Бог не Желает - Стивен Эриксон
- Сзади, - сказал Омс.
На его глазах мужлана схватили за руки и подняли над тропой. Кости треснули, рот широко открылся в вопле - как ни странно, неслышном. Затем обе руки вылетели из плечевых суставов, тело упало.
"Тут потребен идеальный расчет времени. Как она ухитряется?"
Тело упало с влажным шлепком, ноги дергались, пиная Омса в лодыжку.
Рыжеволосое привидение явило Омсу выражение горя и ужаса, затем вернуло всё внимание наемнику. Он был здоровенным мужчиной, плечистым, мускулистым. Но плечевые мышцы ныне болтались мокрыми тряпками, кровь вытекла, белые сухожилия повисли нитками марионетки. Она взяла ногу за лодыжку, широкая когтистая стопа встала на пах.
Отрывание ноги заняло некоторое время. Отшвырнув ее, она занялась второй.
Омс был чертовски уверен, что мужлан уже мертв. Точнее, очень надеялся.
Перекатившись на бок, он огляделся. Ведь он был не один? Точно, с другим. Он извивался. Ощущая путы не только на руках, но и на лодыжках.
- Ох, чтоб меня. - пробормотал он. "Штырь. Те двое унесли Штыря". - Милая леди, - сказал Омс, - Срежь мои путы, прошу! Мне нужно встать. Нужно найти Штыря...
Однако она схватила его, словно ребенка, дико прижав к груди.
Омс ощутил больше сосков, чем ожидал, один на виске, второй на челюсти, третий внизу шеи. Попытался вырваться. - Боги подлые, просто освободи меня! Умоляю!
Она села, придавив лишенное рук и ног туловище наемника, начала раскачиваться и причитать.
- Развяжи меня, - шептал Омс.
Она качала его сильнее.
Хижина оказалась не жилищем, скорее простым навесом для сушки бревен. Но при таком резком ветре, ломавшем ветки и сучья, годилось любое убежище.
Спица встала коленом на грудь Штыря, играя ножом перед открытыми глазами. - Да, - тихо пробормотала она, - уж не засни. Мы поиграем с тобой всю ночь, ты и я.
- И я, - вставил Шугал. - Он не только твой, знаешь ли.
- Я беру лицо, шею и грудь, - рявкнула Спица. - Потом петушка и яички.
- Мало мне оставила.
- Руки ноги, ниже колен будет больно, аж смерть. Прояви творческий подход. - Она близко склонилась над лицом Штыря. - Это ради Балка, знаешь. Ничего личного. - Она фыркнула смехом. - Никогда ничего личного. Просто я как художник, понял? Скульптор. С ножами. И одобрение я найду в твоих глазах.
- Давай начинай, чего ты...
Шугал споткнулся обо что-то сзади Спицы, наверное, наткнулся на бревно. Но Спице было всё равно. Она слышала, как он пыхтит и кряхтит - но знакомый звук заставил ее замереть. "Это лезвие ножа покидает плоть".
Она взвилась, выставив оба ножа.
Промельк чего-то медного и дикая боль в запястьях. Она упала на спину, уставившись на обрубки.
Снова блеск, у лица, и она упала в пропасть пустоты, вопя беспрерывно.
Было трудно понять, кровь из разбитого носа запеклась на глазах. Голова его уже давно висела ниже плеч. Но Штырь, кажется, узнал своего спасителя.
Из лагеря, который он недавно покинул. Юный воин-Теблор. Он был с двумя женщинами, в сторонке. Штырь заметил в глазах некое томление, юнец не отрываясь глядел на них с Омсом. Загадочные мгновения. Но следом он тогда не пошел.
А теперь, выполнив столь быстрые движения ножом, что глаз не успевал отследить, юнец склонился над Штырем, перерезая ремни. Повсюду были теблорские псы; один схватил отрезанную кисть Спицы и начал грызть, хрустя костями.
Юноша склонился ближе и произнес что-то, на что смущенный Штырь не знал что ответить, даже если бы мог. Руки оказались свободны, он начал вытягивать кляп.
Но юноша уже ушел. Позвав жестом псов, двинулся к своему лагерю, не сказав больше ничего.
Штырь медленно сел. Мысли походили на тину, головная боль одуряла. В носу стучал барабан, он опухал, отекали и глаза.
Какой-то шум заставил его поднять голову. Омс почти упал на него. Висок был залит кровью.
- Сержант! Проклятье! Ты жив! Спасибо... что, здесь Водичка? Драть меня, никогда не видел таких чистых разрезов. Штырь? Как я сюда попал? Что было? И где она?
- Сядь, - проскрипел Штырь. - Тебе нужно перевязать голову. Выглядит плохо.
- Кого я видел... кто склонялся над тобой? Думал, они что, целуются? Ну, с Водичкой? Ты разум потерял?
- Нет, ты потерял. Не Водичка. Теблор из лагеря, который мы только что покинули. Кажется, почти ребенок. У них трудно различить.
- Так он убил этих двоих и поцеловал тебя?
- Не целовал он. Только слова. Я не понял. И не понимаю. Но это были самые милые слова в моей жизни.
Омс провел рукой по виску. - Ладно. Нужно тебя упрашивать?
- Ты не меняешься, Омс. Хоть понимаешь, как я веселюсь, кормя тебя лишь крохами информации?
Омс плюхнулся в прелую кору. - Ублюдок, - пробурчал он, глядя на кровь в ладони.
- Да что там, - сказал Штырь, качая головой. - Он склонился, как ты видел, и сказал мне: "За нож".
Омс хмуро свел брови. - Сержант, это... лишено смысла.
- Как ты вырвался, Омс?
- Не знаю. Ничего не помню, чтоб меня. Пришел в себя у расчлененного тела, и кто-то сгрыз мои путы. Всего залив слюной. - Он бережно гладил висок. - Кулаком?
- Ага. - Омс медленно встал. - Кулаком внутри кольчужной рукавицы. Перевяжу тебе голову и нужно двигать.
- Мы спешим?
- Сильнее, чем сами знаем, Омс.
- Тоже бессмыслица, сержант. - Он потряс головой, морщась. - По приказу Балка?
Сержант хмуро вздохнул. - Сам не вижу смысла, Омс. Но судя по ее словам, она делала это ради него.
- Ублюдка ждут новые вопросы.
- Ага, но потом. Нужно вернуться к лошадям и скакать в Кулверн. Этот ветер мне совсем не по душе. - Штырь неуклюже поднялся на ноги. - Идти сможешь, Омс?
- Может.
- А бежать?
- Боги подлые. - Омс наконец-то распрямился и стоял, чуть покачиваясь. - Попробую. "За нож", он сказал?
Штырь кивнул. - За нож.
Омс отвел глаза. - Угу.
- Будь ближе, Омс. Не хочу тебя потерять.
Память работал скверно. Омс помнил, как шатался, бредя по разбуженному бурей лесу. Плевки ледяного дождя. Потом на поляне - недавнем лагере Балка. Потом, неведомое количество времени потом, они седлали коней, влезли на их спины и мчались галопом по Кулвернской дороге.
Затем Штырь глянул
