Крис Кельм - Отвергнутые Боги Годвигула

Гривен сжал пальцы, и наш гном заорал от нестерпимой боли, когда начала сминаться кираса, а конический шлем вдавил голову в плечи. И только я дернулся на помощь товарищу, как фейри резко взмахнул рукой, тело Урсуса сорвалось с места и на большой скорости врезалось в скалу. На землю оно упало бесчувственной массой.

— Альгой! — крикнул я алхимику. Тот быстро сообразил, но применить навык Исцеления не успел: Королева Мегиста была начеку, и заблокировала заклинание своей магией.

Урсус закопошился, однако Гривен шевельнул пальцами, и гнома пронзили выскочившие из земли ледяные шипы.

Тело нашего друга замерцало…

Звездный Урсус мертв

Проклятье!

Мы потеряли еще одного бойца.

Я пришел в ярость. Меч Карракша почувствовал настрой хозяина и гневно сверкнул в моих руках. Но прежде чем я бросился в атаку, подала голос королева Мегиста:

— Живым мне нужен только Проклятый. Остальных убейте!

Я бросил взгляд на своих товарищей. Смерти они не боялись, как и я сам, потому что Звездные не умирали окончательно. А вот оказаться в лапах безбашенных фейри мне не улыбалось…

И тут я заметил Карамоша. Скрываясь за кустом, он стоял перед скалой, загадочно шевелил пальцами и что-то бормотал под нос. На этот раз колдовство удалось. Камень стал податливым, разошелся в стороны театральным занавесом, и леприкон тут же нырнул в образовавшийся туннель.

Это был наш единственный шанс на спасение.

— За ним! — крикнул я и первым бросился к туннелю, огибая полезшие из земли ледяные шипы, наколдованные рогатым королем. Перед входом я все же остановился, пропуская вперед своих товарищей. Мимо пробежала Сэнвен, потом Коль-Кар, Эллис, Альгой.

Скалы угрожающе задрожали. Я ворвался в проход, но не удержался, обернулся на бегу. Увидел мчавшихся к туннелю всадников. Вперед вырвалась обезумевшая от жажды крови Раха. И я со злорадством отметил, как скалы сомкнулись перед ее носом, отрезав дикое конское ржание и полный досады вой облапошенных фейри. А потом я побежал, затылком чувствуя, как позади срастаются воедино каменные массы. Должно быть, я превзошел самого себя, потому что нагнал Альгоя и уже видел спину метавшейся по зигзагообразному туннелю магички, успевшей запустить вперед «Крылатую лампадку», освещавшую нам путь.

Как это уже однажды было, я вывалился из туннеля за мгновение до того, как сомкнулись скалы, проглотив «Лампадку», и тут же рухнул на землю в полном изнеможении. Рядом лежали и тяжело дышали мои товарищи. Даже несгибаемый гоблин валялся на спине, раскинув лапы в стороны, и часто сопел, глядя на ночное небо. Один лишь неутомимый Карамош продолжил бег и вскоре скрылся в зарослях раскинувшегося перед нами леса.

— Неужели… спаслись? — с трудом выдавил из себя алхимик.

И как ответ на его вопрос раздался отдаленный крикливый визг, а со скал вниз посыпались огоньки, похожие на светлячков, разлетелись во все стороны и стали рыскать по опушке леса.

— Они нас ищут, — заявила Сэнвен. — Надо уходить.

Эльфийка тяжело поднялась на ноги.

— Что б вас… — воскликнул Альгой и принялся поспешно раздавать фиалы с зельем Выносливости.

А мы смотрели на мечущиеся у леса огоньки, ошибочно направившиеся не в ту сторону.

— Может, еще пронесет? — пробормотал алхимик.

Не пронесло.

Притаившийся на скале поисковый огонек, который мы не заметили прежде, скользнул вниз и, зависнув над нашими головами, ослепительно ярко вспыхнул и погас.

Тут же раздался радостный вой в полсотни глоток, а конское ржание оповестило нас о том, что фейри взяли правильный след.

— Бежим! — крикнула Сэнвен, и нас не пришлось долго упрашивать.

Мы оказались на кромке леса, когда из-за скал на простор выплеснулась черная туча — дикая орда фейри. Она спустилась на землю, послышался стук копыт, спину похолодило легким морозцем. Но мы не стали дожидаться развязки. Проломившись сквозь заросли, мы скрылись в лесной чаще.

Не знаю, как остальные, но мне воровское зрение позволяло ориентироваться даже в кромешной темноте. Я ловко огибал смутные силуэты деревьев, избегая столкновения, петлял как заяц. Топот ног, хруст веток и натужное сопение оповещало о близости моих товарищей по несчастью. Они были где-то рядом, хотя я и не видел никого конкретного.

Если кто-то рассчитывал, что погоня на этом прекратится, то он глубоко заблуждался. Фейри следовали за нами. Часть двигалась по земле, другие же снова взмыли в небо и проносились над нашими головами, пытаясь сквозь кроны деревьев разглядеть ускользавшую добычу. Кроме того по лесу рыскали поисковые огоньки, распугивая притаившуюся с наступлением темноты дичь.

Через пять минут непрерывного бега я почувствовал усталость — моя Выносливость так и не успела восстановиться в полной мере, а теперь и вовсе просела до критического минимума. Пришлось сбавить тем и перейти на шаг, а потом и вовсе остановиться.

Звуки погони остались где-то позади, хотя время от времени надо мной проносились тени рыщущих по небу фейри. Однако кроны деревьев были слишком густы, чтобы сквозь них разглядеть цель на земле. Где-то далеко мерцали поисковые огоньки. Окружающая тишина красноречиво говорила о том, что мои спутники то ли зашли далеко вперед, то ли безнадежно отстали. Я мысленно пожелал им удачи.

Неожиданно в мою руку вцепились чьи-то пальцы. Я дернулся, вскинул меч и остановился лишь в последний момент, различив тонкий эльфийский силуэт.

— Тс-с-с! — зашипела на меня Сэнвен.

И для этого были причины.

Повеяло холодом, и лишь после этого я заметил всадника, бесшумно, словно тень, двигавшегося через лес.

Гривен собственной персоной.

Когда он повернул голову в нашу сторону, его глаза вспыхнули. Я распластался по земле, прячась за кустами, но все равно меня не покидало чувство, будто он меня видит.

Король фейри остановился совсем рядом. По траве, на которой я лежал, по ветвям кустарника, по моей спине, потрескивая, пополз тонкий узор изморози, а я почувствовал, как в жилах стынет кровь. Меня охватила мало объяснимая паника, и я едва сдержался от того, чтобы вскочить на ноги и обратиться в бегство.

Всадник отвернулся, тронулся с места и проехал мимо.

Рядом облегченно вздохнула эльфийка.

— Главное, продержаться до утра… — пробормотала она.

— А что потом?

— Представители Неблагого двора терпеть не могут солнечный свет, — пояснила Сэнвен.

Я взглянул на часы: начало пятого. До рассвета оставалось не так уж и много времени.

Мы поднялись с земли.