Василий Головачев - Гарантирую жизнь

– БЕС. Да, я знаю об этом. Может быть, вы правы, и нам еще придется обратить на этого БЕСа особое внимание. У вас все?

– Я бы направил КОП на Кавказ, вообще пошерстил бы южные регионы: Чечню, Дагестан, Ингушетию, Ставропольский край, Калмыкию, Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию. Там до сих пор царит бандитско-чиновничий беспредел.

– Калмыкия? – приподнял брови Георгий Георгиевич. – Ну, Чечня – понятно. Как считает мой начальник секьюрити – чеченцы представляют собой алчную, аморальную и циничную по отношению к другим массу, и по большому счету он недалек от истины. Воспитывать в Чечне есть кого. А в Калмыкии что?

– Разве вам не докладывали? Дошло до того, что группа высокопоставленных чинов МВД, ФСБ и аппарата президента Калмыкии начала угрожать пограничникам, чтобы они прекратили изъятие у браконьеров сетей, лодок и моторов. После того как функции охраны биоресурсов перешли к сотрудникам Федеральной пограничной службы, провокации подобного рода стали буквально обыденным явлением.

– Чиновники хотят кушать икорку на халяву, – улыбнулся президент. – Это понятно. Будем пресекать. Какие цели еще вы можете предложить?

– Страна вся опутана коррупционной сетью, – мрачно скривил губы советник. – Ткните пальцем в любую государственную структуру и не ошибетесь. Просто есть приоритетные службы, очистку которых следует начинать в первую очередь. Даже подконтрольные вам институты.

– Это какие же?

– Да хотя бы Агентство по государственным резервам. Или Главное управление специальных программ. Могу назвать конкретные имена.

Георгий Георгиевич допил вино, задумчиво пожевал ломтик апельсина, нажал кнопку на подлокотнике кресла.

– Вы страшный человек, Сергей Борисович. Вы знаете больше, чем я.

– Виноват.

– Нет-нет, это не упрек, а похвала. Как раз такая глобальная информированность и является вашей сильной стороной и залогом нашего успешного сотрудничества. А как вы относитесь к НРИ?

Советник тоже поставил бокал на столик, помолчал по обыкновению.

– «Новая Революционная Инициатива» – это мина замедленного действия. Ее лидеры проповедуют откровенный фашизм. А главное, они опираются на разработки психотронного оружия нового поколения, воздействующего на большие массы людей. НРИ опасна. Очень!

– Понятно. Кофе хотите?

– Лучше чай.

В кабинет вошли два человека: молодой парень в безукоризненном коричневом костюме – секретарь президента и сухощавый высокий, слегка сутулый мужчина с костистым худым лицом и светло-серыми, почти прозрачными цепкими глазами, одетый в белую рубашку с погончиками и кармашками и белые брюки. Это был начальник президентской службы безопасности генерал Павлов Зиновий Альбертович.

Президент поздоровался с генералом, посмотрел на секретаря:

– Чай и кофе по-турецки.

– Мне тоже кофе, – хрипловатым басом добавил начальник президентской секьюрити.

Секретарь поклонился и бесшумно испарился.

– Садись, Зиновий, – сказал Георгий Георгиевич. – Я ждал тебя к двенадцати.

– Появились некоторые проблемы.

– Можешь говорить, здесь все свои.

Павлов исподлобья посмотрел на советника, на лице которого не дрогнула ни одна черточка, помедлил.

– Прибалтика.

– Что Прибалтика?

– Выходит из-под контроля. В Латвии ультра снова начали аресты русских стариков, якобы виноватых в депортации коренного населения республики в годы Второй мировой войны. Инициатор – известный «правозащитник» и националист, депутат Сейма Хайрикис. В той же самой Латвии организована «парламентская группа в поддержку справедливой освободительной борьбы чеченских героев». Инциатор – бывший прокурор Лиепаи Аунс.

– И это все проблемы? Что в них экстраординарного? Пошли в Латвию «Хорс».

– «Хорс» сейчас работает на Украине. Там нацисты начали настоящую охоту за русской интеллигенцией, страна после вступления в НАТО дерусифицируется бешеными темпами. Инициаторы же спокойно сидят в Раде и довольно потирают руки.

– После операции на Украине брось «Хорс» в Латвию.

– Опоздаем. Аунса и Хайрикиса надо нейтрализовать немедленно.

– Направьте туда ЧК, – хладнокровно посоветовал Голубев.

Президент и генерал посмотрели на него.

Открылась дверь, секретарь вкатил в комнату столик с приборами на три персоны: чай, кофе и тосты.

– ЧК? – взглядом выразил недоумение Павлов.

– Мы с Сергеем Борисовичем говорили о создании чрезвычайной карательной комиссии, – пояснил Георгий Георгиевич, дождавшись ухода секретаря. – Она будет заниматься похищениями людей. Но можно направить ее для проверки и в Латвию.

– Я бы не рискнул, – скептически поджал губы начальник службы безопасности. – ЧК еще только надо сформировать, и у нее нет опыта подобного рода операций. Лучше уж дождаться возвращения группы «Хорс».

– Хорошо, позже мы вернемся к этой проблеме. Пейте, господа. Однако чувствую, генерал, что вы не все новости сообщили. Что у нас еще плохого?

Павлов взял в руки чашку с кофе, нехотя проговорил:

– Только что пришло сообщение от нашего уполномоченного в Новгороде: взорвана седьмая лаборатория.

Президент изменился в лице, сжал губы в тонкую полоску.

– Кем взорвана?! Как это произошло?!

– Подробностей пока не знаю, я послал туда людей. По некоторым косвенным данным, в зону проникла спецгруппа, похитила партию готовой продукции и взорвала при отходе здание лаборатории. Никто не уцелел.

– Что это за лаборатория? – поинтересовался советник.

Генерал покосился на него, но не ответил.

– Это лаборатория психотроники, – медленно сказал президент. – Она изготавливала пси-генераторы типа «ночь» и «нокаут». Черт побери, кто же это сделал?!

– Я думаю, это НРИ, – сказал советник после недолгого молчания. – Эта организация давно подбирается к пси-технологиям. Их задача – управление большими массами людей с помощью глобального и направленного зомбирования.

Президент поморщился.

– Это всего лишь ваше предположение, Сергей Борисович. Наверняка знать вы этого не можете. Прошу прощения, мне надо посовещаться с Зиновием Альбертовичем.

– Конечно, я понимаю. – Голубев допил чай, встал. – Всегда к вашим услугам.

Он вышел.

Президент и начальник службы безопасности посмотрели друг на друга.

– Потеря лаборатории – это очень крупная неудача, генерал. Разбейтесь в лепешку, но найдите тех, кто это сделал. Возможно, наш новый советник прав, и это дело рук НРИ. Неужели Сосновский решил перейти к активным действиям? Неужели ему мало трех телеканалов? Или за ним стоят еще более мощные фигуры?