Гай Кей - Поднебесная

Перед тем как ответить, он опять поклонился.

— Я лишь задал вопрос, светлейший принц. Может быть, моему брату будет позволено ответить, если первый министр снова будет возражать?

— Мои советники не говорят за меня! — резко бросил Вэнь Чжоу.

Шиньцзу коротко кивнул:

— Разумная политика. Это может подорвать доверие к первому министру еще больше. Так скажите нам, это сделано после консультации с вашими советниками?

«Еще больше». Эти слова невозможно пропустить мимо ушей.

— Едва ли на этом совете следует обсуждать процедуры принятия решений в ведомстве первого министра. Решения принимаются самыми разными способами. Любой, имеющий опыт руководства, это знает.

Ответная стрела, выпущенная в беспутного принца.

— Возможно, — согласился Шиньцзу. — Но должен вам сказать, я бы незамедлительно отправил в отставку любого советника, который рекомендовал бы мне послать туда этих людей.

— А! Принц теперь желает обсудить штат сотрудников министерства?

— Это было бы слишком скучно со всех точек зрения, — Шиньцзу слегка улыбнулся.

Вэнь Чжоу не улыбнулся в ответ:

— Господин мой принц, этот человек еще не был принят императором. Его включили в список на аудиенцию. Пока он не предстанет перед Троном Феникса, он не может покинуть город. Кони очень важны, как вы сами сказали. Поэтому я послал за ними. Что в этом неправильного, по вашему мнению, мой господин?

Это казалось безупречно разумным доводом. Но не было им. Тай открыл рот, но принц его опередил:

— Я хочу вам сообщить, что тех людей остановили на имперской дороге вчера ночью. На первой же почтовой станции.

На этот раз Чжоу встал.

Протоколу задали здесь ужасную трепку, подумал Тай. Его сердце сильно билось.

— Никто бы не посмел это сделать! — рявкнул Вэнь Чжоу.

— Многие сочли бы это необходимым, но осмелился только один человек. Вы почти правы, первый министр. Ваших всадников остановили солдаты Второго военного округа, которые случайно оказались в Ма-вае после того, как они сопровождали господина Шэнь Тая с запада.

— Как это возможно? Как мы можем защититься от Рошаня, если мы…

— Если игнорируем совершенно ясную информацию об условиях, на которых эти кони будут переданы нам! Господин Шэнь обязательно должен сам забрать у тагуров коней. Они принадлежат ему!

Чжоу покачал головой. Он весь дрожал от ярости.

— Сардийские кони — это подарок Катаю от любимой дочери светлейшего императора. Тагуры не решились бы поставить себя в неловкое положение, отказываясь отдать этот подарок из-за незначительного условия передачи…

— Пожалуйста! — перебил его Тай. Чжоу умолк. Все смотрели на него. — Господин первый министр, позвольте говорить вашему советнику. От своего имени, не от вашего. Брат, это ты заставил его так поступить?

Лю прочистил горло под взглядами всех присутствующих. Он был искусным оратором, мастерски использующим повышение тона и громкость звука в зависимости от обстоятельств. Работал над этим всю жизнь, начав еще до того, как у него начала расти борода.

Сейчас Шэнь Лю явно испытывал неловкость. Он перевел взгляд с Вэнь Чжоу на принца и сказал:

— Светлейший принц, безусловно, прав, когда высказал предположение, что нам больше, чем когда-либо, нужны эти кони, учитывая необходимость поддерживать связь на больших расстояниях…

— И поэтому я пригласил вашего брата присоединиться к нам, — закончил Шиньцзу. — Кони — это дар в знак уважения одному человеку. Если двадцать солдат просто приедут к границе и потребуют их, мы нанесем оскорбление тагурам, игнорируя их условия. Мы опозорим себя таким поступком!

— Кто остановил моих людей? — спросил Вэнь Чжоу, не обращая внимания на слова принца. Его голос звучал очень резко. Загнанный в угол волк, подумал Тай, — или считающий, что его могут загнать в угол.

К этому моменту Тай уже понял. Чжоу тоже должен был понять.

— Так распорядилась ваша двоюродная сестра, — тихо ответил Шиньцзу. — Госпожа Вэнь Цзянь сказала мне, что я могу так ответить, если меня спросят.

Это должна была сделать она, подумал Тай. А это означало так много, то, что она сделала: она очень пристально следила за своим двоюродным братом. Империя столкнулась с открытым мятежом. И два человека, к которым она благоволила и равновесие между которыми старалась сохранить, стояли в центре событий. В этот момент один из них находился в этой комнате, другой — в походе со своими армиями.

Принц помолчал, потом прибавил, еще тише:

— Я также должен передать вам, что она поговорила с тем вашим человеком. Тем самым, которого задержали несколько недель назад по дороге на юг.

С тем, кто убил Синь Луня.

— Об этой беседе я бы с удовольствием послушал, — сказал Чжоу с вызывающим восхищение спокойствием. — Но первый вопрос гораздо важнее!

— Господин первый министр! — произнес Тай, на этот раз официально обращаясь к нему. — Светлейший принц, конечно, прав. Мы рискуем потерять двести пятьдесят сардийских коней. Вам были переданы условия этого необычайно щедрого подарка, далеко превосходящего мои заслуги. Я сам писал о них, как и тагуры, и комендант крепости у Железных Ворот.

— Как вульгарно и самонадеянно считать себя настолько важной персоной, второй сын Шэнь Гао! И прошу заметить: необычайно щедрые подарки делает император Катая, а не платящие дань второстепенные народы, которые выпрашивают у нас дочерей императора как знак божественной милости.

Тай знал, что должен делать дальше. Это было не в его характере, и он все больше понимал это, с каждой секундой. Он не хотел бы здесь находиться — ни сейчас, никогда. Но он мог немного поучаствовать в этом танце.

Он поднял руку с кольцом.

— Я слишком хорошо знаю, каким необычайно щедрым к своему самому скромному слуге может быть наш возлюбленный император, да живет он и правит тысячу лет.

Ненадолго воцарилось молчание.

— Да будет на то воля неба, — произнес сын и наследник императора. Чжоу промолчал.

Тай повернулся к Шиньцзу:

— Господин принц, вы желаете, чтобы я взял людей и отправился на запад за конями? Я жду распоряжений двора. Их держат по ту сторону от границы у Хсеня.

— Мы знаем об этом.

— Я готов выехать немедленно.

Принц покачал головой. Чжоу все еще не сел, заметил Тай. Он стоял лицом к первому министру в гулком пространстве огромной палаты, отделенный от него шеренгой членов совета. Если бы Чжоу каким-то образом получил этих коней, подумал Тай, ничто не помешало бы ему организовать убийство некоего второго сына. Ничто на свете…