Энн Бишоп - Наследница Теней

Кроме того, еще никто никогда не обвинял Люцивара в покорности.

Он заставил свое кольцо с Эбеново-серым Камнем исчезнуть и призвал вместо него Красный, принадлежавший ему по Праву рождения. Он давным-давно принял решение разделить свой Эбеново-серый Камень на две половины и поместить каждую в свою оправу. Для поддержания щита вполне хватит талисмана, висевшего у него на шее. А Красный…

– Велите своим людям не отходить от здания, – ровным тоном произнес Люцивар, обращаясь к Рандалу. – Пришла пора немного уравнять шансы.

Растянув губы в своей фирменной ленивой, надменной усмешке, он поднял правую руку и выпустил заклинание, которое совершенствовал много лет. Семь тонких ментальных «проволочек» разошлись в стороны от Красного Камня, заключенного в изящную оправу кольца. Не опуская руку, он небрежно повел ей вперед и назад. И по кругу.

Вниз по куполу потекла кровь джинка. Первые трупы выскальзывали из-под продолжающих нападать товарищей. Те же, кто успел заметить опасность, попытались оттолкнуться от щита, выбраться из-под все растущей груды яростно атакующих тел, прежде чем карающая рука вновь укажет на них.

Удовлетворившись поднявшейся с этой стороны паникой, Люцивар лениво обошел здание, продолжая направлять смертоносные лучи вверх. Умерли очень многие.

Он уже начал третий круг, когда джинка, упорно наседавшие на своих товарищей, наконец заметили нарастающую панику среди тех, кто пытался избежать смерти от неизвестного оружия. С резкими, гортанными криками и восклицаниями они оттолкнулись от щита и направились к холмам.

Люцивар втянул «проволочки» в кольцо, завершил заклинание и медленно опустил руку.

Рандал, Адлер и два других Повелителя, которым он пока не был представлен, с искаженными лицами смотрели на потоки крови, бегущие по куполу, не в силах отвести взгляд от растерзанных и изрезанных тел, медленно скользящих к земле.

– Мать-Ночь! – с трудом прошептал Рандал. – Мать-Ночь!

Они не решались поднять на него взгляды. Точнее, стоило кому-то из них бросить взор в направлении пришельца, как этот человек стремился поскорее отвести его. Люцивар с легкостью прочел на их лицах беспокойство и прекрасно понял его причину: не заперто ли теперь здесь вместе с ними нечто куда более опасное, чем враг, поджидающий снаружи. Они, разумеется, были правы.

– Я проверю, как там Леди, – бросил Люцивар.

Будучи Капитаном Стражи, Рандал попытается вести себя естественно, как только немного оправится от потрясения. В самом худшем случае он будет вести себя в соответствии с правилами Кодекса, как подобает Предводителю по отношению к Верховному Князю. Но остальные… Что ж, за все нужно платить.

Люцивар приблизился к передней части здания и помедлил несколько мгновений, чтобы взять себя в руки. Если остальные люди Крови, Предводители, до такой степени боятся Верховного Князя, достигшего той самой смертельно опасной грани, на которой убийство совершается без раздумий и сожалений, значит, раненые лэндены придут в откровенный ужас. А сейчас любые проявления паники могут пробудить в нем яростное желание пролить кровь. Мужчине, только что отступившему от края этой пропасти, необходим кто-то, способный помочь ему успокоиться, лучше всего – женщина. Вот еще одна из тонких, едва уловимых нитей, связывавших людей Крови между собой. Ведьмы, достигающие периода, когда они особенно уязвимы, отчаянно нуждаются в агрессивной мужской силе. Мужчине же отчаянно необходима спокойная гавань, утешение, которое можно обрести только в женской мягкой власти.

А ему была нужна Джанелль.

Люцивар горько улыбнулся, войдя наконец в здание. В данный момент она нужна всем поголовно. Он надеялся – благая Тьма, как он надеялся на это! – что ее присутствия ему будет достаточно.

Внутри эйрианец обнаружил несколько комнат разной величины, где обычно деревенские жители собирались на встречи или балы. По крайней мере, так он предположил. Люцивару редко доводилось общаться с лэнденами. Исследовав ментальным импульсом самое большое помещение, отчаянно желая обнаружить следы хорошо знакомого аромата Джанелль, он ощутил боль и страх раненых лэнденов, сидящих вдоль стен или лежащих на полу. С болью он мог справиться. А вот страх, вспыхнувший в тех, кто обратил на него внимание, нанес серьезный урон его самообладанию.

Люцивар повернулся было к выходу, когда неожиданно заметил молодого человека, лежавшего у двери на узком матрасе. При обычных обстоятельствах он, может, предположил бы, что этот юноша – еще один лэнден, однако он встречал слишком многих людей, живших в подобных обстоятельствах, чтобы не распознать слабый ментальный аромат.

Опустившись на одно колено, Люцивар осторожно поднял край сложенной вдвое простыни, прикрывавшей тело от шеи до ног. Его взгляд невольно метнулся к ранам на животе, а затем поднялся к неподвижному, стянутому болью лицу. Люцивар беззвучно выругался. Раны на животе были ужасны. Люди умирали и от менее страшных повреждений. Они, разумеется, были подвластны умениям Джанелль, однако эйрианец невольно задумался, сможет ли она восстановить те части тела, которых теперь не хватало.

Вновь опустив простынь, Люцивар вышел из комнаты. Его ругательства становились все громче и изощреннее, пока он метался по дому в поисках пустой комнаты, где можно было бы попытаться приструнить гнев, возрастающий по спирали и медленно вырывающийся из-под контроля.

Рандал не сказал, что пострадали его люди. И почему мальчик – нет, мужчина; того, кто получил такие раны в бою, нельзя называть мальчиком – лежал отдельно от остальных, почему его поместили в тень у стены, где на него могли попросту не обратить внимания.

Уловив теплый женский ментальный запах, Люцивар распахнул дверь и вошел в кухню, а затем запоздало осознал, что женщина, пытавшаяся одной рукой накачать воды, не была той, кого он искал.

Она резко повернулась на звук хлопнувшей о стену двери и выбросила вперед левую руку, словно пытаясь остановить нападающего.

Люцивар возненавидел ее. Возненавидел за то, что она не была Джанелль. Возненавидел за страх, вспыхнувший в широко раскрытых глазах, который подталкивал его к слепой ярости. Возненавидел за то, что она молода и красива. И больше всего возненавидел ее за то, что прекрасно знал: в любую секунду она может броситься прочь, а он настигнет ее за одно мгновение, накроет своим телом, причинит ужасную боль, а затем убьет, прежде чем успеет прийти в себя.

Но девушка с трудом сглотнула и тихим, слегка дрожащим голосом произнесла:

– Я пыталась вскипятить воды, чтобы заварить чай для раненых, но рукоятка насоса ходит очень туго, и у меня не получается справиться с ней одной рукой. Вы не могли бы помочь?