Абсолютная Власть. Трилогия - Александр Майерс
Она подалась вперёд, и я понял, что украшение у неё на шее — мой вороний череп. Он лежал на груди графини, и я обратил внимание на то, что водолазка натянута на голое тело. Ночная прохлада не позволяла в этом усомниться.
— Я привезла, как мы и договорились. Хотите забрать его?
Я молча протянул руку. Эмилия хитро прищурилась и сильнее выпятила грудь.
— Ну же, барон. Берите.
— Будем соблюдать приличия, ваше сиятельство, — ответил я.
— Какой вы скучный, — цокнула языком Карцева.
Сорвав артефакт с шеи, она бросила его мне. Я поймал череп в воздухе и, не глядя, бросил в седельную сумку.
— Благодарю.
— Всегда пожалуйста, — очаровательно улыбнулась она, убирая волосы за ухо. — Итак, если цветов и признаний в любви я не дождусь, перейдём к делу. Чего вы хотите, Владимир?
— Спасти вас, — ответил я, глядя в глаза Карцевой.
— Так вы решили поиграть в рыцаря? — она звонко рассмеялась. — Неужели я похожа на принцессу, которую нужно спасать?
— Вам нужна помощь. Все думают, что именно вы приказали напасть на имперскую тюрьму.
— Все, кроме вас.
Я заставил коня сделать ещё пару шагов и наклонился так близко к графине, что ощутил сладкий запах её духов. От меня не укрылось, как взволнованно приподнялась её грудь.
— Да. Потому что я вижу вас насквозь, Эмилия Романовна, — прошептал я. — Вы красивы, очень. Но ещё вы гораздо умнее, чем считают ваши союзники. Они недооценивают вас. Думают, вы пустышка — а я знаю, что это не так.
Карцева промолчала. Её лицо оставалось бесстрастным, но блеск в глазах и крохотные мимические движения выдавали графиню. Я задел её за живое.
— Альянс обречён. Но вам не обязательно тонуть вместе с ними. Разорвите союз — и ваше имя исчезнет из всех обвинений. Я попрошу Базилевского сделать так, чтобы дворянский суд забыл о преступлениях вашей дружины. Не всех, конечно — но вы отделаетесь гораздо легче, чем Рудольф и Генрих.
— Как заманчиво, — прищурилась Эмилия. — Но и плата высока. Я потеряю возможность получить все трофеи после победы над вашим родом — земли, активы, артефакты… Выходит, мой брат, отец и все наши солдаты погибли напрасно?
— Когда альянс проиграет, вы не получите ничего, кроме позора. А потеряете ещё больше. У вас есть шанс выйти из войны с наименьшими потерями.
Карцева вновь рассмеялась.
— Какой же вы забавный, Владимир! Ваша самоуверенность такая искренняя и вместе с тем такая… — она пошевелила пальцами в воздухе, подбирая слово, — бессмысленная, пожалуй.
— Вы скоро убедитесь, что это не так. Прямо сейчас, на ваших глазах, я разрушаю альянс и заставляю своих врагов делать необдуманные поступки. Фон Берг обречён. Муратов обречён. Но вы ещё можете отойти в сторону, ведь я не привык сражаться с женщинами, — я выпрямился и слегка улыбнулся. — Я позволю вам наблюдать, как мужчины, причинившие вам столько боли, будут уничтожены.
— Ох, — она прикусила губу, делая вид, что задумалась. — А если мне больше нравится… наблюдать за вами?
Воздух вокруг наполнился магией. Из-за холма на том берегу ударило заклинание, и нас с графиней накрыл купол. Я моментально определил формацию — заклятие, пока действовало, не позволяло вырваться за его пределы.
Тут же из темноты выбежали вооружённые люди. Карцева посмотрела на них, приподняв брови, и усмехнулась.
Солдат было десятка три. Каждый держал в руках лук с наложенной магической стрелой. И даже в тусклом лунном свете было видно, что их мундиры — синего цвета, а на груди у них — семиконечные звёзды на алом знамени.
— Ваши люди? — я не отвёл взгляда от лица Карцевой.
Эмилия улыбнулась:
— Мои. Как вы думаете, барон, что они здесь делают?
Глава 12
Пари
Окраина оккупированных земель Градовых
Артём не знал, что ещё можно сказать в такой ситуации. Ладони взмокли, он изо всех сил стискивал рукоять пистолета, как будто оружие было его шансом на спасение.
Увы, это вряд ли. Слишком мало патронов, слишком много врагов. И у них — артефакты. Пистолет может вообще отказаться работать.
Самое противное было то, что женщины из Лисичкино тоже погибнут. Ну, или их вернут в деревню, где будут и дальше использовать как бесплатных проституток. Неизвестно ещё, что из этого хуже.
А они доверились Артёму, покинули свои дома и пошли за ним. Ему было тошно оттого, что он подвёл их — а страха за свою жизнь почти не испытывал. Было удивительно, что он ставит жизнь беззащитных женщин выше своей — и Артём даже ощутил гордость за себя.
Командир карцевских поднял саблю. Клинок зловеще блеснул в лунном свете.
— Твою мать, — проговорил вдруг Сокол, глядя на него. — Я тебя знаю! Ты из наших, сволочь! Служил в полку Роттера.
Кирасир, всё ещё держа саблю поднятой, мрачным голосом ответил:
— Ты прав, — он резко опустил руку и приказал: — Убейте всех!
Убейте всех.
Всех.
Убейте.
Эти слова гулким эхом отражались в черепе Артёма. Он понимал, что среди этих всех окажется и он. А умирать чертовски не хотелось.
Время будто приостановилось. Артём крепче сжал рукоять пистолета и начал медленно поднимать его. Оружие казалось тяжёлым, как гиря. А собственная рука — ещё тяжелее.
Он увидел, как всадники ударили коней шпорами. Скакуны бросились вперёд. Комья мокрой грязи из-под их копыт полетели в разные стороны. С тягучей неизбежностью поднялись в воздух сабли.
Всё было как во сне. Как в тумане. Артёму казалось, что он вот-вот проснётся и с облегчением поймёт, что это был лишь ночной кошмар.
Но всё происходило по-настоящему.
Всадники едва успели сорваться с места, как в воздухе над ними вспыхнуло что-то белое. Будто звезда спустилась с неба. Артём увидел, как воздух над их головами сгустился, грязь под копытами коней покрылась сияющим геометрическим узором.
Через мгновение грохнул взрыв. Магический импульс подбросил в воздух лошадей вместе с седоками.
Взрывная волна швырнула Артёма на спину. Уши заложило, в нос ударил запах крови. Крики раненых и ржание лошадей смешались с испуганным визгом «лисичек». Артём пополз к телеге, наткнулся на что-то мягкое — оказалось, на тело женщины. Он вскрикнул, отпрянув, но тут же понял: она была жива, просто прикрывала собой ребёнка.
— Вставай! — сквозь какофонию прорвался голос Сокола.
Артём попытался встать, поскользнулся и снова упал. Над головой раздался выстрел, к запаху крови и вывернутой земли добавился порох.
Наконец, рыжий оказался на ногах. Сокол, пригнувшись, палил из винтовки по мелькающим теням. Кони и всадники превратились в месиво, залитое грязью,
