Олег Бубела - Воин

– Алекс, что будем делать с пленными? – подошел ко мне деятельный Рик.

Я посмотрел на оставшихся в живых двух врагов. Один из них сидел и бездумно смотрел прямо перед собой, а второй уже очнулся и недоуменно озирался. Под нашими изумленными взглядами он принялся махать перед собой руками, глупо улыбаясь, а затем засунул пальцы себе в рот.

– Что это с ними? – спросил Трит.

Глядя на пленного, который вдруг заинтересовался блестящей пряжкой на ремне лежавшего рядом с ним изломанного тела, я ответил:

– Один из них только что лишился своей души, а второй потерял все свои знания. Вы легко можете угадать, кто из них кто.

Глядя на все еще живые тела, я понял, что напрасно беспокоился о том, что знания, полученные мной от пленного, могут повредить мне. Теперь я получил наглядное и убедительное доказательство того, что душа и знания – это совсем не одно и то же, как я думал всегда. Хотя вполне может быть, что только в этом мире у разумных существ они так четко разделяются. Это было непривычно, это было странно и требовало более тщательного осмысливания, на которое у меня не было времени. Я еще секунду смотрел на бестолковые действия второго, который продолжал вести себя, словно маленький ребенок, а потом сформировал перед собой лезвие. Через секунду два обезглавленных тела легли на землю, пополнив и без того немалое количество трупов.

– Командир, Город горит! – донесся до меня голос Дина.

Оглянувшись, я увидел, что столб дыма, поднимавшийся над центром города, стал намного гуще.

«Нужно погасить пожар, иначе может сгореть все вокруг», – подумал я и вместе с парнями поспешил туда.

На бегу я замечал мертвые изуродованные тела горожан – женщин, детей… Вся жалость к степнякам, начавшая было зарождаться в моей душе, моментально испарилась. Тот, кто посмел сотворить такое с детьми, не заслуживает жизни.

Добежав до центра города, мы обнаружили, что вовсю полыхает церквушка. Огонь уже перекинулся на несколько домов поблизости и подыскивал себе новую жертву. Парни бросились за ведрами, а я понял, что такими темпами проблему не решить, ведь колодец далековато. Что мне можно сделать магией? Сдуть пламя напором воздуха или зачерпнуть воду в реке?.. Я зло сплюнул на землю и подумал, что мозги в последнее время начинают мне отказывать. Все можно сделать еще проще и лучше. Я открыл себя энергии, которая была в огне, и стал ее втягивать. Точно так же, как остужал раскаленный металл, я забрал всю силу, что накопилась в этом пожаре, и огонь моментально погас. Прибежавшие с полными ведрами парни только с удивлением рассматривали наполовину сгоревшие дома.

Церковь выгорела практически полностью, картины, само собой, не уцелели. Я пожалел об этом, так как уж очень запомнилась мне та, третья, картина с поверженным Темным, на нее бы мне хотелось взглянуть еще разок. Неподалеку от церкви я увидел тело в рясе. Священника степняки не стали мучить и просто перерезали горло. Я посмотрел на мертвого святошу и в который раз отметил, что моя жизненная позиция намного лучше церковной. Священник убеждал меня проявить жалость к врагам, но в итоге сам стал их жертвой. Так кто же из нас двоих прав? Что молчишь? Стыдно? Ах да, ты же умер! Наверное, даже побрезговал взять в руки оружие, чтобы помочь защитникам, а просто вышел перед кочевниками и попытался вразумить неразумных созданий Единого, за что и удостоился легкой смерти.

Я молча повернулся и побрел к своему дому. Сейчас главным для меня было разобраться в воспоминаниях степняка и понять, когда ждать следующую группу во главе с магом. Проходя по улицам, я увидел Рокина, который стоял на коленях и со слезами на глазах сжимал в руках тело мертвой девушки. Я узнал в ней одну из поварих. Значит, у них было все серьезно, машинально отметил я и просто прошел мимо. Утешать его смысла не было, да и не подобрал бы я сейчас таких слов, которые могли бы принести облегчение, ведь у самого в душе образовались горечь и пустота.

Пройдя еще два двора, я услышал вой, полный тоски и безысходности. Свернув в ту сторону, я пробрался через огороды на параллельную улочку и обнаружил Волчонка, стоявшего в зверином обличье над мертвым телом своей матери. Я снова молча развернулся и пошел обратно, и меня провожал тягучий звук, выворачивавший нервы наизнанку. Сегодня мы все многое потеряли. Кто-то – любимую девушку, кто-то – родного человека, а я – Город, который не смог защитить. И теперь нам всем нужно будет решить, как с этим жить дальше.

У своего дома я обнаружил поджидавшего меня Ламина. Он задумчиво смотрел прямо перед собой. Подойдя к нему, я остро ощутил его тоску и тихо спросил:

– Собираешься сделать глупость?

– Что? – Ламин вынырнул из размышлений и мрачно ответил: – Нет. Уже нет.

– А почему же ты так решил?

– Что, осуждаешь?

– Просто пытаюсь понять, что тебя остановило.

Ламин немного помялся и начал рассказывать:

– Алекс, когда я увидел, что все мои товарищи мертвы, то горько пожалел о том, что попросился сегодня отправиться вместе с тобой. Мне стало так больно, как не было даже тогда, когда в меня попадали стрелы кочевников. Я убивал всех этих тварей сегодня, стараясь заглушить эту боль, но она стала лишь немного тише, но не ушла насовсем. Я чувствую, что она очень скоро еще вернется, и тогда мне снова захочется последовать за моими братьями.

Я кивнул, потому что и предполагал нечто подобное.

– Но когда я уже хотел было вонзить кинжал себе в сердце, то задумался. Может быть, ты сегодня опять спас мне жизнь? Может быть, ты дал мне шанс отомстить за всех тех, кто был мне дорог. И когда я это сделаю, боль покинет меня навсегда… Это ведь так, Алекс?

Я вздохнул:

– Нет, Ламин, эта боль будет преследовать тебя до конца жизни. Просто со временем она станет совсем незаметной и перейдет в разряд воспоминаний. Поверь, я понимаю, что значит терять тех, кто тебе дорог, и могу тебе только посоветовать жить дальше. Просто жить, ведь твои братья, будь они сейчас с нами, не стали бы желать тебе смерти. Если же ты надеешься, что месть может тебе помочь, я дам тебе такую возможность. Но не стоит делать ее смыслом своего существования, иначе ты умрешь задолго до того, как твое сердце перестанет биться.

– Алекс, я не совсем тебя понимаю, – смущенно сказал Ламин.

Я посмотрел на его по-детски обиженное лицо и слегка растянул губы в печальной улыбке.

– Ты поймешь. Не сразу, но поймешь.

Ламин кивнул, запоминая мои слова.

– Алекс, получается, сегодня ты в третий раз спас меня…

Я сплюнул и заявил:

– Больше ни слова! Сейчас мне нужно пару минут побыть одному и разобраться в сведениях, что я добыл у пленных. А ты пока передай всем парням, чтобы собрались здесь через часок. Будем думать, что делать дальше.