Елизавета Шумская - Магический сыск. (Трилогия)

В то же время девушка чувствовала, что и ей нужен отдых. Надо было разобраться в своих чувствах и мыслях. Просто отдохнуть. Эрково полнолуние! Вечно в это время что–то случается. В голове бардак, на месте не сидится, да и с магией чудеса какие–то. Волшебница выпила за предложенный тост, потом поднялась с пола, подошла к столу, сделала самокрутку из все также лежащего на столе «табака», щелкнула пальцами и организовала себе огонек. Вдохнула приятный дымок в себя. И тут же почувствовала, как пошло расслабление. «На меня сильно действует эта дрянь. Пары затяжек достаточно», – краем сознания подумала Лисси. Потом перевела взгляд на любителей бренди.

– Ладно, вы тут продолжайте, а я – спать, – произнесла она, туша самокрутку в пепельнице.

Местом для отдыха она почему–то выбрала кровать Дрэма, которая сейчас как раз пустовала.

Дориан и Джейко проводили девушку задумчивыми взглядами. Удостоверившись, что она действительно уснула, парни оценивающе переглянулись – теперь игра пойдет всерьез. Стаканы отставлены, зачем они, когда из бутылки удобнее.

Спустя какое–то время бывшие враги сидели в обнимку, придумывали разнообразные тосты, хотя с каждым глотком сие становилось все труднее, пили песни (в смысле, пели), благо руна тишины все еще действовала, поскольку сами собутыльники уже успели напрочь забыть про соседей по комнате.

Во время всего этого безобразия Дрэм спал. Хотя не совсем, ибо не подобает столь хардкорному укурку после внеочередной порции травки просто взять и засопеть на подоконнике. Или же уйти с концами в другие миры… Не дождетесь, господа и дамы!

В общем, дело было так. После первых двух затяжек смуглокожую бестию и вправду унесло в сказочные и сложные миры, населенные бабосвинками, стрекослониками и говорящими мыльными пузырями всех мыслимых и немыслимых цветов. Причем унесло конкретно, и, скорее всего, именно поэтому он не заметил явления в комнате стольких неурочных посетителей. Это уже много позже, когда у словно приросшего к подоконнику даэ началось некое подобие отходняка, постепенно сменяющееся призрачными намеками на возвращение к реальности, Дрэм таки сумел сконцентрироваться, но мысли умнее «Он, то бишь косяк, наверное, обиделся и ушел…» у остроухого так и не родилось. Наверное, оно не было надо…

Короче, окончательно даэ пришел в себя еще позже, когда царившее в комнате безобразие плавно подходило к концу. Открыв глаза, Реми еще немного посидел неподвижно, определяя такую банальную вещь, где тут пол, а где тут потолок. А еще – кто эти странные существа, сидящие на… хм… (и все же – где тут пол?), в окружении бутылок, стаканов и еще каких–то сопутствующих глобальной попойке предметов.

Не разобрался, но все равно решил рискнуть и, встав с подоконника, по наитию направился к как ни странно правильно определенной двери. Ботинок своих, отодвинутых Тацу в сторону, он, естественно, не нашел. Однако подобное недоразумение юношу вовсе не остановило, и он, задумчиво хмыкнув, вывалился–таки за дверь, держа путь на общую кухню. За минералкой.

После очередного тоста и плавного отбытия Реми, никем, к слову говоря, не замеченного, Дориан с ехидством посмотрел на собутыльника. Можно сказать, что ехидство его прямо–таки переполняло. Какое–то время Джейко пялился на эту картину и пытался самостоятельно найти ей объяснение, потом не выдержал и спросил:

– Что?

– Хочу стихи, – осклабившись, потребовал Эйнерт.

– Что?! – повторился – еще бы, столько алкоголя. – Тацу.

– Ты сказал тогда, на озере: «Хочешь, почитаю тебе стихи?»… или как–то так. Так вот! Хочу стихи!!!

На тот момент у Джейко не было никаких готовых стихов, но, как известно, Тацу не отступают, поэтому, какое–то время подумав, выдал:

Мы с тобой как два клинка,

Два меча, в бою живущих,

Как натянутая тетива,

Два кинжала, жизнь берущих.

Что нам солнце, что нам ветер?

Драку нам – вот мир и светел.

Голос твой – что взмах бича,

Я отвечу – сгоряча!

Ярость, вызов… бог с тобою!

Как легко играть словами!

Ты идешь ко мне с войною Я иду к тебе с печалью.

Ты бросаешь мне перчатку —

Снова бой – так интересней.

Милый мой – но как же больно:

Рядом – но с тобой не вместе.

Губ твоих мне не коснуться

И улыбку не увидеть.

Дайте, дайте мне проснуться,

Запретите ненавидеть.

Мне глаза твои – что боги,

Что всесильно правят миром.

Ненавистны и жестоки…

Только не поспоришь с ними.

Я отвечу, буду биться,

Это суть моя и слово.

Приговор судьбы суровой —

Мне с надеждою проститься.

Расплескался по рубашке

Красным маревом закат.

Милый мой, побудь со мною.

Знаю я, что виноват…

Дориан смотрел на однокурсника и пытался разобрать хоть что–то под маской шута и паяца. «Слишком хорошо ты играешь, Джейко. Где научился? Только не говори, что в Семье научили. Такие умения просто так не появляются».

– В смысле рифмы… да… Но так… чудесные стихи, – подумав, произнес он. Потом с невыразимой печалью в глазах и голосе добавил: – У нас кончился бренди.

С трудом Джейко собрал в кучку мозги и принялся обдумывать ситуацию. Хм… бренди – это проблема. Потом темные глаза Тацу засветились идеей, и он, соединив кончики пальцев, начал что–то нашептывать, то и дело сбиваясь с единого ритма. При нормальном раскладе результат колдовства мог быть каким угодно, но никак не задуманным. Однако, как известно, боги благоволят пьяным, влюбленным и дуракам. А уж когда два или даже три в одном… Так что когда Джейко разъединил пальцы и эффектно щелкнул ими, в воздухе появилась бутылка с бренди. Марка была другой, но тоже очень даже ничего.

На вопросительный взгляд Дориана Тацу поднял тонкий длинный палец и патетически провозгласил:

– Заначка. – Потом помолчал и тихо добавил: – Правда, не моя.

Парни покатились со смеху.

Совсем развеселившись, Джейко поднял бутылку в пародии на тост и, запрокинув голову, опустошил ее примерно на четверть. Однако поднятые на Дориана глаза казались совершенно трезвыми. Правда, чересчур серьезными. Настолько серьезными, что они казались чужими на лице шутника и паяца Джейко. Он наклонился чуть ближе и, четко выговаривая слова, произнес:

– А каково это, Дориан, – быть убийцей?

Дориан отобрал у него бутылку, сделал неслабый такой глоток, задумчиво почесал подбородок. Не пора ли побриться?

– Мне сегодня просто ка–та–стро–фически везет на интересные вопросы.

Пожалуй, в другой ситуации Дориан послал бы любого с таким вопросом по далекому, но известному адресу. Но Тацу невесть почему решил ответить.