Отверженный. Дилогия (СИ) - Опсокополос Алексис

«Опять не срослось», — подумал я и крепко сжал кулаки.

Глава 8

Вся комната ожидала продолжения шоу. Ребята гадали: попробую ли я что-то ответить здоровяку или молча начну располагаться у туалета — и то и другое было для соседей по комнате развлечением.

Внутри меня всё клокотало от ярости, мне захотелось пойти и сильно избить этого парня. Несмотря на его габариты, труда бы мне это не составило — сколько я себя помнил, я тренировался рукопашному бою и выносливости. Лучшие специалисты обучали меня, как и моего брата, как их всех мужчин в нашем роду.

С раннего детства отец внушал мне, что сильный Дар не может проявиться у слабых и хилых, и что, вообще, в нашей семье не должно быть слабаков. И я тренировался на износ, утешая себя тем, что если Дара всё-таки не будет, то хорошая физическая форма и умение драться, тем более, пригодится в жизни. И вот, похоже, настал этот момент.

Я очень хотел избить выбракованного орка. И это чувство меня удивило — я никогда ранее не испытывал ничего подобного, никогда ранее я ни на кого так не злился. Дрался я прежде исключительно на ринге: либо на тренировках со спарринг-партнёрами, либо на соревнованиях. И ни разу за пределами ринга. В Санкт-Петербургской губернии почти не было преступности, я учился в элитной гимназии и жил в родовом имении — у меня просто физически не было возможности с кем-нибудь подраться.

Приступ ярости я в себе погасил — голова должна была оставаться ясной. И сразу вспомнил совет дяди Володи следовать правилу трёх «не» — не выделяться, не расслабляться и не болтать лишнего. Но легко было советовать, а вот как было не выделиться в моей ситуации?

Я честно собирался соблюдать эти правила, я всего лишь хотел занять свободную кровать и лечь спать. И не хотел выделяться, и не хотел идти на конфликт. Но не получилось.

Глупый толстый бывший орк лишил меня такой возможности. После его выходки меня должны были запомнить в любом случае — либо как того, кто промолчал и лёг спать возле туалета, после того как его вещи бросили на пол, либо как того, кто устроил драку сразу по прибытии.

Выбор был невелик, но он был. Я вдохнул, спокойно поднял сумку, взял чемодан и направился к кровати возле окна. У всех ребят в комнате загорелись глаза — шоу продолжалось! Толстяк нахмурился и постарался сделать максимально страшное лицо.

Я спокойно подошёл к кровати у окна, снова положил на неё сумку и поставил рядом чемодан.

— Непонятливый попался, — с насмешкой сказал толстяк. — Эльф, наверное.

Здоровяк хотел сказать что-то ещё, но не успел, я подошёл к нему и сильно ударил кулаком в нос. Парнишка упал на пол и закричал, из разбитого носа обильно потекла кровь, видимо, я его сломал. Свита здоровяка даже не дёрнулась, чтобы вступиться за своего вожака. То ли в принципе были трусливыми, то ли на них произвело сильное впечатление зрелище лежащего на полу и скулящего здоровяка.

Подумав, что всё равно буду наказан администрацией за драку, я решил немного добавить глупому бывшему орку, чтобы ему уже наверняка хватило и чтобы у него больше никогда не возникло желания со мной связываться, ну и заодно у всех остальных.

Я подошёл к лежащему на полу здоровяку и сильно пнул его в живот. Бедняга согнулся калачиком и заскулил ещё громче. Стало понятно, что парень вообще не умеет драться. Видимо, он всегда нападал только на тех, кто слабее него и брал размерами и наглостью. И ещё было видно, что парень — трус. Скорее всего, за это он и попал в отбраковку. Трусость считалась у орков самым недостойным и позорным качеством.

— Считай, что я тебя простил, — сказал я скулящему здоровяку. — Но на второй раз могу покалечить. На третий убью.

Сказав эти слова, я испугался. Говорил я их, просто чтобы напугать здоровяка, но когда произнёс, понял: действительно, могу и убить. После приключений в лесу и убийства бандита, я, казалось, был уже готов к чему угодно. И меня это не очень-то радовало, как-то слишком быстро я менялся, а ведь ещё толком даже не разобрался с Даром.

