Сильвио Гезель - Естественный экономический порядок

Далеко ходить за разъяснениями по этому вопросу не надо. День жизненно необходимы для ведения коммерции, для обмена продуктами, товарами, результатами труда человеческого при разделении труда в обществе. Иначе, как смогут производители товаров получить то, что уже им надо, без агента – денег? Разве краснодеревщик спит в гробах, которые он производит, а фермер есть весь выращенный им картофель? Разумеется, нет; они все продают то, что производят, за деньги, причём устанавливают свою цену с тенденцией на понижение, чтобы вероятность продажи увеличилась. Если капиталисты и накопители денег изымают деньги из обращения, а возвращают их на рынок, лишь получив обещание получить за это определённый процент, то они находят на рынке благодатную почву для выдвижения своих требований – владельцы товаров, все, как один, готовы сдаться, снизить цену, лишь бы заполучить вожделенные деньги. "Вы желаете получить деньги для дальнейшего обмена продуктами и товарами, но требуемые вам деньги находятся в наших кошельках и сейфах. Вот если вы заплатите нам за их использование, т. е. заплатите процент, к примеру, 4% годовых, вы получите эти деньги, а если вы не согласны, то мы закрываем сейф с деньгами на ключ, а вы обходитесь, как сможете без них. Процент нам – это условие, при котором вы получите от нас деньги. Поэтому думайте пошустрее: мы-то ждать можем, нас деньги не торопят, лежат себе и лежат, ничего с ними не делается".

Поэтому-то ведение коммерции полностью зависит от владельцев денег. В то же самое время государство делает использование денег неизбежным, поскольку налоги собирает в них же, и только в них. И именно поэтому владельцы денег всегда могут вымогать с владельцев товаров свой процент. Сравнением этой ситуации может служить мост, разделяющий рынок рекой надвое, а на мосту – страж. Мост крайне необходим для транспортировки товаров с одного берега на другой, и – наоборот, а из-за того, что страж в любой момент может закрыть мост на запор и никого никуда не пускать, он может взимать плату за проезд и провоз.

Процент являлся той самой пошлиной, которую взимает страж на мосту, а производители были вынуждены платить эту пошлину, чтобы иметь возможность обменять товар. Если не платить, то не будет и денег, вот такая дилемма; а ведь без оплаты нет обмена; а без обмена – безработица и голод. Производители, конечно, предпочтут заплатить, чем умереть с голода.

Сила денег в их способности порождать процент за их использование не была ни исконной им присущим, ни ниоткуда вдруг ни взявшейся. Это было свойство металлических денег. Ведь для материала денег было выбрано такое вещество, которое поставило другие вещества под деньги (которые могли быть выбраны) в привилегированное положение среди других, золото и серебро могла храниться практически вечно, без несения каких-либо потерь в результате хранения, а вот другие вещества были или очень распространены, очень нужны, или портились слишком быстро.

Это и объясняет такой факт, что владелец куска земли всегда готов обменять его на энную сумму денег; потому что и земля и деньги, оба они способны порождать процент за их использование. А для того, чтобы выяснить соотношение того, как оба этих понятия порождают процент, какую его величину, требовалось лишь подсчитать, сколько стоит земля, которая в год приносит столько-то рентных платежей. Соответственно и сумма денег должна приносить столько же годового процента. Поэтому земля и деньги были идеальными соизмеримыми объектами. Но, если в плане земли ни у кого не возникало вопросов, откуда взялась рента, т. е. процент, за её использование, то почему-то не возникло такого вопроса и в отношении денег. Почему?

Вот именно, свойство денег порождать процент, и запутало меня окончательно в то время, ведь деньги, средство обмена, являлись ещё и капиталом.

Давайте представим на секунду, что случается, если мы ставим единицы капитала выше всех остальных единиц обмена, т. е. выше товаров.

Деньги могут быть капиталом только за счёт того количества товаров, за которые их можно купить, поэтому деньги могут взимать свою пошлину только с товаров, которая и называется так же – за использование в форме капитала.

Но, если взять товары отдельно от денег, то совершенно очевидно, что они не могут представлять из себя никакого капитала, т. е. не могут платить никакого процента. Если же взять эти понятия: товар и деньги – вместе, объединить их в капитал, то ни один элемент этой пары по отношению к другому тоже не возьмёт на себя роль капитала, поэтому, раз они оба и по отдельности не берут на себя роль капитала – то, что же такое капитал?

Если для нас запас товаров представляет из себя "капитал" в коммерции, то это происходит так потому, что в цене за товар есть его себестоимость, цена перевозки, наша коммерческая выгода, извлекаемая из повышенной продажной цены относительно первых двух. А также есть и другая составляющая в продажной цене – процент за используемый капитал. Коммерсант, при покупке у производителя товара, уже вычел процент из цены, которую он платит тому. Поэтому товар играет роль части банковского гонца в движении капитала. В конечной цене товара $10 прибыль коммерсанта составляет 3, процент 1, значит производитель больше 6 никак не получит.

Из вышеприведённого следует, что если средство обмена, т. е. деньги, сами по себе не являются формой капитала, то весь процесс обмена товаров может совершенно спокойно обходиться и БЕЗ наложения-взимания процента. Собственно, именно это и доказывал Прудон всё время. И он прав.

Теперь рассмотрим эту проблему, а именно эффект, оказываемый средством обмена в форме капитала, на создание средств производства.

Каким образом на свет появляются средства производства (техника, суда, сырьё и т. д.)? Разве человек создаёт средства производства из тех материалов, которые он находит на своей земле, у себя под ногами? Разумеется, это произойти может, но общее правило – другое: средства производства надо купить, заплатить за них определённую сумму денег. Основанием для организации любого предприятия служат деньги в форме капитала, именно от них начинается отсчёт всего, с бухгалтерской книги. Теперь представим, что если эти деньги, на которые были куплены средства производства, являются капиталом, что если владельцы этих денег просто запирают их в сейф, чтобы предотвратить появление предприятия, то совершенно ясно, что деньги они просто так не дадут, если для них не будет выполнено одно условие, а именно, что они получат за использование капиталом своего процента. Если я, при перепродаже товаров, могу выручить 5% прибыли по деньгам, то очевидно, что меня вовсе не удовлетворит производство товаров, дающее мне при их продаже меньше 5% прибыли. Потому что, если я могу собирать руду прямо с поверхности, я не буду для её добычи копать шахту.