Питер Бретт - Заступник

Достигнув деревни, они остановились и стали в оцепенении созерцать картину опустошения.

— Некоторые дома горят уже несколько дней, — заметил Заступник, кивая в сторону некогда уютных жилищ.

В самом деле, многие постройки превратились в обугленные, едва дымящиеся руины, другие же представляли собой холодные угли. Таверна Смита, единственное двухэтажное здание в селении, рухнуло само по себе. Некоторые балки еще объяты пламенем. У одних домов нет крыш, у других обвалились стены.

По мере того как они въезжали в село, Лиша всматривалась в заплаканные, грязные, так хорошо знакомые ей лица. Все они слишком обеспокоены своим несчастьем и не замечают всадников. Она закусила губу, дабы не заплакать.

В центре деревни обитатели собирают мертвых. У Лиши защемило сердце при виде сотни тел, которых не накрыли даже одеялами. Бедный Никлас, Сайра и ее мать. Пастырь Майкл. Стив. Дети, которых она никогда не видела, и взрослые, которых знала всю жизнь. Некоторые сгорели, иные разорваны на части демонами, однако большинство тел не тронуто. По-видимому, они умерли от болезни.

Майра стоит на коленях и плачет над небольшим свертком. Лиша, чуть дыша, слезла с лошади, подошла к подруге и положила руку ей на плечо.

— Лиша? — обратилась к ней Майра, не веря глазам. Через мгновение она вскочила на ноги и, громко рыдая, крепко обняла Травницу.

— Это Эльга, — причитала Майра, имея в виду свою младшую дочь, которой не исполнилось еще и двух лет. — Она… умерла!

Лиша крепко держала подругу, воркуя ей на ухо что-то успокоительное, так как не могла произнести ни слова. Теперь ее заметили и другие люди, однако не подходили к ней, пока Майра рассказывала о своем горе.

— Лиша, — шептали они. — Лиша приехала. Хвала Спасителю.

Наконец Майра взяла себя в руки, отошла в сторону, подняла грязный фартук и вытерла слезы.

— Что случилось? — тихим голосом спросила Лиша.

Майра взглянула на нее широко открытыми глазами, которые вновь наполнились слезами. Она дрожала, не в состоянии вымолвить слова.

— Чума, — раздался знакомый голос, и Лиша увидела тяжело опирающегося на палку Иону. Пастырская мантия порвана, нижняя часть ноги обмотана окровавленными повязками. Лиша обняла его, посмотрела на раненую ногу. — Сломана берцовая кость, — махнул он рукой. — Вика лечила меня. — Его лицо потемнело. — Последнее, что она делала, перед тем как ее сразила болезнь.

Глаза Лиши округлились.

— Вика умерла? — потрясенно спросила.

Иона покачал головой.

— Пока что нет, однако эпидемия добралась и до нее. Сейчас ее трясет лихорадка. Ей недолго осталось. — Он осмотрелся. — Да мы все, должно быть, скоро умрем, — прошептал он, обращаясь к целительнице. — Боюсь, ты выбрала плохое время для возвращения домой, Лиша. Но не исключено, что в этом есть провидение Спасителя. Если бы ты задержалась еще на один день, тебе здесь негде было бы остановиться.

Взгляд Лиши стал суровым.

— Не хочу больше слышать подобную ерунду! — сердито воскликнула она. — Где Вика? — Она повернулась лицом к небольшой толпе. — Спаситель, да где же все люди?

— Они в Святом Доме, — ответил Иона. — Все больные там. Те, кто выздоровел или благодаря Спасителю не стал жертвой эпидемии, собирают мертвых и оплакивают их.

— Значит, надо идти туда, — заявила Лиша, беря Иону под руку. — А теперь расскажи мне подробно о случившемся.

Иона кивнул. У него бледное лицо, ввалившиеся глаза. Иона весь мокрый от пота и, очевидно, потерял много крови. Лишь большим усилием воли он борется с болью. Роджер и Заступник в молчании следуют за ними вместе с поселянами, ставшими свидетелями приезда Лиши.

— Чума поразила нас несколько месяцев назад, — начал Иона, — однако Вика и Дарси говорили, что это всего лишь дизентерия, и не придавали ей большого значения. Молодые и сильные быстро выздоравливали, а люди постарше неделями не вставали на ноги. Некоторые умерли. И все же болезнь считали вполне обычной, пока она не начала распространяться. Вполне здоровые люди резко заболевали и впадали в горячку.

— Именно тогда начались пожары, — продолжал Пастырь. — Ослабевшие люди падали у себя дома со свечами или лампами в руках. Твой отец и другие Караульные болели, и сети оберегов начали давать сбои по всей деревне, особенно притом, что в воздухе постоянно плавал дым, застилавший охранные знаки. Мы, как могли, боролись с огнем, однако заболевало все больше и больше людей, и нам не хватало рабочих рук.

— Смит собрал выживших поселян в хорошо защищенных домах, стоящих вдалеке от пожара. Только такое скопление народа способствовало быстрому распространению чумы. Сайра упала вчера во время грозы. Разбила масляную лампу, от которой вся таверна занялась пламенем. Людям пришлось ночью бежать на улицу… — Он закашлялся, и Лиша похлопала его по спине. Она вполне представляла себе дальнейшее.

Святой Дом единственная каменная постройка в Каттеровой Ложбине, которая гордо противостоит огню. Лиша прошла через большие врата и замерла в ужасе. Скамьи убраны, и почти все помещение занимают соломенные тюфяки. Около двух сотен стонущих, ослабевших, обливающихся потом и мечущихся в бреду больных лежат на них. Она увидела потерявшего сознание Смита и рядом с ним Вику. Здесь двое детей Майры. И другие знакомые лица. Вот только отца нигде не видно.

Какая-то женщина пристально смотрит на них. Она преждевременно поседела, измождена и осунулась.

— Хвала Создателю, — говорит Дарси, узнав Лишу, которая оставляет Иону и быстро направляется к ней. Через несколько минут она возвращается к Пастырю.

— Избушка Бруны все еще на месте? — спрашивает она.

Иона пожимает плечами.

— Насколько мне известно, — говорит он, — никто не посещал те места после смерти знахарки. С тех пор прошло почти две недели.

Лиша кивает. Домик Бруны стоит в отдалении от селения и хорошо защищен деревьями. Вряд ли сажа испачкала тамошние обереги.

— Мне надо сбегать туда за припасами, — говорит она, направляясь к выходу. Опять начинается дождь, небо уныло и лишено всякой надежды.

Роджер и Заступник стоят во дворе, окруженные поселянами.

— Это ты! — кричит Брайна и бежит обнять Лишу.

Неподалеку находится Эвин. Он держит на руках девочку. Рядом с ним Кален. Он очень высокий, хотя ему нет еще и десяти лет.

Лиша тепло отвечает на объятия подруги.

— Кто-нибудь видел отца? — спрашивает она.

— Он дома. Там, где следует быть и тебе, — раздается голос.

Лиша оборачивается и видит идущую к ней мать, сопровождаемую Гаредом. Лиша не знает, радоваться ей или печалиться.