Дарья Кузнецова - Ищейка

Гор наклонился, приподнимая книгу за корешок и заглядывая в обложку.

— Ого… Ты, никак, что-то придумал? — удивился маг.

— Подожди, я просто проверяю, — недовольно буркнул я. Не люблю, когда меня отвлекают. Гончая раздражённый тон воспринял правильно, и меня на некоторое время оставили в покое, что-то обсуждая. Не знаю, не вслушивался.

Вот она, родимая. Жизненная энергия, энергия существования, энергия Эо, как её называют эльфы. Так… показатели по типам, уровни, показатели по существам… Вот она, структурная схема. Ага. Так. Ого! Ну-ка, что у нас там за собственная энергия в остатках? Мутная и размазанная. Ладно, пойдём другим путём. Вещество его нервной ткани выглядит, насколько я понимаю, примерно вот так… Тьфу, демоны! Никогда, когда нужно, никаких письменных принадлежностей под рукой нет!

Окинув ищущим взглядом стол, я обнаружил плошку с исовым джемом. Издав победный возглас, вцепился в склянку с тёмно-красной густой массой, и начал рисовать прямо на скатерти. Ничего страшного, ототру — я сейчас вполне оклемался, и на подобные тонкие чары уже вполне способен.

Кстати, среди обычных людей бытует представление, что бытовая магия куда проще боевой. Так вот, это заблуждение, притом заблуждение очень серьёзное. Боевая магия — на то и боевая, что применяется в бою. Поэтому на сложные, тонкие и хрупкие плетения времени обычно не хватает. Конечно, другое дело — это проклятия, особенно на крови. Там колдуй сколько влезет, спешить особо некуда. А собственно боевая магия — простые и быстрые, затверженные до автоматизма формулы. Разрушать всегда проще, чем созидать. Чтобы стать боевым магом, нужна только хорошая реакция и умение мгновенно собраться в стрессовой ситуации. А вот бытовая магия — это очень тонкие, изящные и красивые плетения, как работа вышивальщицы, или, скорее, кружевницы. Тут нужен точный глаз, сосредоточенность и мастерство. Впрочем, по мере роста последнего второе теряет свою необходимость, как и во всех остальных ремёслах.

А самая сложная отрасль магии — это целительство. Я, например, лечить не умею совершенно.

Я быстро набросал на скатерти схемку, макая палец в джем. Присутствующие ошарашенно молчали, с недоумением наблюдая за этим действом.

— Салем, как думаешь, он здоров? — осторожно поинтересовался даймон.

— Затрудняюсь ответить, — честно покачал головой тот.

Я проигнорировал обоих, вчитываясь в цифры из отчёта и справочника и периодически пристально вглядываясь в обе схемы.

Так… Этот коэффициент для нашего случая, значит, здесь ещё чёрточка, здесь вот так… А тут произойдёт наложение и, следовательно, обрыв. Эта линия выйдет вот сюда, вот отсюда перейдёт сюда… И что мы имеем?

Хе-хе!

— Нет, и всё-таки, я гений, — торжественно резюмировал я, откидываясь на спинку стула.

— Э-э… Точно не псих? — подозрительно уточнил Энрике.

— А ты не завидуй! Вы только посмотрите! — я указал на разводы на скатерти.

— Ты испачкал хорошую скатерть? — предположил Аморалес.

— Тьфу, с кем приходится работать! Гор, оторвись на мгновение, смотри!

Горец подошёл и с недоумением оглядел моё творчество.

— Зачем вы хорошую скатерть испортили?

— Вашу ж Силу! — я раздражённо всплеснул руками. — Причём здесь скатерть! Ты этот рисунок видишь?

— А… А! Послушай, а зачем ты нарисовал джемом на скатерти этот бред? Это же нестабильная структура, она без подпитки…

— Вот! — я назидательно поднял указательный палец, измазанный в джеме. Теряя всякую солидность, машинально его облизал и продолжил. — Именно об этом и речь! Именно это мне и не понравилось, не подвело меня чутьё!

— Так всё-таки, что это?

— Это результат воздействия энергии Эо нашего мира на нашего преступника. Если брать, конечно, энергию в полной концентрации, если бы он отнимал её разом, большой кучей. Подозреваю, что та энергия, которой он питался в своём мире, выглядит примерно так, — я ткнул пальцем в книгу, — но отличия должны быть вот в этом месте, здесь и здесь. И ещё вот тут… Это только предположение, но оно подходит идеально.

— С ума сойти! — восхитился Гор, придвинул стул и сел со мной рядом. — То есть, если учесть коэффициент Баро и Общую постоянную, а также степень рассеянья энергий, то… — он задумался, отнял у меня книжку, поводил пальцем по паре строк таблицы, потом отнял ещё и отчёт, сравнивая. — Твою ж Силу, Блэйк! Да ты действительно молодец!

— Так, а если перевести на человеческий язык? — устало вздохнул старший Гончая.

— А если перевести на человеческий язык, Салем, то этот тип банально нам сдался.

— Ничего себе, сдался, — неуверенно хмыкнул Энрике.

— Да не в драке, — отмахнулся от него Гор. — Понимаешь, он постепенно умирал, и знал это. Жизненная энергия жертв была для него ядом, который смертелен в больших дозах. А поскольку питаться ему было больше совсем нечем, он предпочёл тянуть время. Может быть, надеялся найти способ вернуться обратно. А когда понял, что время у него кончилось, решил не тихо-мирно сдохнуть в какой-нибудь канаве, а послужить местной науке, да ещё умереть достойно, в бою. Поэтому он позволил Ищейке подобраться близко — а ведь он наверняка знал, что его преследуют, — и даже дождался нас. Причём у меня такое ощущение, что возможность убить Блэйка у него была, но по какой-то причине он этого не сделал. Более того, он и его жизненную энергию не тронул — видимо, понимал, что ещё капля, и он банально отравится.

— Может, он просто меня изучал? — глядя в пространство, предположил я. — Все жертвы были совершенно разные. Маги разных стихий, просто горожане, полукровки, представители других рас, ребёнок… Он изучал!

— Ты что, серьёзно? — неприязненно поёжился Энрике. Я медленно кивнул.

— А ведь и правда, — так же медленно кивнул впавший в задумчивость Гор. — Это был совершенный, концентрированный разум. А стремление к познанию и самопознанию — это один из базовых тезисов разумности! Даже если он пришёл из соседнего плана, всё-таки, он не настолько сильно далёк от нашего мира, чтобы быть настолько другим разумом. Да, он совершеннее. Но не принципиально иной.

— То есть, возможно, появление его в нашем мире это… результат исследований? — ошарашенно выдохнул я. Мы с Гором потрясённо переглянулись.

— Так, секунду! Вы хотите сказать, что вот этот маньяк — просто учёный, открывший способ путешествия в соседний план?! — вмешался даймон. — Нет, подождите, а откуда тогда всеми нами любимая картинка?!

— И почему же, пройдя в одну сторону, он не смог вернуться обратно? — сощурился Салем.

— Из-за неё? — одновременно предположили мы с Гором и вновь переглянулись. — Нет, конечно, можно предположить, что для путешествия ему нужна была какая-то специфическая энергия, которой в нашем мире нет, или, может быть, какой-то сложный прибор, который он не мог собрать самостоятельно. Но, опять же, причём тут тогда печать? — продолжил рассуждать я.