Евгения Барбуца - Сказка для волка

А вот и любимая дядина присказка. Согласна, звучит жутковато.

Я не была близка с Сергеем, но за три года как-то привыкла к его молчаливому наличию за дядиной спиной. И сейчас, узнав о его кончине, тем более о столь жестокой, мне стало невыносимо грустно.

Дядя Боря не любил лихачить, человеком он был основательным, и дела делал обстоятельно. Посему под звуки размеренной тишины и собственные мысли я уснула.

— Руслана, просыпайся, — кто-то осторожно тряс меня за плечо. Впрочем, вариантов не было, будил меня дядя.

Я сонно похлопала глазами, напялила опостылевшие очки, натянула капюшон и ласково улыбнулась родственнику. В квартиру мы поднялись довольно быстро, и любопытная консьержка проводила нас пристальным взглядом.

— Дядя Боря, — обратилась я к родственнику, стоило нам переступить порог. — Честно говоря, самочувствие у меня паршивое, но Серега нам был не чужой. Рассказывай.

— А не наглеешь ли ты, дочка? — задрал он бровь.

— Никак нет, товарищ генерал! — рявкнула я, вытянувшись по стойке смирно. При этом тут же пожалела о содеянном, тихо охнув от боли.

— Неугомонный ребенок! — засуетился любимый дядя. — Быстро села.

— Дядя Боря, — предупреждающе смотрю на него.

— Тебе нужно отдохнуть, — упрямо возразил он.

— Так значит, твоего телохранителя загрызли собаки. Когда? Есть свидетели? — перешла я в наступление.

— Неделю назад. Его обнаружили утром на автостоянке, где он обычно ставил свою машину. Ни свидетелей, ни камер слежения. Эксперты обнаружили на теле, следы зубов и когтей, — сдался дядя.

— Но у Сереги был пистолет, он даже мусор выносил с кобурой под мышкой! — вспомнила я. — Он мог бы отбиться!

— Ты права, он отстреливался. Рядом были найдены гильзы от пуль, но самих пуль и следов их попадания не обнаружили.

— Чертовщина какая-то, — нахмурилась я. — У него же мать старенькая осталась, и сестра младшая еще в университете учится.

— Похороны я оплатил, — ссутулился дядя Боря. — Открыл на имя его матери счет, но ты же их знаешь.

Да, я знала. Семья Сергея считала его бандитом потому, что он работал на моего дядю. Глупые люди, они думали, что у простых телохранителей таких зарплат не бывает. Не понимали его мать и сестра, что дядя предпочитал перестраховываться с людьми, которых допускал близко к себе, через деньги.

— Дядя Боря, ты сделал все что мог, — улыбаюсь ласково родному человеку.

— А меня не это беспокоит, — строго возвестил он. — Твоя очередь рассказывать.

— Со мной не произошло ничего страшного, — скривилась я. — Прости, не могу больше, давай поговорим позже? Что-то мне нехорошо.

Благо шаталась я вполне натурально, ибо боль в ногах зашкаливала. Выдержав пристальный дядин взгляд, в котором читалась явная тревога, сумела даже улыбнуться, увидев, как разглаживаются морщинки между бровей родного человека. Я видела каких усилий ему стоило обуздать свое беспокойство и жажду деятельности.

— Иди, Руся. Поспи, — он привычным жестом взъерошил мои волосы. — Ты уверена, что тебе не нужен врач?

Вопрос не был для меня неожиданностью, так уж у нас повелось, что мое здоровье было темой болезненной.

— Все в порядке, — улыбаюсь я. — Это всего лишь синяки, они не смертельны. Ты уже нашел кого-нибудь на место Сергея?

— Пока нет.

Дядя всегда трудно сходился с людьми. Пожалуй, Сергей был единственным кого мой родственник был способен терпеть достаточно долго. Оно и понятно, на редкость флегматичный парень… был.

Несмотря на то, что мы практически не общались, меня потрясла новость о его смерти. Но усталость взяла свое.

Я обняла дядю Борю, после чего с чистой совестью отправилась к себе в комнату, размышляя о странностях жизни.

Дом, милый дом. Милая сердцу кровать, родной компьютер, а главное любимые сигареты. Открыв окно своей комнаты, я вытащила из пачки сигарету и щелкнув зажигалкой подкурила. Сделав глубокий вдох, блаженно улыбнулась, терпкий запах дыма расплылся по комнате. Выдох. Привычная горечь на языке, и лениво текущие мысли, а самое главное, никаких волков и странных мужчин. Докурив, я отправилась в душ, находившийся недалеко от моей комнаты. После чего с чистой совестью, и прочими частями тела, я завалилась в свою кровать.

Жаль Сергея, хороший был парень, спокойный, не разговорчивый, и к моим странностям относился с философским пофигизмом. Честно говоря, он меня вообще не замечал. И дядя тот еще молодец, мог бы сообщить, что у него проблемы.

Странно, очень странно. Молодой, сильный, а главное тренированный парень не смог отбиться от стаи собак, которые скрылись не оставив никаких следов. А может и не странно, кто их знает этих животных. Но я бы не пожелала подобной смерти даже врагу.

Невольно поежившись, вспомнила, что и сама чудом подобной смерти избежала. Кому-то везет, кому-то нет.

Под такие мысли я и заснула.

Снился мне откровенный бред. Воющие на луну деревенские мужики, и баба Клава, вновь и вновь повторяющая одну и ту же фразу. «Мужикам нужно только одно — кормить скотину надо!» — трясла она указательным пальцем перед моим носом.

Тем радостнее было мое пробуждение, причиной которого оказался телефонный звонок. Мобильный телефон я обычно держу в беззвучном режиме, но сейчас, зная свою любовь к продолжительному и крепкому сну, решила отказаться от давней привычки.

На дисплее отобразился незнакомый номер. Мой затуманенный со сна взгляд переместился на окно. Спала я долго, ибо за стеклом серели сумерки, а на настольных электронных часах, когда-то подаренных мне дядей, высвечивалась цифра пять. Спала я оочень долго.

— Да, — хрипло ответила я. В голосе моем недовольство не просто сквозило, оно буквально фонтаном извергалось. В конце концов — пять утра! — нормальные люди в это время спят.

— Здравствуй, Руслана, — услышала я.

— Кто это? — голос не дрогнул. Один Бог знает, чего мне это стоило.

Вопрос был уместным и не уместным одновременно. Я догадывалась, но нестерпимо хотелось услышать ответ от него. А вдруг я ошиблась? На планете шесть миллиардов человек, из них чуть больше половины мужчин, наверняка нашлись бы люди с похожим тембром голоса? А эта язвительная насмешка могла мне просто показаться.

— Это Саша, — я буквально воочию увидела его ухмылку, язвительную, кривую, полную сарказма. Он знает — я его узнала. Как только я услышала это его «здравствуй, Руслана», у меня перехватило дыхание.