Рассел Малкахи - Горец _ Чужие _ Чернокнижник (сборник)

— Я — вся? Или только то, что у меня внутри?!

— Ты, именно ты…

— Врешь! — холодно отрубила Рили.

— Не делай поспешных выводов. — Биша, кажется, невозможно было вывести из себя. — Мы хотим помочь тебе. Мы извлечем его из тебя — это не такая уж сложная операция — и…

Рили сощурилась.

— И сохраните?

— Мы убьем его. Ты вернешься домой, начнешь новую жизнь… а главное — ты будешь жить дальше, зная, что мы уничтожили этого зверя…

— Какие у меня могут быть гарантии, что вы уничтожите зародыш сразу после извлечения?

— Тебе придется довериться мне.

— Нет!

Мор давно уже понял, что замышляет Рили, понял, что она вовсё не случайно шаг за шагом пятится назад.

Когда Рили вдруг рванула сверху подъемную решетку и, опустив её между собой и Бишем, отскочила назад, огонь был открыт немедленно.

К счастью, расстояние между ней и Мором было всё еще невелико, на всякий случай десантники целились по ногам.

Мор получил пулю в бедро и со стоном осел на пол.

— Господи, вы что, очумели, скоты?!

Рили склонилась над ним. Мор взглянул ей в глаза. И тут же понял, что надо сделать.

Одной рукой Рили обнимала Мора, а другой, свободной, раз за разом опускала решетки.

Происходящеё нравилось Смиту всё меньше и меньше.

— Ну и чего ты хочешь достичь таким образом? — крикнул он Рили.

Однако когда над самым его ухом грохнул выстрел и из ноги Мора выплеснулась кровь — Абрам остолбенел.

Это был его мир, мир Абрама Смита.

А теперь в этом мире хозяйничали чужие.

Прямо под ногами у себя он увидел оброненный Илом топор.

Нельзя сказать, что охранники Биша просмотрели опасность. Просто они никак не ожидали, что опасность придет с этой стороны.

Но один из них успел среагировать. Боковым взглядом уловив движение, он резко толкнул нападающего плечом.

Удар всё же произошел, но Смит уже не успел увидеть, что случилось с Бишем. Другой охранник в упор влепил в него очередь.

— Что я должен сделать? — прошептал Рили Мор.

— Когда я кивну тебе, нажмешь кнопку.

— Но это же…

— Вот именно.

— Я сделаю это, сестра… Ай да Смит!

— Прощай.

— Прощай…

Рили твердо знала, что они смогут увидеть друг друга еще один раз, но говорить им уже не придется.

Мор посмотрел на нее, и она кивнула в ответ.

Палец нажал на кнопку. Раздвинула лепестки диафрагма.

Ноги Рили оторвались от опоры. Примерно на середине полета грудная клетка вдруг лопнула и Чужой, высунув наружу голову и часть тела, закричал жалобно и пронзительно. Бессильно скалилась его крошечная пасть, щупальца беспомощно рассекали воздух.

Всколыхнулось и затихло раскаленное озеро, приняв в свои испепеляющие глубины и Рили, и Чужого.

СТИВ МАЙНЕР, ДЖУЛИАН ТВОХИ

ЧЕРНОКНИЖНИК

Мистический триллер по мотивам фильма под редакцией В. В. Адамчика, М. В. Адамчика

ГЛАВА 1

«1. И стал я на песке морском и увидел выходящего из моря зверя с семью головами и десятью рогами: на рогах его было десять диадим, а на головах его имена богохульные.

2. Зверь, которого я видел, был подобен барсу; ноги у него — как у медведя, а пасть у него — как пасть у льва; и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть.

3. И видел я, что одна из голов его как-бы смертельно была ранена, но эта смертельная рана исцелела. И дивилась вся земля, следя за зверем; и поклонились дракону, который дал власть зверю.

4. И поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему и кто может сразиться с ним?

5. И даны были ему уста, говорящие гордо и богохульно, и дана ему власть действовать сорок два месяца.

6. И отверз он уста свои для хулы на Бога, чтобы хулить имя Его и жилище Его и живущих на небе.

7. И дано было ему вести войну со святыми и победить их; и дана была ему власть над всяким коленом и народом, и языком и племенем.

8. И поклонятся ему всё живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира.

9. Кто имеет ухо, да слышит.

10. Кто ведет в плен, тот сам пойдет в плен; кто мечем убивает, тому самому надлежит быть убиту мечем. Здесь терпение и вера святых…»[1]

Старуха оторвала взгляд от книжки в черном кожаном переплете и посмотрела в окно. Ей показалось, что она услышала мяуканье её любимой кошки Катрины. Нет, она не могла ошибиться. Старуха поспешно встала, подошла и прильнула к окну.

День был серый и пасмурный. По небу торопливо плыли тяжелые тучи, накрапывал дождь. Но непогода не остановила человека, который, низко нагнувшись копошился у плетня. В одной руке у него была огромная плетеная корзина, которую он нагромоздил на кол, а другой рукой он безуспешно пытался засунуть под крышку Катрину, любимую кошку старухи.

Старуха прошаркала к двери, открыла ее, выглянула наружу и узнала в человеке известного на всю округу помощника палача по имени Брюс Диккинсон. Она рванулась спасать кошку, но неведомая сила остановила се.

Старуха подумала: «Что-то затевается вновь, ведь неспроста Диккинсон так старается. Наверное, опять у него много работы.»

Руки старухи безвольно опустились, спина согнулась, и она потащилась к столу, где её ждала вечная книга. Она поняла, что своей любимицы уже никогда больше не увидит.

Старуха догадалась, что та идет на заклание.

Брюсу Диккинсону наконец-то удалось засунуть кошку под крышку плетеной корзины. Он забросил корзину за спину и подумал с облегчением: «Проклятая кошка! Я-то думал, что смогу легко с ней справиться. Чуть всю руку не исцарапала, чертовка! Зато сейчас эта черная кошка, это дьявольское отродье, послужит во имя божьего дела!»

Брюс вышел на улицу и зашагал с видом человека, уверенного в себе, с видом человека, который вершит богоугодное дело. Он знал, что в Бостоне многие жители недолюбливают его.

«Но что же делать, — думал он. — Может быть, моя должность и не из самых приятных, но надо же кому-то сражаться с ведьмами, колдунами и всякой прочей нечистью. Должен же кто-то защищать бостонцев от проделок дьявола».

Ему пришлось пройти сквозь гусиную стаю, заполонившую улицу. Гуси вытянули шеи, зашипели на него, а потом с гоготом бросились врассыпную.

«Прочь, проклятые птицы!» — крикнул он.

Брюс Диккинсон остановился, опустил корзину и поправил крышку, заперев её для надежности щепкой, подобранной с земли.

Он снова взвали корзину на плечи и пошел улицей, но на повороте почтительно остановился.