Анна Гринь - Свадебное ожерелье

— Что это такое? — Нала подошла, провела по ажурному кусочку золота пальцами и подхватила легкие плоские звенья цепочки.

— Какая-то магическая безделушка, — отозвался Макс. — Держи. — И протянул медальон ей.

Нала как завороженная вертела вещицу. Тонкая искусная работа какого-то мастера поразила девушку чистотой линий и удивительной живостью изображения. Дракончик на медальоне, замерший в изогнутой неудобной позе, казалось, вот-вот пошевелится, распрямится, потянется до хруста в суставах, сверкнет глазом из рэннола и хлопнет по пальцам крыльями.

Девушка вдруг поняла, что уже видела точно такой же медальон однажды. Еще тогда, когда ее жизнь не была потревожена ужасом действительности. Мардж Линер, ее мать, носила такого же дракона. И каждый раз, когда женщина склонялась над кроваткой, чтобы поцеловать дочь перед сном, маленькая Нала ловила блестящий овал, как котенок — бантик.

Сейчас, повзрослев и узнав много нового, девушка заметила иную особенность медальона — внешне он был похож на более мелкую копию знака отличия чародеев.

— Жаль только, что денег у нас почти нет, — задумчиво озвучил свои мысли Максимилиан, перебрав серебро в своих карманах.

— Деньги не проблема, — отрешенно ответила Нала. Девушка запустила пальцы в свой бархатный мешочек и протянула принцу что-то ярко сверкнувшее.

— Рэннол? — опешил Макс, принимая кристаллы. И мысленно дернулся от неожиданности.

В империи, в любой ее части, можно было легко расплачиваться этими полудрагоценными камнями. И в зависимости от чистоты и яркости за один камень рэннола могли заплатить до пяти золотых. Но на его ладони лежал не простой камень, что добытчики в виде налога ссыпали в кладовые императора! Это были искристые отборные самоцветы, ограненные лучшими мастерами. Идеально отшлифованные фасеты лучисто сияли.

Даже не у всех императоров в ожерельях были камни такой тонкой работы! Каждый из этих пяти рэннолов стоил в три, а то и в пять раз дороже обычных. А за такие деньги можно снять дом на полгода и жить, не сильно себя ограничивая в расходах.

С другой стороны, Марин, сестра Макса, такую сумму не раз растрачивала и за день, прогулявшись по лавкам портных и ювелиров на главном базаре Иналь-Бередик.

— Кельм, дорогой! — Тонкая белая рука осторожно скользнула по обнаженному плечу, острые ноготки игриво царапнули кожу на ключице, пробираясь под ворот рубахи.

— Милена! Я тебя не звал, — сказал принц раздраженно и отбросил руку девушки, до боли сжав ей пальцы. — Не хватало еще, чтобы Элика застала тебя здесь!

— Твоя женушка очень занята с императрицей, это надолго, — ласково прощебетала девушка, приподнимаясь и ослабляя шнуровку на своем халате так, чтобы Кельм не смог не оценить изгибы ее тела.

Но принц и не думал смотреть, как полупрозрачный золотистый шелк нарочито медленно скользит по нежной атласной коже, как призывно сверкают карие глаза юной красавицы. Откинувшись на подушки, Кельм скрестил руки на груди, невидяще уставившись в окно.

— Кельм! — Милена сердито подхватила тонкую ткань халата, прикрыв обнаженные плечи, и обиженно тряхнула белокурой гривой волос.

Связь со вторым принцем империи, такая удобная и практичная, впервые за полгода начала раздражать красавицу. Интерес Кельма к девушке быстро угасал, и, чтобы его поддерживать, приходилось тратить слишком много усилий и времени. Если бы не некоторые выгоды, связанные с подобным положением, Милена давно покинула бы покои принца. Но толика власти и значимости в обществе, пусть и овеянная ненавистью Элики и скандальностью ситуации, сладкой негой растекалась по жилам, льстила самолюбию и давала повод для надежды.

Маленький повод. И в мозгу Милены сам собой возник простой и легкий план, как получить еще больше денег, украшений и власти — мелочей, которые так радуют дочь разорившегося Высокого дома.

Конечно, Мириль никогда не примет Милену, но это и не важно, если девушка родит Кельму сына. Элика пока не справилась с этой задачей, за десять лет произведя на свет трех дочерей. Да и вообще принцесса сильно подурнела за эти годы, отяжелела и расплылась, став похожей на бесцветный студень.

Милена тихо хихикнула, вспомнив вчерашний вечер, когда принц появился на балу под руку с женой. Кельм, высокий, широкоплечий, черноволосый, кареглазый, в парадной имперской форме привлекал внимание всех женщин, даже замужних. По залу то и дело прокатывались разочарованные вздохи. И каждый раз Милена довольно щурилась, как кошка, ловя на себе заинтересованные и любопытные взгляды.

Как бы хорошо она смотрелась на месте Элики! Вместе с принцем они составили бы чудесную пару. Третью по могуществу во всей империи. И первую по красоте. Даже Джорвин с Мириль не сравнились бы с ними, вздумай она пройтись рядом с Кельмом у всех на виду. Жаль только, что это почти невозможно.

— Кельм, любимый, — фальшиво и ласково прошептала девушка, улыбаясь принцу расчетливо-нежной улыбкой — радостной и ослепительной, на грани унижения и мольбы. На этой грани Милена балансировала постоянно, стремясь привлечь, заманить, опьянить страстью и любовью, умело разыгрываемой в постели, чтобы как можно дольше удержаться возле принца и чтобы он ни в коем случае не понял, что она ведет свою собственную игру за его спиной.

Кельм — хитрый и ловкий, он уже пару раз чуть было не оттеснил старшего принца от сладкой тронной кормушки. И ей, умнице Милене, просто нужно держаться поближе, чтобы вовремя напомнить второму наследнику о себе в обход законной супруги.

— Уйди, Лена, — сказал Кельм вяло, — не до тебя сейчас.

— Как скажешь, — покорно молвила девушка, опустив голову, чтобы скрыть злость и раздражение.

Она терпелива. Не стоит раньше времени проявлять свой нрав, а то как бы Кельм не вышвырнул ее.

Она терпелива. И внимательна. И умна. Она видит, что второй принц что-то задумал. В этом она прозорливее его жены. Кельм ведет тайную игру. Ей стоит просто ждать. Если он проиграет, то Милена ничего не потеряет. Ну а если его план сработает, то уж она своего не упустит!

— Я нанял людей, чтобы следить за гостиницей, где поселились эти Дарки. Но пока девчонка не объявилась.

— Что если ее давно нет в городе? Она вполне могла сбежать! — заметил маг.

— Нет. Я подкупил кое-кого из городской стражи. Девка не проходила ни через одни из ворот города, — покачал головой его собеседник. — Я совершенно уверен: она еще здесь.

— А магию ты в расчет не берешь? — ехидно спросил маг.

— Ты сам меня уверял, что девчонка не унаследовала способности деда.