— И ещё! Я не эльф. Я человек! — добавил я, после чего свернул в рулон постельные принадлежности толстяка: одеяло, простынь, подушку и лежащие на кровати вещи, перешагнул через бывшего орка и направился к туалету.

Бросил всё, что собрал, у входа в туалет, вернулся к кровати здоровяка, снял с себя куртку и положил её на матрац. После этого подошёл к кровати у окна, взял куртку, с которой всё началось, и швырнул её подальше. После чего прилёг на освободившуюся кровать и решил, что на этом можно и закруглиться — ребята в комнате и так получили шоу, о котором не могли даже и мечтать. Судя по улыбкам некоторых из них, толстяка многие недолюбливали.

И ещё я почувствовал, как меня боятся, раньше я такого никогда не ощущал. Нет, конечно, на соревнованиях бывало всякое, порой я видел, что соперник меня боится, но это было другое. А сейчас я прямо ощущал, как от здоровяка и двух его дружков исходит страх, такой сильный и густой, что я его чуть ли не осязал. Однозначно это было действие Дара.

И ещё я был уверен — бывший орк и его дружки даже не попытаются мне отомстить, по крайней мере, в ближайшее время точно. Здоровяк ещё немного поскулил, затем поднялся с пола и, не поднимая головы, отправился в ванную, видимо, чтобы умыться.

Я прикрыл глаза и попытался расслабиться, а возможно, и подремать. Нервам и телу нужно было дать отдых.

*****

Светлейший князь Александр Петрович Романов, представитель одной из многочисленных ветвей Российского Императорского Дома Романовых уже семь лет занимал должность кесаря Российской Федерации.

Должность эту учредили ещё в середине двадцать первого века, сразу же после создания Дворянской Думы. Эта же Дума кесаря и назначала, как и премьер-министра. До две тысячи сто двенадцатого года функции кесаря были в основном представительскими — он ни на что не влиял и ничего не решал.

Все эти годы между фракциями эльфов и орков Дворянской Думы существовала негласная договорённость — назначать кесарем представителя одной расы, а премьер-министром представителя другой, и каждые пять лет менять. Людей в Дворянской Думе было немного, и повлиять на что-либо они не могли.

Неизвестно, сколько бы всё так продолжалось, если бы в две тысячи сто одиннадцатом году в России не разразился крупнейший политический кризис, едва не превратившийся в гражданскую войну.

А началось всё с того, что очередное эльфийское правительство при попустительстве кесаря орка приняло ряд законов, воспринятых людьми, как ущемление их прав. По всей России, кроме Петербургской и Московской губерний, прокатилась череда волнений. Люди массово выходили на улицы, кое-где даже поджигали дома эльфийской аристократии и принадлежавшие им предприятия.

Орки сумели от всего этого откреститься, а между людьми и эльфами начались открытые конфликты. Иногда простые люди даже брали в руки оружие, на что одарённые эльфы отвечали боевой магией. Без жертв с обеих сторон не обошлось. А когда немногочисленная, но достаточно одарённая людская аристократия выступила на стороне простых людей, возникла реальная угроза гражданской войны.

И, как назло, в это же время обострились отношения с Британской Империей, у которой неожиданно появились к России различные претензии. Впрочем, здесь ничего удивительного не было — британцы просто решили воспользоваться ситуацией и проверить Россию на прочность.

Ситуация накалилась настолько, что оркам пришлось взять на себя функцию миротворцев. Погасить кризис удалось лишь принятием новой конституции, по которой Дворянская Дума всё так же назначала и кесаря, и премьер-министра, но в должность они теперь могли вступить лишь после утверждения их кандидатур Государственной Думой.

А также по новой конституции кесарю передали много дополнительных полномочий, в первую очередь контроль над силовиками и армией. В преддверии казавшейся тогда неизбежной войны с Британской Империей это было логично. В случае чего кто-то должен был принимать важные и быстрые решения.