David Eddings - Потаенный Город

– Если он глуп, Бергстен-священник, как мы можем быть уверены, что он привел нас куда надо?

– Мы должны положиться на Афраэль, атана. Сетрас может путаться в таких вещах, но Афраэль не запутается, а она говорила с ним.

– Медленно, – добавил Гельдэн, – и простыми короткими словами.

– Это возможно, Бергстен-священник? – не отступала Марис. – Бог может быть глупым? Бергстен беспомощно взглянул на нее.

– Наш Бог не глуп, – уклончиво ответил он, – и ваш тоже.

– Ты не ответил на мой вопрос, Бергстен.

– Ты права, атана, – согласился он. – Не ответил – и не собираюсь отвечать. Если тебя это так интересует, то, когда все закончится, я доставлю тебя в Чиреллос, и ты сможешь задать тот же вопрос Долманту.

– Смело сказано, лорд Бергстен, – пробормотал Гельдэн.

– Заткнись, Гельдэн.

– Слушаюсь, ваша светлость.

Спархок, Бевьер и Келтэн стояли у зарешеченного окошка в затхлом складе, разглядывая дворец-крепость, который возвышался над всем городом.

– Экая древность, – критически заметил Бевьер.

– А по-моему, он довольно прочный, – отозвался Келтэн.

– Келтэн, они пристроили главное здание дворца прямо к крепостной стене. Так они сэкономили на строительстве лишней стены, но нарушили целостность крепости. Дайте мне месяца два и несколько добрых катапульт, и я разнесу все это вдребезги.

– Бевьер, я не думаю, что, когда строился этот дворец, уже были изобретены катапульты, – сказал Спархок. – Десять тысяч лет назад это была, вероятно, прочнейшая крепость в мире.

Он помолчал, глядя на угрюмую громаду дворца. Как заметил Бевьер, главное здание было пристроено к стене, которая отделяла эту часть Кирги от остального города. Башенки поменьше уступами примыкали к большой центральной башне, что высилась надо всем дворцом и вырастала, казалось, из самой стены. Дворец, судя по всему, был выстроен не для того, чтобы смотреть на город, – скорее, он был обращен к белесому, выстроенному из известняка храму. Киргаи смотрели на своего бога, повернувшись спиной ко всему остальному миру.

Дверь, которую отпер для них Телэн, скрипнула, открываясь, потом закрылась, и мягкое сияние лица Ксанетии вновь слабо высветило фигуру анары.

– Мы нашли их, – сказала Богиня-Дитя, когда дэльфийка опустила ее на вымощенный плитами пол. Сердце Спархока бешено всколыхнулось в груди.

– Как они?

– С ними обращались не лучшим образом. Они измождены, голодны и очень напуганы. Заласта водил их к Клаалю, а это напугало бы кого угодно.

– Где они? – напряженно спросила Миртаи.

– На самой вершине самой высокой башни, той, что у задней стены дворца.

– Ты говорила с ними? – с волнением спросил Келтэн.

Афраэль покачала головой.

– Это была бы не самая лучшая идея. Чего они не знают, о том не смогут проговориться.

– Анара, – задумчиво проговорил Бевьер, – солдаты во дворце позволят храмовым стражам беспрепятственно ходить по дворцу?

– Нет, сэр рыцарь. Киргаи слепо повинуются обычаям, а храмовым стражам, как правило, нечего делать во дворце.

– Значит, это нам больше не понадобится, – заключил Келтэн, стягивая бронзовый, покрытый резьбой шлем и темный плащ, добытые им в нижнем городе. Затем он потрогал свое лицо. – Мы все еще выглядим как киргаи. Значит, можно украсть еще какие-нибудь мундиры и пройти во дворец? Ксанетия покачала головой.

– Все дворцовые стражники – родичи, члены королевского клана, и хорошо знают друг друга. Такое переодевание было бы чересчур опасным.

– Но надо же нам как-то попасть в эту башню! – с отчаянием воскликнул Келтэн.

– Я уже знаю, как это сделать, – хладнокровно сообщила ему Миртаи. – Это тоже опасно, но другого выхода у нас нет.

– Говори, – кивнул Спархок.

– Мы могли бы прокрасться во дворец тайком, но, если нас обнаружат, нам придется драться, а это тотчас подвергнет Элану и Алиэн смертельной опасности.

Спархок мрачно кивнул.

– Да, – согласился он, – это слишком рискованно.

– Ну что ж, если мы не можем попасть внутрь дворца, нам остается только забраться в него снаружи.

– Ты хочешь сказать – вскарабкаться на башню? – недоверчиво спросил Келтэн.

– Келтэн, это не так уж трудно, как кажется. Стены сложены не из мрамора, так что они не гладкие. Это грубо отесанные каменные глыбы, и между ними много мест, где можно ухватиться и поставить ногу. Если бы пришлось, я поднялась бы по этой стене, как по лестнице.

– Я не так-то ловок, Миртаи, – с сомнением проговорил Келтэн. – Я готов сделать все, чтобы спасти Алиэн, но какой ей будет от меня прок, если я оступлюсь и ухну с высоты в пятьсот футов прямиком в нижний город?

– У нас есть веревки, Келтэн. Я не дам тебе упасть. Телэн карабкается по стенам, как белка, а я почти не уступаю ему. Будь с нами Стрейджен и Кааладор, они бы уже были на полпути к вершине башни.

– Миртаи, – страдальчески проговорил Бевьер, – не забывай, что мы носим кольчуги. Подниматься по отвесной стене с семьюдесятью фунтами железа на плечах – довольно рискованное предприятие.

– Ну так сними кольчугу, Бевьер.

– Она может понадобиться мне на вершине.

– Не беда, – заверил его Телэн. – Мы увяжем в узел все кольчуги и мечи и будем тащить их за собой. Мне по душе эта идея, Спархок. Это произойдет бесшумно, довольно быстро, а стражники наверняка не ходят косяками по внешней стене, высматривая посторонних. Миртаи обучалась у Стрейджена и Кааладора, а я так просто родился быть взломщиком. Мы с ней запросто вскарабкаемся наверх. По дороге мы будем спускать вам веревки, а вы втащите с собой мечи и кольчуги. Мы быстро заберемся на вершину башни. Мы сумеем это сделать, Спархок, вот увидишь.

– Другого выхода у нас и нет, – с сомнением в голосе согласился Спархок.

– Так начнем, – жестко сказала Миртаи. – Освободим Элану и Алиэн, и, едва они окажутся в безопасности, – разнесем этот город по камешку.

– Только после того, как я получу свое настоящее лицо, – с непоколебимым упрямством вставил Келтэн. – Алиэн это заслужила.

– Давай-ка займемся этим прямо сейчас, Ксанетия, – сказала Афраэль, – иначе Келтэн будет клянчить свое лицо всю ночь.

– Клянчить?! – возмутился Келтэн.

– Какого цвета были у тебя волосы? – с проказливой усмешечкой осведомилась она. – Кажется, лилового?

ГЛАВА 31

Глубокие тени лежали вдоль западного крыла Женского дворца, когда Элисун, Лиатрис и Гахенас вышли через мало кому известную дверь и торопливо пробежали через темноту, найдя укрытие в рощице вечнозеленых деревьев.