Павел Корнев - Скользкий

– Куда идти? – С ненавистью глядя на меня, вампирша первой нарушила молчание и накинула на голову капюшон.

– Туда! – неожиданно для самого себя указал я на восток, и Илор, отвернувшись, зашагала по дороге.

Я догнал ее и пошел немного позади. Дорога, огибая глубокий овраг, вильнула, и тут же во мне ворохнулось чувство, что теперь нож находится немного в другом направлении. Ух ты! У меня внутренний компас появился! Хоть какая-то радость в жизни. Так, теперь поворачиваем обратно. Все верно, невидимая стрелка магического компаса вновь сдвинулась, продолжая указывать в нужном направлении. Да мне так даже с закрытыми глазами ключ найти не проблема. Я только одного не пойму: как нож так далеко на востоке от Форта очутился? Ему же вообще-то в пыль развеянным быть полагается! Ничего в этом зоопарке не понимаю. Неужели кто-то уволок? Но кто?

Июньское солнышко весьма ощутимо припекало, и я расстегнул куртку. Интересно, долго нам до ножа тащиться придется? Можно, конечно, походить из стороны в сторону, вычислить изменение угла и рассчитать расстояние до места, но как-то нет у меня настроения такой ерундой заниматься. И так могу уверенно заявить, что путь предстоит неблизкий. Интуиция, мать ее за ногу.

Я коснулся пальцами оцарапанной щеки – Хранитель постарался на славу и отметины ногтей пропали, но мне начало казаться, что кожа обморожена, – и неприязненно покосился на вампиршу. Кол бы осиновый…

Будто спиной почувствовав мой взгляд, Илор обернулась, и от вида ее вновь ставших вертикальными зрачков у меня екнуло сердце. Что еще стряслось? Со спины дохнуло холодом, и почти сразу же раздался звонкий треск. Я развернулся, и от увиденного перехватило дыхание: зависшая в воздухе пирамида, сияя ледяными гранями, медленно скользила над бором. Попадавшие в ее тень деревья моментально промерзали и взрывались на неисчислимое количество осколков. Когда от бора уже почти ничего не осталось, ледяное крошево заволок туман. В этот момент по пирамиде снизу вверх побежали блекло-синие волны, и она бесследно растаяла в воздухе.

– Пошли, да пошли же! – первым пришел в себя я и потянул за рукав плаща замершую Илор. Ее понять можно: мне только в насланных Хранителем видениях доводилось видеть боевую цитадель Стужи в действии, и то чуть в штаны не наложил.

Вырвав у меня рукав, Илор нарочито медленно зашагала по дороге. Дура! Засунула бы гордость себе в одно место и ходу, ходу. Хотя, может, так и правильно. Если Хранитель не ошибся, меня теперь Стуже не найти. А если ошибся, то, что бежим мы, что ползем – разницы никакой нет. Можно не торопиться.

И куда торопиться-то? Что меня хорошего ждет на конечной станции? Пусть я по выражению лиц мысли и не читаю, но не совсем же слепой. Илор на меня как на приговоренного смотрит. И мораторий на приведение смертного приговора не вечен. О чем они, кстати, с Хранителем договорились? Не о моей ли голове? Мог он ей мою жизнь пообещать? Запросто.

Ну, все, Остапа понесло. Очередное обострение хронической паранойи. Весь мир хочет тебя убить. Кругом одни враги. Да пошел ты! Хороших людей, может, и больше, чем плохих, но у гадов обычно более активная жизненная позиция.

Все, хорош, сам с собой беседы за жизнь вести. Так и чокнуться недолго. А поторопиться стоит хотя бы потому, что жрать охота – сил нет. Мы и так до Елового только к вечеру доберемся. А по дороге не больно-то и перекусишь. С кровососом, опять-таки, никуда не завернешь. Это на дороге на нее внимания никто не обратит, а просто так чужака к себе в дом никто не пустит. И пусть она хоть трижды на особом положении, но наткнется на священника и все – чао, бамбина, сорри. Ну и мне за компанию аутодафе организуют.

И вообще, нам в самом Еловом делать нечего, лучше в Караван-сарае остановимся. С их службой безопасности, думаю, проблем не будет. Им главное что? Чтобы бабки платили, остальное не волнует.

Кстати о деньгах – так понимаю, это путешествие я спонсирую? Хранитель этот момент как-то упустил. И Илор на состоятельную особу походит мало. Халявщики.

До полудня нам так никто и не встретился. Солнце уже палило во все свои мегатонны и киловатты, от влажной земли поднимались испарения, еще и с голодухи мутить начало. Или замутило оттого, что черепушка перегрелась? Как бы мне солнечный удар не огрести – бандана не очень-то и помогает. Я допил остатки воды и, подумав, все же не стал выкидывать флягу, а прицепил ее обратно на пояс. Ох, что-то меня плющит, колбасит и… все остальное тоже. Если передохнуть не остановимся – сдохну.

Я с тоской посмотрел на невозмутимо шагавшую – а со стороны посмотришь, так и вовсе парившую над потрескавшимся дорожным покрытием, – вампиршу. Вроде, кровосос, от солнечного света сразу должен копыта откинуть, а на самом деле хоть бы хны. Прет как лошадь. С солнцем и правда ничего не понятно. Про какое-такое особое положение говорил Хранитель? Неужели магия крови настолько сильна? Или царицу вообще ничем не пронять? Жутко. Надеюсь, она недаром в плащ кутается.

Я представил, как вонзаю ей в спину осиновый кол, и ненадолго, но стало легче. Ненадолго, потому что вслед за этими мыслями в голове, изнутри царапая своими иглами черепушку, заворочался ледяной еж. Мать твою! Мне, получается, и помыслить о ее убийстве нельзя! И о побеге, кстати, тоже…

С небольшого пригорка, густо поросшего кустами и невысокими березами, сбегал ручеек, уходил в закопанную под дорогу трубу и, вытекая с другой стороны, исчезал в болотной траве, которой заросло давно заброшенное поле. Беленькие стволы и мягкая зелень берез манили к себе, но мне удалось справиться с искушением. Сам понимаю, что не время привал устраивать.

Вместо этого я окликнул Илор, спустился к трубе и умылся прозрачной и холодной водой ручья. Пить бы я отсюда не решился, а умыться в самый раз. Еще и бандану смочу. Замечательно! А то мозги уже закипать начали.

Как ни странно, когда я вышел обратно на дорогу, вампирша ждала меня на обочине. Впрочем, это объяснялось просто: впереди показался караван. В лучах солнца блеснули блики бинокля, но, видимо, не сочтя нас угрозой, охрана даже не стала высылать вперед дозор. Это, честно говоря, неудивительно: насколько я смог разглядеть, караван снарядил Комвнешторг – Комитет внешней торговли Города, – а покуситься на их грузы за последний год вроде как никто так и не решился. Мне об этом, по крайней мере, слышать не доводилось. Слишком охрана у них серьезная. Да и на гонорары для охотников за головами эта контора никогда не скупилась. Телеги, подпрыгивая на выбоинах, проехали мимо, а нас никто так и не побеспокоил. Идем дальше.

С этого времени встречные обозы начали попадаться куда чаще. Сначала на сотню метров растянулись тяжело нагруженные каменным углем подводы. Потом четверка лошадей медленно протащила автомобильный прицеп с цистерной, на борту которой белой краской было выведено «ОГНЕОПАСНО!». Неужели та самая горючка из скважины под Лудиным? Похоже на то. Вон охраны сколько. Чуть ли не два отделения солдат. Только при чем здесь Гарнизон?