Мастеровой (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович

– Выпишу тебе записку, – сказал, опустившись на стул. – В инструментальной мастерской отдашь штабс-капитану Рогову. Он решит, годишься ли. Если нет, приходи обратно, место подберем.

– А насчет жалованья?

– Тоже у него, – сморщился инспектор. Ишь, ушлый! Ничего не сделал, а про жалованье спрашивает.

Черемисин не хотел признаться, что неприязнь его продиктована завистью. Кошкин жил в доме, о котором инспектор много слышал. Паровое отопление, теплый клозет, ванна с горячей водой. Самому бы перебраться, только денег жалко. Когда у тебя на руках семья… Эх!

…Инструментальную мастерскую Федор отыскал скоро. Войдя внутрь, встал, разглядывая длинное, просторное помещение. Возле стен станки – разные. Токарные, шарошечные[6], долбежные, сверлильные. В отдалении – верстаки с тисками. За ними трудились рабочие: точили, строгали, сверлили. Шорхали напильниками. На вошедшего в мастерскую посетителя не обратили внимания. Заняты люди.

В центре мастерской стояли трое мужчин. Двое в мундирах: один высокий и стройный, второй низенький и пузатый. Третий явно мастеровой – по одежде видно. Немолодой – из-под кепки выбивается седина. Он держал что-то в руках, остальные рассматривали и, похоже, спорили. Федор подошел ближе.

– Не годится сталь, – говорил мастеровой. – Резцы ломаются один за другим.

– Может, руки кривые? – хмыкнул высокий офицер.

– Зря вы так, Михаил Игнатьевич! – покачал головой низенький. – Матвеев у меня лучший токарь. Если что говорит, так и есть. Нужно идти к начальнику производства, пусть меняют сталь для заготовок. Иначе сорвем выполнение заказа.

– Не быстрое дело, Николай Егорович, – возразил высокий. – Мы его в любом случае сорвем. Интенданты на дыбы встанут. Пока будем ругаться – время уйдет. Да и нас по головке не погладят. Дескать, просмотрели.

– А другой выход есть? – буркнул низенький.

Все трое замолчали. Федор воспользовался паузой и кашлянул, привлекая к себя внимание.

– Извините, ваши благородия, кто из вас будет Рогов?

Все трое недовольно посмотрели на него.

– Я буду, – сказал высокий. – Вам чего?

– Инспектор просил передать, – Федор протянул ему записку.

Рогов взял и быстро пробежал ее глазами.

– Черемисин пишет, что нашел нам квалифицированного оружейника, – сообщил остальным. – Это правда? – посмотрел на Федора.

– Так точно, ваше благородие! – доложил Кошкин.

– Может, он что подскажет, – хмыкнул низенький. – Дай ему, Матвеев.

Мастеровой протянул Федору короткую заготовку и резец. Кошкин взял их, рассмотрел, затем поднес заготовку к глазу и глянул в отверстие, направив его в сторону окна.

– Револьверный ствол? – уточнил. – Для нагана? Нарезы не выходят?

– Да, – подтвердил мастеровой.

– Сталь заготовки вязкая, – заключил Федор. – Зуб резца застревает и ломается. Не получится.

– Без тебя бы не разобрались, – буркнул мастеровой.

– Тут дорн нужен, – как ни в чем ни бывало продолжил Федор. – С ним получится.

– Что такое «дорн»? – удивился Рогов.

– Прошивка, протяжка, пуансон, – пояснил Кошкин. – Раз сталь вязкая, применять без зубьев. Нарезы дорн выдавит. Там глубина меньше сотой дюйма.

– Пятнадцать сотых миллиметра[7], - уточнил Рогов. – А где взять этот ваш… дорн?

– Сделать, – пожал плечами Федор.

– Сможешь?

– Да.

– Что нужно?

– Пруток оружейной стали, резцы, фрезы, измерительный инструмент. И еще рабочая одежда. Не в костюме же работать, – улыбнулся Федор.

– Ермолай Устинович! – подозвал Рогов немолодого мужчину в рабочем халате. – Вот тут мастеровой… Как зовут?

– Кошкин, Федор.

– Кошкин будет делать дорн. Обеспечь необходимым. Он скажет…

Спустя пять минут Федор работал за токарным станком. Привычно крутил маховички, наблюдая, как резец снимает с прутка стружку. Рогов с Ермолаем Устиновичем, наблюдали за ним, отойдя в сторону. Другой офицер с Матевеевым ушли. Вот Федор остановил станок, достал заготовку из патрона и замерил штангенциркулем. Удовлетворенно кивнул и перешел к шарошечному станку.

