Сборник произведений - На перекрестках фэнтези

– Нам лучше направить свои стопы в квартал за цитаделью, Аллан,- спокойно сказал храмовник.- Там множество кабаков и иных злачных мест, чьи двери распахнуты до рассвета.

– Надо же,- пробормотал я.- Храмовник, а соображает. Воистину чудо.

– Я же рыцарь,- усмехнулся Марией,- а не идиот.

– Благородные господа! – В первый момент я даже не понял, откуда доносится этот придушенный писк, и, лишь повертев головой, сообразил, что его источником служит груда тряпья, поначалу принятая мной за облитый помоями сугроб.- Не желаете ли скрасить себе остаток ночи? Всего лишь пять красноперок,- закутанное в лохмотья создание жалобно хлюпнуло носом и утерло уже начавшую было подмерзать соплю,- и клянусь, вы будете удивлены, познав, как много я умею.

На вид ей было не больше четырнадцати. Тела под тряпьем не разобрать, но, судя по росточку, эти тряпки скрывают разве что слегка обтянутый кожей скелет. Не мой вкус. Я все же предпочитаю, чтобы моя партнерша больше походила на женщину, чем на бесполое дитя… хотя если эту крошку отогреть и заставить принять ванну… Вспомнив, куда и, главное, с кем я иду, я очнулся от своих мечтаний и отрицательно качнул головой.

– Прости, крошка! – Я постарался, чтобы мой голос прозвучал как можно более грубовато. – Но у нас с приятелем дела.

И шагнул вперед, но опустившаяся мне на плечо рука храмовника припечатала меня к месту не хуже корабельного якоря.

– Сэр Аллан,- укоризненно качнул головой Марией. – Вы очень невнимательный человек.

Я изумленно воззрился на него, затем перевел взгляд на скрючившийся у стены ворох – и обратно.

– Она?! Эта маленькая шлюха – Избранная?!

– Право, сэр Аллан,- невозмутимо произнес рыцарь. – Не вижу, чем блудница хуже, скажем, пирата.

Алексей Кожевников

Сегодня ее жертвой стала кошка. Честная серая труженица, которая жила при кухне и за небольшую мзду в виде сметаны и кусочков мяса защищала продукты от мышей и крыс. Вряд ли кто-то из собравшихся на шум людей сумел бы рассказать, что послужило поводом, но их высочество взъярилась не на шутку. В мечущийся по двору растрепанный клубок шерсти, когтей и огромных испуганных глаз летело все, что попадалось под руку: заколка, туфля, камни, палки. А принцесса гонялась за несчастным животным, пытаясь пнуть или ударить побольнее. Придворные и слуги с осуждением смотрели, но вмешиваться не решались. Гнев ее высочества мог обратиться на любого.

Кошка уже много лет жила при замке, так что сама мысль покинуть привычное место не приходила, ей в голову. Она пыталась увернуться и наматывала по двору бессчетные круги, надеясь, что ее мучительница выдохнется раньше. Но не тут-то было. В гневе силы у принцессы умножались многократно, даже статные гвардейцы не рискнули бы в такой момент попасться ей под руку. Печальный опыт таких столкновений у них уже имелся.

Возможно, все закончилось бы для кошки плачевно, но в метаниях она столкнулась с деревом. Словно по ровной земле, она взлетела по стволу и с душераздирающим воплем прыгнула через ограду. Едва она исчезла за высокой каменной стеной, собравшиеся люди стали расходиться. Они старались не смотреть в глаза друг другу и спешили ускользнуть подальше от принцессы. Гнев еще кипел в ее высочестве. Злость, распаленная погоней, требовала выхода. Слуги знали, что теперь роль жертвы уготована кому-нибудь из них. Они почти бежали, прятались куда попало. Так по коридорам замка каждый раз прокатывались волны паники, когда принцесса выходила погулять. Все торопились избежать случайной встречи с ней.

– А вы чего собрались тут, бездельники? – ударил в спины ее крик.

Народ заволновался, заспешил, толкаясь, люди бросились прочь, даже не пытаясь скрыть свой страх. Один из слуг споткнулся и упал. Едва он попытался встать, как получил удар ногой, обутой в туфельку. Ее острый нос, украшенный цветным бисерным узором, с треском порвал рубаху и оставил на груди несчастного, царапину, пусть неглубокую, но длинную.

– Чего разлегся, как на перине? А ну встать, ленивая скотина!

Следующий удар пришел снизу. Человек закашлялся и через силу встал, чтобы рука принцессы в кровь разбила ему губы.

– Что молчишь? Сказать нечего?

– Виноват, ваше высочество, споткнулся…

– Будешь теперь под ноги смотреть!

Она ударила его еще раз и еще, слуга терпел, прекрасно зная, что любые жалобы, мольбы и стоны лишь сильней разгневают принцессу. Оставалось только молчать.

– Я научу тебя вниманию! Удар.

– Узнаешь у меня, как спать на ходу!

Она хотела замахнуться посильнее, но чужие пальцы охватили ее тонкое запястье и сдавили как тисками.

– Отец!

Принцесса взвизгнула, пытаясь вырваться. Король был единственным мужчиной, способным остановить разбушевавшуюся дочь.

– Папа! Не мешай!

– Элизабет, ты поступаешь плохо. Я не потерплю такого обращения с моими слугами.

– Но они лентяи!

– Но они мои лентяи.

Он коротким жестом отпустил слугу и, не выпуская вырывающейся, словно дикая кошка дочурки, прочитал ей длинную нотацию. Увы, не первую и совершенно бесполезную.Густое одеяло ночи уже несколько часов окутывало замок. Полная луна скользила в вышине беззвучно и величественно. Наслаждаясь тишиной, король прогуливался по пустынным коридорам. Целый день он нес двойную ношу управления страной и неусыпного присмотра за любимой дочерью – единственным ребенком. И лишь после захода солнца можно было отдохнуть, расслабиться, сбросить с плеч тяжелый груз, неизменно взваливаемый по утрам обратно.

Он тихо вошел в комнату дочери. Элизабет спала, как маленький ребенок,- поперек кровати. Неяркий лунный свет из раскрытого окна падал на ее лицо. Злоба, раздражительность, легко читавшиеся на нем при свете солнца, испарились.

– Какая ты красивая, дочурка, когда спишь зубами к стенке,- сказал он чуть слышно и вышел.

Несколько минут в спальне царила тишина. Потом принцесса заворочалась, сквозь сон пробился тихий звук. Он дро-падал и снова возвращался, странный писк, одновременно требовательный и жалобный. Элизабет вскочила и прислушалась.

– Аа-уу! Аа-уу!

– Киса, киса, где ты?

В комнате никого не было, звук доносился из окна. Принцесса высунулась из него по пояс и только тогда увидела котенка, непонятно каким образом вылезшего на карниз. Широкая каменная полоса опоясывала замок и служила не то украшением, не то пристанищем для птиц. Возможно, именно они и заманили мелкого охотника на эту высоту. Как бы там ни было, котенок заблудился. Он не понимал, куда попал, и главное, как отсюда спуститься на землю. Прыгать было страшно – слишком высоко, а забраться в многочисленные окна он пока не мог – ни сил, ни роста не хватало.