Макс Крест - Несущий свет

— Ми-ха-илл… — Успел лишь проговорить Люцифер, делая шаг в сторону архангела, и упал. Из его спины торчала тлеющая стрела. Она вошла точно в сердце…

— Где Вихрь? — Спросил сонный Шекспир, войдя на кухню. Укутанный в зимний комбинезон и одеяло, он смог таки уснуть. Зверь с тёмными мешками под красными глазами сидела и цедила очередную кружку цикория.

— На крыше… — Устало ответила она.

— Ясно. — Зевнул он в ответ. Прислонил ладонь к чайнику и тут же отдёрнул, удостоверившись, что он горячий. Достал из мойки кружку, сполоснул. На миг задумался, что именно выпить, и остановился на чёрном кофе. Всыпав две ложки кофе и столько же сахара, он залил всё это кипятком и сел за стол. Перед ним лежали несколько пакетов с разными сладостями, нарезанная булка и початый батон колбасы. Пока кофе немного остывал, Шекс сделал бутерброды и несколько минут сонно «медитировал» над кофе. Затем медленно перекусил. Зверь сидела, глядя куда-то перед собой, и рефлекторно помешивала напиток ложкой.

Немного проснувшись и взбодрившись, Шекс сменил одеяло на куртку и вышел на лестницу. Поднялся по ней и выбрался на крышу — дверь была нараспашку открыта. Погода не радовала глаз — тяжёлые тучи быстро неслись по небу. Вечерело — было темновато.

Вихрь стоял в нескольких метрах от выхода и, заметив появление друга, кратко усмехнулся.

— Выспался?

— Да какое там! Как на северном полюсе спал — носа не высунешь. А вы чего, не спали совсем?

— Я точно нет. Зверь может быть, но сомневаюсь… она проплакала всё утро. Я тут уже часа полтора, наверное. Она не спит?

— Нет.

— Значит, всё-таки не спала.

— А ты чего тут? Ждёшь, что Анхеля вернут?

Вихрь промолчал. Шекспир понял, что ляпнул не то, что надо, но извиняться не стал.

Дверь скрипнула, на крышу выбралась укутанная во что-то явно не своё Зверь. Вклинившись между парнями, она посмотрела на одного, на второго, а затем перевела взгляд куда-то в небо.

Трое молчали.

Облака неслись по небу, изменяя одну причудливую форму на другую. Редкие просветы быстро закрывались нагоняющими облаками. Ветер был сильный, но где-то там, в высоте. Крышу обдувал лёгкий ветерок, добавлявший остроты морозу и поднимавший в воздух серебристые вихри снега. Внизу практически не было слышно проезжавших машин. Где-то около берега завывал пёс, добавляя погоде ещё большую трагичность.

Зверь смотрела в одну точку, через которую неслись сошедшие с ума тучи. Рядом с этой точкой в волнах облаков возник просвет. Через него ударил косой луч солнечного света, осветив растянутым овалом заснеженный лёд залива. Сквозь луч пролетела небольшая стайка птиц, которые внезапно рассыпались от него в разные стороны. Сверху, из разрыва облаков, которые почти уже сомкнулись, вниз устремилось что-то горящее. Яркая искра с дымным шлейфом неслась вниз, быстро гаснув на лету. В какой-то миг она просто исчезла, а дым разметал ветер. Что бы там ни падало, от этого ничего не осталось.

Зверь закрыла глаза, но слёзы это не удержало — они тихо потекли под шарфом, которым было замотано лицо. Приоткрыв глаза, она увидела, как опустил голову Вихрь, услышала, как горестно выдохнул Шекс. Они, определённо, видели то же и подумали ровно так же, как и она. Когда ангел или архангел погибает в бою от удара в сердце, он сгорает.

Вихрь взял её за плечо и насильно развернул к дверце, через которую они пришли. Вдвоём они ушли с крыши. Шекспир постоял ещё немного, не больше минуты, и тоже развернулся и пошёл прочь. Он не видел, как из-за туч упала ещё одна горящая искра. Не так ярко, но она горела. Падала она быстрее и сгорела стремительнее, чем предыдущая. В какой-то момент Шекспир уже перед самой дверью обернулся, но уже ничего не было. На горизонте заиграла светлая линия — к ночи небо будет ясным.

Глава 20

Архангел Михаил сидел на небольшом пуфе, который слуга принёс для него на верхнюю площадку крепости. Обычно он здесь не задерживался, особенно в последнее время, предпочитая сидеть в молчаливом одиночестве в тронном зале. Не сказать, что его трон был настолько шикарен и удобен — само это понятие для него плохо применимо, уж больно он был скромен. Сейчас же Михаил сидел, понурив голову, на пуфе, крылья лежали на пыльной поверхности площадки.

Перед архангелом лежали два меча — меч Света и меч Тьмы. Два легендарных в своё время клинка. Их происхождение неизвестно никому, кроме Семангелофа, который подарил каждому из трёх учеников по мечу. Где он их взял, он тогда не сказал, а они не интересовались — подумали, что высокие названия всего лишь названия, не содержащие в себе ничего. Они поняли, что ошиблись, через многие века. Но спросить тогда учителя уже не могли. Единственное, что он сказал им, было: «Каждый должен нести свой меч по тому пути, который ими же и указан — тогда они никогда не схлестнутся».

Меч Света был дан Михаилу, меч Тьмы — Люциферу, меч Жизни — Гавриилу. У самого учителя был меч Смерти, который канул после его пропажи, но ходили слухи, что он был у Азраила, который с помощью него мог возвращать из небытия необходимых ему. Но это лишь слухи, был уверен Михаил.

И вот перед ним лежат два из трёх мечей. Гавриил никогда не пользовался своим, предпочитая обычную сталь.

Михаил поднял глаза на надвигающийся грозовой фронт. Редкое в последние годы явление. Сегодня Ирий вдохнёт свежий воздух, когда пыль прибьётся дождём к иссохшей земле, истосковавшейся по влаге. Вновь он перевёл глаза на мечи. Сначала на тот, что был сделан из тёмной стали. Михаил вспомнил тот день, когда заключил договор с Азраилом и отдал ему меч Люцифера как аванс.

— Ты выполнил возложенное на тебя. — Проговорил он клинку. Он подразумевал то, что благодаря Азраилу Михаил убрал с пути главных оппонентов на Срединный мир. Берсерки вряд ли теперь отважатся после сокрушительного поражения Одраласа. И пусть с людьми они впоследствии нашли общий язык, но Закон не позволит им остаться — это исключено. Аградон лишился и жизни, и сотен своих бёвульсов, коих он считал почти равными себе. Многие из демонов не разделяли этого, но он всегда выбирал зверей, идя на войну, а не воинство своего мира. Демоны, подобно берсеркам, отброшены, но жив ещё один из старейших демонов — Вельзевул. И легионы под его командой при первом же удачном моменте хлынут в Срединный мир. Немезия, хоть и была сродни демонам, но её бегство в Ирий с дозволения Азраила позволило обойти Закон. Демоница была отличным выбором — травить людское племя было её любимым занятием на протяжении многих тысяч лет. Даже после смерти её тело будет отравлять всё вокруг.