Маркус Хайц - Стражи земель. Доспехи демона

— Мне не показалось, что вы нравитесь Родарио. Настолько, чтобы он остался с вами, — резко заявила она и сама удивилась ноткам ревности в своем голосе.

Малления, до того выглядевшая вполне дружелюбно, с отвращением поморщилась.

— Я понимаю. Вы хотите выяснить, к кому из нас его влечет больше.

— А что мы будем делать, если он не захочет ни одну из нас? — Койра вздохнула.

— Ни один человек не отречется и от принцессы, и от королевы, которые хотят стать его любовницами. Кроме того, мы принимаем решение. Мы будем делить его, а сам Родарио пускай думает, что обвел нас обеих вокруг пальца. — Идо покосилась на Седьмого, беседующего со Слином. — Так вы не рассердитесь, если я его поцелую? Хочу узнать, что он будет делать. Кстати, эта ситуация может оказаться выгодна и для вас.

— Если он скажет вам, что любит только меня, вы перестанете думать о нем? — спросила Койра.

— Если он сам, по собственной воле, скажет мне это и поклянется в правдивости своих слов, я оставлю его вам. — Кивнув, Идо протянула волшебнице руку. — Договорились?

Королева помедлила.

— И это не приведет к вражде между нами? Если одна из нас останется ни с чем, это не разрушит наши отношения?

— Нет.

— И мы не поссоримся?

— Нет, Койра, — улыбнулась Малления. — Мы успешно доведем дело до конца, а потом будем править своими королевствами. Между Вейурном и Идомором будет царить мир, клянусь моим предком, принцем Малленом из рода Идо. — Она не опускала руку.

— И Родарио никогда не узнает о нашей договоренности?

— Нет, во имя всех богов! — рассмеялась воительница. — Иначе его мужская гордость будет уязвлена.

Наконец-то Койра пожала ей руку.

— Что ж, так тому и быть.

Девушки обнялись и пожелали друг другу спокойной ночи.

Родарио опасливо посмотрел в их сторону.

— Что там происходит? — удивленно пробормотал он.

Слин, зарядив арбалет, прислонил оружие к стене, чтобы в любой момент иметь возможность выстрелить.

— Женщины, что тут скажешь. Всегда плетут какие-то интриги. А нам, мужчинам, это расхлебывать. — Ухмыльнувшись, Четвертый протянул актеру бурдюк с водкой.

— Вы мудрый гном, Слин. — Приняв бурдюк, Родарио отпил глоток.

Глава 24

Года молилась Враккасу дольше, чем обычно.

Как только рассвело, она направилась к алтарю и, встав на колени, погрузилась в молитву. Гномка просила создателя о защите Занды. Ее дочь попала в лапы чудовищ. Кошмарный маг забрал ее…

— Уничтожь его, — плакала Года, и слезы стекали по ее щекам в пушистую бороду. — Срази его своим молотом, брось его в горн и сожги его душу дотла. Он отрекся от тебя и встал на сторону зла. — Гномка поднялась с колен. — Ты же знаешь, что мы защищаем людей и другие народы во имя твое. Не допусти, чтобы нас с Боиндилом постигло такое горе. — Она поклонилась статуэтке Враккаса из чистого враккасия и вышла из своей комнаты.

В коридоре волшебница встретила гонца.

— Госпожа, чудовища прислали парламентера! — выдохнул гном. — Он стоит у южных ворот.

Сердце заколотилось в груди. Года побежала за гномом и вскоре очутилась перед полуоткрытыми воротами, за которыми светился красноватый купол.

С противоположной стороны барьера стояло чудовище, похожее на очень высокого человека. У него было три руки — слева, справа и на груди. Монстр был вооружен двумя щитами и длинным копьем. На нем был кожаный доспех, вернее, существо просто было одето в несколько слоев кожаной одежды. И от него попахивало.

— Тот, у кого много имен, Тот, кто повелевает нами, передает тебе, чародейка, что ты должна отдать ему крепость. Иначе Тот, у кого много имен, Тот, кто повелевает нами, убьет плоть от плоти твоей, — хрипло произнесло чудовище, обнажив острые зубы. — Убьет ее после того, как много раз обесчестит ее, овладеет ее телом против ее воли, а затем разрежет ее на кусочки и пришлет тебе по частям. Вначале он пришлет тебе ее пальцы, затем кисти, и так далее. Его заклинания помогут продержать твою дочь в сознании, поэтому она будет чувствовать всю боль и осознавать все, что происходит.

— Довольно. — Года подняла руку. — Возвращайся к своему господину и передай ему, что я не могу принять его требования. Дело не только в моей дочери, сейчас речь идет о большем. Но если он причинит страдания Занде, я убью его собственными руками. Моя магическая сила тоже велика. Я не боюсь его. — Волшебнице едва удалось взять себя в руки, чтобы не выказать охвативший ее страх.

— Если бы твоя сила была столь велика, как ты говоришь, ты давно бы уже разрушила защитный барьер и твои воины начали бы атаку, — возразило существо. — Тот, у кого много имен, Тот, кто повелевает нами, рассчитывал на такой ответ. Он готов предложить тебе другую сделку, которая покажется тебе приемлемой.

— Я не буду заключать с ним сделку. — Года отвернулась. — И мне нет дела до того, что он может предложить.

— Жизнь твоей дочери в обмен на жизнь Балодила.

— Я не знаю никакого Балодила. — Чародейка похолодела.

— Тот, у кого много имен, Тот, кто повелевает нами, сказал, что ты поймешь, кого я имею в виду. — Чудовище издало странный звук, немного напоминавший рычание. — Тот, у кого много имен, Тот, кто повелевает нами, отвел твою дочь в потайное место, которое ты никогда не найдешь. Даже если разразится бой и вам удастся проникнуть в Черное Ущелье, ты не сможешь отыскать ее. Дочь вернется к тебе только после того, как Тот, у кого много имен, Тот, кто повелевает нами, получит труп Балодила и доспех, который был украден.

Года развернулась к переговорщику, и тот вскинул щиты, ожидая нападения.

— Я гномка и не предам дитя Кузнеца, — дрожащим голосом ответила она. — Передай своему господину, чтобы ничего не ждал от меня. Хотя… я готова подарить ему мучительную смерть, если он что-то сотворит с моей дочерью. — Она подала стражникам знак, чтобы те закрыли ворота.

— Тот, у кого много имен, Тот, кто повелевает нами, дает тебе три дня на размышление. После этого ты получишь пальцы правой руки своей дочери, — услышала Года, прежде чем створы сомкнулись.

Как гномка ни старалась не думать больше об этом предложении, мысли о собственном ребенке не покидали ее.

— Что плохого в том, что я убью подменыша? — Вернувшись в свою комнату, Года опустилась на колени перед алтарем, чтобы помолиться Враккасу. — Тебе ведомо, что это не настоящий Тунгдил, а его двойник. Обменять его жизнь на жизнь Занды — не преступление, а, напротив, доброе дело. — Гномка закрыла глаза, и перед ее внутренним взором предстало личико дочери.