Александр Никоноров - Раздать сценарий

— Твою мать! Тут же ни плиты, ни газа. Самому что ли сесть поверх сковороды?! — бранился он. — Дырявая бошка! И чего делать? О! Слу-у-у-ушай, ты же маг! А ну поджарь мне картоху! Или воду вскипяти, я не знаю, сделай хоть что-то, иначе самого сожру. Сырым.

Я попререкался для приличия, чтобы дать понять — не все так просто будет выполняться по его слову. Потом все же вскипятил воду прямо в ведре вместе с картошкой. Наспех поев, мы приступили к житейским делам.

Иномирец отправился рубить дрова, а я решил заняться окном. В сенях я наткнулся на несколько небольших листов толстой резины. Рядом — гвозди. Понятия не имею, каким ветром сюда занесло резину; быть может, прошлый хозяин дома тоже хотел решить проблему, но не успел… Еле отыскавшимся молотком я сколотил их внахлест и прибил к раме. Прохладные дуновения ветра стихли. Одной проблемой меньше — своей температурой дом больше не будет напоминать погреб. В ящике комода обнаружилось с десятка два небольших свечей. И не только: три сменные рубашки, две пары крепких штанов, перья для письма, листы бумаги, а в комнате поменьше отыскались две головки сахара и нечто зеленое, мохнатое, на деле оказавшееся хлебом. В сухом остатке: от холода не замерзнем, без света не останемся, носить одну и ту же одежду не придется…

Вечереет. Я вышел на улицу. Серый мир встретил меня спокойствием и безмятежностью — ветер стих, от земли поднимается легкий туман, в воздухе повисли клубы дыма, исходящие от печек и бань жителей. Ни одного дуновения, словно замер весь Ферленг. Даже пар изо рта не спешит рассеиваться, а висит, будто в нерешительности. Лают собаки, вдалеке мычит стадо коров; их, наверное, ведут на ферму. Приятно пахнет костром и выпечкой. Поблизости что-то трещит и хрустит, кто-то хыкает. Это мой новообретенный знакомый, раздевшись по пояс, как заведенный машет топором. Весь мокрый от пота, к волосам и торсу прилипли мелкие щепки и стружка, а сам иномирец стоит на поленьях как непобедимый воин на горе трупов. Тело выдает в нем отличного спортсмена, а количество изрубленных дров — непревзойденного работника.

— Мне от одного твоего вида холодно, а ты как на пляже! — отметил я и поежился. Плащ не спасает. Жалко, что Макс позабыл свой в Торпуале — чувствую, об этой вещи мы еще не раз вспомним.

— Да, сразу видно городского затворника, не знающего настоящей сельской жизни, — тяжело дыша, пропыхтел Библиотекарь.

— А ты не очень оптимистично настроен, как я погляжу, — сообщил я. — Максимум мне пригодится третья часть всего того, что ты нарубил. Я же не планирую оставаться тут больше недели.

— И пожалуйста, — Макс развел руками. — Я лишнюю работу сделать не боюсь. Не белоручка. Э, а что это за твари такие?! — вскрикнул он и показал пальцем на что-то в небе за моей спиной.

Плоские тела цвета древесной коры, длиной не больше жезла.

— Слопы. Птички.

— Фанеры над Парижем, блин. А я их именно так и представлял. Только без крыльев.

Ах ты глазастый! Если человек в состоянии рассмотреть у слопов три пары прозрачных крыльев, то считай, что у него отличное зрение.

— Что им надо?

— Летят на запад. В центр Верха, поближе к Юнаримгату, пустыне. Там по крайней мере теплей и в это время не будет жутких ветров. Как видишь, их тело почти что плоское и не способно сопротивляться сильным порывам ветра.

— Собирайся давай. Нехорошо будет, если поздно явимся.

— Хорошо бы пожрать, — мечтательно сказал Макс, поглаживая живот.

Я поспешил его передразнить:

— Э, сразу видно человека, не знающего толк в приемах. Мы гости, прибыли с важным делом и помощью. Из самой столицы!

— Ну-ну. Как бы нас, столичных, самих не подали в розыск. Может, все так и происходит?

Я укоризненно покачал головой:

— Ты теперь всех в один ряд ставить будешь? Я — маг. Ты… Мой помощник. Ну хорошо, ассистент.

— Неужели?

— Хорошо-хорошо, — я закатил глаза. — Компаньон. Устраивает? — он кивнул, обтерся какой-то тряпкой и накинул рубаху. — Вот и отлично. Жди шикарного ужина и теплого приема.

— И отдельный номер в гостинице с молоденькой девственницей, да?

Чтобы вникнуть в курс дела как следует, я изучил груду бумаг и тщательно прочел вводную, выданную в департаменте Торпуаля. Я и так знал содержимое, но лишний раз ознакомиться не помешает.

Навещать местный алемин со спутником-драчуном не с руки. Я вспомнил былые времена, когда страшно было прийти домой с новым фингалом — пришлось повозиться, замазывая лицо пылью и тонким слоем грязи, чтобы после высыхания она скрыла имеющиеся следы. В оконцовке Библиотекарь стал выглядеть довольно неплохо. Если не приглядываться, то можно ничего и не заметить. Хорошо хоть мои царапины после Малых Пахарей зажили уже на следующий день.

А после мы отправились к властям города. В ратушу. И вновь прошли мимо столовой, испускавшей соблазнительные запахи домашней еды. И вновь Макс не смог сохранить невозмутимый вид и несколько раз бросил безнадежный взгляд на окна. Однако я был непреклонен и отсекал все его попытки незаметно и издалека уболтать меня на поход во славу чревоугодия.

В домах загорался свет, бани и печи по-прежнему выпускали дым, как поезд на самом старте, и Тихие Леса погружались в белесую дымку. Проходя мимо домов можно было слышать характерные звуки бьющихся о жестяные ведра молочных струек. На скамейках перед домом неторопливо судачили небольшие компании. Правда, стоило нам пройти поблизости, как взгляды их менялись, преисполняясь неприязни и отсутствием какого бы то ни было намека на гостеприимство.

Ратуша была не сказать что на окраине, но не в центре города точно. В общем-то, такое и ратушей назвать — переборщить. Одноэтажное длинное здание буквой «г». У входа стоит вытянутый по стойке «смирно» молодой стражник, смотрит перед собой, правая рука покоится на эфесе меча. Лицо нарочито серьезное, важное, как у статуи какого-нибудь полководца.

— Бдит, — хмыкнул Макс.

Мы подошли к охраняющему, но тот не обратил на нас никакого внимания.

— Такие дядьки в Лондоне есть. И Вечный Огонь у нас охраняют. Как каменные. Хоть с голым задом пляши — им хоть бы хны.

Я откашлялся и сказал:

— Здравствуйте.

Никакой реакции.

— Добрый вечер. Мы к белу Фаронаю.

— Чего он все таращится, словно не видит? Может, слепой? — непонимающе вопрошал Библиотекарь. Он поднял руку в приветственном жесте. — Или он ненастоящий?

— Вроде дышит… — тихо проговорил я, прислушиваясь к дыханию. Не понимаю.

— Ку-ку! — крикнул мой спутник и щелкнул стражника по носу.

Тот вскрикнул, бешено завращал глазами и попытался выдернуть меч, но его заклинило. Рука соскочила с эфеса и зарядила мне в подбородок. Какой там увернуться! Я еле устоял на ногах — пошатнуло меня ого-го. Голова откинулась, клацнули зубы — хорошо хоть язык не прикусил и зубы целыми остались.