Загадка тауматургии - Виктор Борзов
«Что скажешь о героях?»
Сэмюэль тяжело вздохнул. По пути на кухню он свернул в свою комнату и достал из шкафа школьные тетради и карандаши. Дрожащими руками оторвал нижнюю часть одной из пустующих страниц. Нацарапал острым концом имя.
«Пальцы онемели. Похоже, началось... Сэмми можешь сходить за мазью?»
Парень замел гору серой пыли в сосуд и приклеил листок пару каплями клея. Одежду сгреб в корзину, а вазу поставил на стол в комнате отца.
— Постираю позже, — промямлил он.
Сэмюэль бросил плащ на спинку стула, вытащил из портфеля помятый дневник и рухнул за обеденный стол.
— А сейчас мне нужно отвлечься...
«... Занятно. Те, кто скитаются по грезам, зовутся грезящими. Фрэнк разделил их на два вида. Землевладельцы и Сноходцы. Первые селятся в Закулисье, а вторые только путешествуют. В чем суть-то? Зачем кому-то нужно бросать все и селится, не пойми где?
Тут еще про какие-то повеления, преображения, связывание и якорение... Не знаю что это. Ну и пусть.
Чтобы стать этим грезящим, нужно лишь осознать себя во сне. Легкотня! Я так делал пару раз. Не думал, что творю что-то чудное...»
— Странно, — протянул парень.
Один раз он тоже осознавал себя во сне. Воспоминание огнем выжглось в памяти, потому что сон повторял повесть отца.
Сэмюэль обедал в баре со старшим братом. У Юджина не было правой ноги. Вместо нее, из коленки на пол опускалась белая деревянная ходуля. Они что-то обсуждали, спорили и шутили. Но затем посреди бара синим пятном взорвалось пространство. Открылся рокочущий проход. Сэмюэля затянуло в бушующий водоворот синевы. Очнулся он посреди ночного леса. Сквозь густые кроны деревьев на парня падали редкие капли прошедшего недавно ливня.
Уши стрелой пронзил детский плач. Младенец лежал прямо в ногах. Закутанный в грязную белую простыню. В тот миг Сэмюэль осознал жуткую правду. Младенцем был его младший брат, а он сам — Юджином. В сею головокружительную секунду немыслимого поворота сюжета парень осознал, что спит, и сон закончился.
Сэмюэль помотал головой и перелистнул страницу.
«Перво наперво каждый грезящих должен отточить два умения. Осознание и пробуждение.
Сон — безопасный кокон и какое-то владение... Чувствую себя тупым. Я взял эту книгу, потому как думал, мол это детектив с вампирами. А тут учебник для юных дарований благородных семей... О боги, куда я же влез...
Эта книга, словно сладость. Не могу остановится. Чем больше читаю, тем больше хочу попасть в это Закулисье.
Фрэнк пишет, мол надо спрашивать себя „Не грежу ли я?“ и вести дневник снов. Слишком долго! Я жажду туда сейчас... Смерть пробуждает грезящего, но лучше придумать что-то иное...
О! Тут есть рецептик настойки. Хвала богам! Но... тут какие-то травы. Завтра покажу миссис Нотовой. Глядишь, она ведает что это.
13 джума 786 года.
Она знает! Миссис Нотова продала мне снотворные. Снобилин и Грамбиловин. Четырнадцать нилов! Воровство! Старая карга обдирает добросовестного работягу!
Она на меня странно смотрела из-за рецепта. Сказала, мол по нему нужны две таблетки. Пусть идет лесом! Я отправляюсь в Закулисье!
Но две таблетки... Страшно. Приму лучше по половинке обоих. Да помогут мне боги.
14 джума 786 года.
Сработало! Я осознал себя...»
Сэмюэль резко захлопнул дневник и вскочил со стула. Набросил плащ и побежал в коридор. До зеленой лавки миссис Нотовой было десять минут энергичной езды. Теперь, когда у него был рецепт, парень не желал ждать ни секунды.
Он помнил первое правило. Никакой практики тауматургии без знания последствий. Но сны не были тауматургией в понимании Сэмюэля. Они не походили на мистические ритуалы и на замудренные заклинания.
«Отбрось страх, — подбадривал себя парень. — Ты уже переживал осознанный сон и ничего не случилось же».
Спустя десять минут он стоял в коридоре. В портфеле подмышкой звенели две стеклянные баночки со снотворным. Покупка стоила парню последних денег. Из-за роста налога они обошлись ему в восемнадцать нилов.
Сэмюэль вскрыл обе и вытащил по одной таблетке из каждой. Схватил нож и блестящим под светом лампы лезвием расколол пополам.
«Все будет в порядке. С Рентином же ничего не случилось».
Парень задрал голову вверх. По серому потолку ползли черные трещины. Они напоминали молнии в дождливую погоду.
Во время ливня желтый смог прибивало к земле, и жители графства наблюдали ряды гор, что обступали Пейлтаун. В снежные колпаки каменных великанов часто били фиолетовые молнии.
Воображение дорисовало висящий на волоске клинок. Сэмюэль тяжело вздохнул. Набрал из крана воды в стакан, сгреб половинки таблеток и побрел в комнату. Он не знал, когда подействует снотворное, поэтому желал перестраховаться.
Сев на кровать, парень закинул половинки в рот и запил водой.
▪ ▪ ▪
Павильон Рунического цеха наполняли гул и шипение работающих станков. За ними стояли рабочие, на первый взгляд не отделимые от громадных машин.
Сэмюэль обыденно крутил вентиль, опуская и поднимая горячий пресс на металлические пластины. Опустить, подождать, поднять, остудить, взять
