Антон Орлов - Мир-ловушка

Когда перед ним открылся вид на равнину, на угловато-ступенчатый темный город примерно в миле от скал, Лаймо мгновение помедлил и вышел вперед. Минутой раньше, минутой позже – все равно пропадать.

Глава 11

Если появляется угроза, что твоя жизнь, твоя личность, твои многочисленные связи с миром будут разрушены, со временем и пространством при этом иногда начинают твориться странные вещи. Роми не могла бы сказать, спала она ночью или нет. Наверно, нет. Она сидела на полу, облокотившись на подушку, охваченная еле ощутимой, изматывающей внутренней дрожью. В полной темноте. Лишь на потолке светились зеленоватыми точками какие-то насекомые. Время то ускорялось, и в такт с ним у нее усиливалось сердцебиение, то становилось медленным и тягучим, в такие моменты ей было трудно дышать. Когда рассвело, это прекратилось.

Две некрасивые бледные рабыни в медных ошейниках с одинаковым клеймом принесли еду на лакированном подносе, воду в тазике, серебряный гребень, кремово-золотистое атласное платье. Они хотели причесать и переодеть ее, но Роми их выставила. Голода она не чувствовала. Ее переполняла лихорадочная, без пользы сгорающая энергия, и она никак не могла успокоиться, расслабиться, загнать эту энергию в нужное русло. Арс учил их с Лаймо самоконтролю, но сейчас у нее не получалось.

Гребень. Две серебряные ложки. Податливые, округлые предметы, ими не воспользуешься, как оружием.

Со всех сторон ее отсекали от пространства оранжево-шоколадно-красные ворсистые плоскости, и Роми порой начинало казаться, что эта преграда между ней и свободой нереальна, ее можно прорвать простым усилием воли… если знаешь, как это сделать!

Опять щелкнул замок, вошла вчерашняя девушка. Теперь диадема на ней была рубиновая, платье телесного цвета, сплошь затканное жемчугом.

– Я – Лиалла! – остановившись возле порога, бросила она вызывающе-надменным тоном.

Роми напряглась, готовясь к броску, но дверь за спиной у Лиаллы захлопнулась.

– Знаешь, почему Раквур не пришел к тебе ночью? – с торжеством спросила Лиалла.

– Почему?

– Он был со мной! Я его от себя не отпустила!

– Спасибо, Лиалла. – Роми ощутила прилив надежды (хотя бы один союзник появился!). – Как можно отсюда выбраться?

– Ты уродина! – проигнорировав изъявление благодарности, закричала Лиалла, срываясь на визг. – У тебя волосы короткие и бедра, как у задрипанного мальчишки-раба! Позорище! Я тебе Раквура не отдам, так и знай! Зубами грызть буду, а не отдам, на дерьмо изойду, а не отдам, разлучница окаянная! У меня манеры, как у дамы, я и есть дама не хуже всяких принцесс, а ты ни то ни се! Раквур обещал на мне жениться, и он на мне женится, зубами грызть буду! Слыхала, ты?!

– Лиалла, не надо так волноваться. – Роми примирительным жестом вскинула руки ладонями вперед. – Наши цели совпадают. Ты хочешь выйти замуж за Раквура – я хочу отсюда сбежать. Если ты мне кое в чем поможешь, Раквур никогда больше меня не увидит.

Все-таки она была До-Энселе – пусть и заблудшая, но представительница древнего идонийского торгового клана, а умение вести переговоры и заключать сделки у До-Энселе в крови – у кого в большей, у кого в меньшей степени. Роми понимала, что для нее жизненно важно договориться с Лиаллой, и решила не обращать внимания на оскорбления.

– Ты, злодейка проклятая, только посмотри еще раз на Раквура! Ты у меня тогда узнаешь!

– Успокойся, мы с тобой заодно. Если ты хочешь, чтобы меня в Чадне не было, помоги мне сбежать. Мне надо переодеться, еще какой-нибудь мужской головной убор и оружие. Раквур целиком твой, честное слово.

– Зубами грызть буду! – Лиалла оскалила сахарно-белые зубы. – В зенки наплюю! Убирайся отсюда, сука окаянная!

– Хорошо, тогда помоги мне отсюда убраться, – с нажимом и раздельно произнесла Роми.

– Околдовала моего Раквура! – Лиалла топнула ногой. – Сука, сука, сука! Пусть бы он тебя пиратам отдал, а он сам тебя хочет! У-у, мерзавка!

Вдруг она увидала атласное платье, аккуратно разложенное на столике у стены, схватила и начала рвать на куски. Тугая ткань затрещала.

– Вот так, вот так! – приговаривала она. – Вот тебе наряды! Вот тебе наряды!

Роми уже сообразила, что вести с ней переговоры бесполезно. Договориться можно с человеком, а Лиалла больше похожа на раскрашенную глиняную куклу, оживленную с помощью магии (в Панадаре Роми таких видела). Конечно, Лиалла живая… но что должно было случиться с ней – с бестелесным существом, – чтоб она превратилась в подобие автомата, неспособного слушать и понимать? Роми знала, что при своей подготовке легко утихомирит гостью, если та полезет в драку, и все равно ей было жутковато.

Изодрав платье, Лиалла швырнула тряпки на пол и начала яростно топтать. Потом подбоченилась, прошипела: «Зубами загрызу суку!» – плюнула в сторону Роми, пнула обитую ковром дверь, тут же приоткрывшуюся, и вышла.

«Хорошо бы, они и правда поженились, – подумала Роми. – Этот подонок Раквур заслужил именно такую жену!»

Позже снова появилась бессловесная рабыня в ошейнике, унесла тазик с водой, заменила расписанную пестрым орнаментом ночную вазу; на ошметья нарядного платья поглядела, но убирать не стала. Поднос с нетронутой едой тоже оставила, и Роми, по-прежнему не ощущая аппетита, все-таки съела кусок сыра и несколько ломтиков непривычно сладковатого копченого мяса.

Тихий шелест за спиной. Резко повернувшись, она успела заметить, как что-то темное, узкое, длинное мелькнуло на фоне оконной решетки. Снаружи, с галереи, донесся легкий удаляющийся топот – кто-то убегал.

Роми взглянула на пол; по оранжево-коричневым истоптанным разводам медленно скользила змея – небольшая, с красным пятнышком на голове. Точь-в-точь такая, какую поймал Паселей. Зебилайя. Роми отпрыгнула к двери. Первой реакцией было – закричать, позвать на помощь, но потом она посмотрела на остатки платья и усмехнулась. Ей ведь нужно оружие? Оно у нее будет.

Регулярные тренировки сделали ее достаточно ловкой и быстрой, чтобы повторить манипуляции Паселея. Роми схватила с пола самый большой лоскут и шагнула вперед. Зебилайя приподняла голову, зашипела. Роми взмахнула перед ней тряпкой. Еще раз. Еще. На золотисто-желтом атласе появилось влажное пятнышко. Яд. Теперь змея на сутки обезврежена.

Роми отбросила тряпку и потянулась к зебилайе. Та метнулась в сторону, даже не пытаясь укусить, словно чувствовала, что ее защитные резервы пока исчерпаны. Изловчившись, девушка схватила ее, затолкала в карман, завязала стягивающие верхний край кармана тесемки. Ее удивило то, что на ощупь змея сухая и приятно шелковистая – до сих пор Роми считала, что они скользкие.