– Что скажешь, Устинович? – спросил Рогов мастера.

– На токарном станке работать умеет, – ответил тот. – Размер на глаз ловит. Деталь замерил не в патроне, а когда достал. Не знаю, что с этим дорном выйдет, но мастеровой толковый. Нужно брать.

– Поглядим, – буркнул Рогов.

Федор завершил работу на шарошечном станке и подошел к ним.

– Нужно закалить, – сказал, протягивая дорн. – Только так, чтоб не повело. Припуск я оставил, но коли много…

– Сделаем! – сказал мастер и, забрав дорн, ушел.

В его отсутствие Рогов расспросил Федора, устроив небольшой экзамен. Мастеровой отвечал уверенно, и штабс-капитан решил, что мастер не ошибся. Выйдет что у них с дорном или нет, но в мастерскую Кошкина взять стоит. Вернулся Ермолаевич, неся в руках еще теплый дорн. Федор обтер его ветошью, закрепил в патроне токарного станка и, попросив правочный брусок, довел до нужного размера.

– Готово! – сказал, протянув дорн Рогову.

– Идем! – сказал тот, забирая инструмент.

Они втроем перешли в другой цех, где нашли Матвеева. Не успели подойти, как рядом появился низенький офицер.

– Ну-ка, ну-ка, – сказал, забирая дорн у Рогова. – Быстро сделали, – заметил, разглядывая инструмент. – Думаете, поможет?

– Испытайте, ваше благородие! – предложил Федор.

– Давай, Матвеев! – приказал офицер.

Токарь взял у него дорн, закрепил его в суппорте, затем – заготовку в патроне. Подскочивший Федор взял масленку и обильно полил из нее инструмент.

– Обязательно нужно, – объяснил. – Всякий раз.

Матвеев подвел инструмент к заготовке. Тонкий конец дорна скользнул в канал ствола, и мастеровой включил подачу. Легкий скрип – и дорн прошел отверстие. Матвеев отключил шпиндель и достал заготовку вместе с дорном. Вытащил инструмент и обтер ствол ветошью. Глянул внутрь, повернув в сторону окна. Проверил отверстие калибром.

– Тютелька в тютельку, – обронил удивленно.

– Дай! – попросил низенький офицер.

Разглядев ствол, протянул его Рогову. Следом посмотрел Ермолаевич и лишь потом – Федор.

– Идеально, – заключил низенький. – Канал просто блестит. Сделай еще десять стволов, – велел Матвееву. – Или пока не сломается.

Мастеровой приступил к работе. Офицер достал из кармана часы и следил за ним, время от времени бросая взгляд на циферблат. Наконец, Матвеев завершил работу.

– Как с размерами у последнего? – спросил низенький.

– Как и с первым, – ответил мастеровой.

– Продолжай! – велел офицер и посмотрел на Рогова. – Поздравляю, Михаил Игнатьевич! Решили проблему. Да еще как! Три минуты на ствол – это в десять раз скорее прежнего. Берете этого молодца? – он указал на Федора.

– Да, – кивнул штабс-капитан.

– Хорошо. Мне потребуется сотня дорнов. Далее поглядим.

По возвращению в мастерскую, Рогов завел Федора в кабинет.

– Приходи завтра в семь утра, – объявил, предложив сесть. – Будешь делать дорны. Инспектору я скажу, что беру. Выпишет пропуск. Жалованье – девяносто рублей.

– Не пойдет, ваше благородие! – покрутил головой Федор. – Маловато будет.

– Сколько хочешь? – удивился Рогов.

– Сто двадцать.

– Ничего себе! – возмутился штабс-капитан. – У нас столько мастера получают, так они сколько на заводе проработали! Ты же молодой.

– Но проблему с нарезами решил я, – возразил Федор. – Иль не так? Не договоримся – уеду в Сестрорецк. Там добрые оружейники нужны.

– Без ножа режешь, Кошкин! – вздохнул Рогов. – Не в моей воле столько дать. Лишь начальник завода может. Ну, а он откажет – наперед знаю.

– А давайте так, ваше благородие, – предложил Федор. – Соглашаюсь на девяносто. Только вы, спустя пару месяцев, похлопочете, чтоб добавили. Ежели докажу полезность, разумеется.

– Моего слова достаточно? – сощурился штабс-капитан.

– Вы же офицер, – кивнул Федор. – А они слово держат.

– Хитрован! – погрозил ему пальцем Рогов. – Ладно, по рукам. Жду тебя завтра…