тремя гестами в тесном переулке не привела ни к чему. Один из гестов удачно заблокировал наручем оружие противника и ударил южанина рукой в латной перчатке. Учитывая мощь четырехрукого гиганта, фирузец надолго вышел из строя, если не навсегда. Атака кроков протекала вяло, два кантабара и арбалетчики с успехом задерживали ополченцев, да и те не особо усердствовали, больше отсиживаясь за щитами. Но вот с другой стороны следом за пиратом показалась пятерка умелых профессионалов. Два щитоносца с копьями, два стрелка и мечник. Чем-то это походило на наших отбойщиков, точнее говоря то, что я хотел бы получить лет через десять. Тренированные, отточенные, умелые движения. Стрелки успели сделать несколько выстрелов, пока добрались до повозок. Нам особого вреда не причинили, но и наши арбалетчики не смогли стрелять прицельно. Болты бессильно отскакивали от мощных щитов.

Щитоносцы противника сноровисто приставили щиты к повозке, а следом рванули мечник и арбалетчики, сменившие стрелковое оружие на короткие мечи и кинжалы. Оставшийся в живых кантабар сцепился с мечником. Ярость варвара против искусства мастера, молодость и гибкость против отточенных и скупых движений. Сегодня удача была за молодым горцем. Малевит, занятый ополченцами, криком ободрил победу родича. На мгновение пока происходила эта схватка, мы оказались разделены вихрем мечей. Гесты и стрелки с нашей стороны, против двух стрелков и щитоносцев со стороны противника. Правда щитоносцы, перебравшись через баррикады, сменили щиты на короткое копье и секиру. Мы смотрелись явно крепче. Два геста, один из-за ранений нанесенных фирузцем отдыхал за нашими спинами, молодой кантабар, два стрелка и я с костяным мечом.

— Задавайтесь.

— Дайте нам уйти.

— Хорошо, но без оружия.

— Что помешает вам всадить в наши спины стрелы.

— А вы посмотрите сюда — я показал на готовые к бою арбалеты стрелков — и на крышу, там сидел наш лучник.

— Нда…

— Как вы поняли нам и сейчас никто не мешает.

— Хорошо, мы уходим, но возьмем щиты.

— Согласен.

Наемники, бросили свое оружие и медленно пятясь, перебрались через повозки и, схватив щиты, так же медленно ушли.

— Алекс, зачем ты их отпустил? Они присоединятся к другому отряду и придут большим числом. Это глупо!

— Малевит, нам и так осталось слишком мало. Помощь близка, еще чуть-чуть и кроки, а скорее эльфы проиграют.

— Как знаешь, ты вождь похода. Арага, ты был хорош. Получишь от меня новый шатер и наложницу с равнины. Жаль, что досточтимый Алекс запретил брать их в городе.

— Да, кому что…

На этом атаки прекратились. Первыми нашей крепости достиг Рэнди, который вел две группы отбойщиков, следом пришли савахи и полсотни всадников Ал Далана, и уже в конце Лианг также с двумя оставшимися группами. Как оказалась, отряд Лианга схлестнулся с десятком гиордцев буквально в квартале от нас. Наемники явно шли к нам и не ожидали организованного удара полутора десятка бойцов в шаге от цели. Гесты буквально размазали гиордцев в тесном переулке. Рэнди так же столкнулся с пятеркой наемников, по описанию сильно походившей на ту, с чьим предводителем дрался кантабар. Савахи по описанием узнали эльфийских шпионов, которых перворожденные отбирают из поселений расположенных на границе Леса и находящихся практически в добровольном рабстве у остроухих. За исцеляющие снадобья, чудесные ткани, утварь и прочее барахло, за мнимую защиту эти люди преданно, словно собаки служат эльфам. А те отбирают лучших и направляют их в человеческий анклав. Савахи тут же взяли стойку и по амулету объявили поиск, как отпущенной нами четверки так и пятерки разминувшейся с Рэнди. Был шанс вскрыть эльфийскую сеть в Кроке и кто знает, куда потянутся ниточки заговора.

Но все это видимо меркло перед тем, что лежало в одной из телег. Увидев аккуратные стопки бумаги, свитки, перевязанные лентами пакеты, офицер савахов на время впал в прострацию, а коротенько ознакомившись с содержанием одного из документов, заверещал, так что все поневоле вздрогнули. Нам без лишних слов отдали все награбленное лишь бы побыстрее выпроводить вон. Домик менялы отцепили и тут же стали перетряхивать. К полусотне всадников присоединили сотню гвардейцев. Вскоре ждали и Ал Далана.

Мы, погрузив тела наших друзей на повозки, отправились в лагерь. С грабежами пора прекращать. Все что стоило внимания, было вывезено, а в городе уже во всю орудовали пехотные роты графа. Сегодня хоронили наших друзей и пили горькое вино кроков.

На следующий день пришло время делить добычу. Всего навезли около сотни возов с металлом, тканями, воском, серебряной утварью и пр. По самым пессимистичным оценкам товара было на двенадцать тысяч золотом, еще восемнадцать было монетами, львиную долю монет взяли в доме менялы, заплатив самой большой ценой за золото — кровью. Доля Малевита — шесть тысяч, была передана вождю кантабаров, и тот не медля, с остатками своего племени не дожидаясь барсов и медведей, покинул лагерь. К слову сказать, было ощущение, что горец опасался сородичей не меньше, если не больше чем бандитов.