Роман Гринь - Битвы магов. Книга Тьмы

Учитель направил руку на магов. Маги Хаоса тут же выхватили клинки, и вонзили их в Безликих, а после этого, достав из трупов окровавленное оружие, одновременно вонзили их в собственные сердца. Лишь несколько мгновений, и на снегу, что медленно становился алым, лежало десять трупов. Вот она чудовищная сила абсолютного контроля над разумом. Учитель мог бы подчинить и мой разум, но ему нужна моя воля, ему нужно, чтобы я добровольно примкнул к нему. Так я буду куда более сильным и полезным орудием!

- А теперь ты, Кира! - Сказал Великий мастер. - Раз уж нас все равно прервали.

Кошка возникла прямо передо мной.

- Ты верой и правдой служила мне, докладывав о каждом шаге Странника. Но почему ты предала меня?

Что? Так она шпионила для него? Но потом все-таки перестала?

- Потому, что он мой напарник и друг, и когда ваши с ним пути разошлись, я стала работать на него, а не на тебя.

- Скармливая мне ложную информацию о нем вперемешку с правдивой, чтобы я не догадался. - Улыбнулся учитель. - Увы, судьба всех двойных агентов печальна.

Кошка не отводила взгляд, и была готова к любому исходу. В ней, как всегда, ни капли страха.

- Демонический фриз! - Произнес Великий Мастер, направив руку на Киру.

Тонкий лед сначала появился на ее лапах, он становился все более толстым и захватывал все больше участков ее тела.

- Нет! - Воскликнули мы с Нацуми одновременно.

- Демона вроде Киры нельзя убить, после смерти она просто вернется в свой мир. Но это, куда хуже смерти! - Сказал учитель.

- Нет! - Прокричал я, подбежав к Кире, но уже ничего не мог сделать.

- Мне нравилось быть твоим другом! - Сказала кошка.

- Нет, Кира! - Прокричал я! Но кошка уже превратилась в ледяное изваяние, я не чувствовал присутствия ее Силы и сознания. Ее больше нет!

- Да как ты посмел, ублюдок?! - Нацуми выхватила меч и бросилась на Великого Мастера.

- Нет, Нацуми! - Закричал я, но та не остановилась.

- Танец Звездной Пыли! - Проговорил Итенхар, направив руку на Нацуми.

Меч тут же выпал из ее руки, а ее тело стало излучать какой-то серебристый свет. Девушка пошатнулась и начала падать. Но я тут же подбежал к ней и подхватил ее на руки.

- Нацуми! - я чувствовал, как глаза становятся влажными.

- А мы все и правда, просто звездная пыль! - Улыбнулась девушка, а в ее глазах заблестели слезы. - Ты уж выживи и обязательно посмотри на сакуры! - Ее рука легла на мою щеку, тело засветилось еще ярче и взорвалось тысячами маленьких серебристых блесток.

- Нацуми! - Прокричал я, падая на колени. Но она уже не услышит меня, больше никогда. Я пытался ловить серебряные блестинки, словно думал, что соберух их все, вылеплю ее заново. Но они лишь ускользали сквозь пальцы и разлетались поветру.

Я стоял на коленях, и большие пушистые снежинки медленно падали на меня. Над головой снова начали взрываться феерверки. Праздничный салют продолжался. Улицу заполнял мягкий свет из витрины магазина и такой же мягкий праздничный джаз. А рядом стояла наряженная сверкающая елка. Нацуми! Кира! Они обе мертвы. Мертвы потому, что были преданы мне, потому, что всегда были рядом со мной. Где то там, на набережной, народ ликует и празднует окончание войны с демонами. Сейчас они, наверное, топчутся по обгорелым останкам Бестии, Ловкача, Кэролайн, всех моих соратников и подчиненных. Почему они умерли? Почему все умерли? Какая-то странная влага падала из моих глаз просто на снег. Что это? В праздники нельзя плакать, нужно ведь улыбаться.

- Привязанности, эмоции, они делают нас слабыми и хрупкими, - услышал я голос учителя. - Теперь ты будешь Императором, владыкой всего человечества! Они бы тебе только мешали!

- Заткнись! - Прошипел я в ответ. - Я слишком сломлен, чтобы сражаться с тобой, и мне все равно тебя не победить, но и примкнуть к тебе, после всего, что ты сделал, так предать память всех, кто сражался в этой войне, так обесценить все эти смерти - я так никогда не поступлю!

- Не хочу, чтобы это прозвучало как-то извращенно, - сказал Итенхар. Подойдя ко мне, он взял меня за подбородок и, подняв мою голову, посмотрел просто мне в глаза. - Но, ты мой, Странник, только мой! А теперь прекрати быть размазней, тебя ждет твоя коронация!

- Что? Коронация? Нацуми, ты слышала? Ты будешь Императрицей! Ты же выйдешь за меня? Я высажу целый сад из сакур, прямо в нашем дворце. - Прошептал я. - Кира, а ты будешь моей советницей! И Ловкач, Бестия, даже этот скользкий хитрый вампир Рэвиндаль! Вы слышали, ребята? Почему вы все умерли? Я же не давал такого приказа, надо слушаться Императора, а вы все умерли. Как неловко получилось!

- Прекрати это! - Сказал Итенхар, направив на меня руку. Безумие смыло одной мощной ментальной волной, и я оказался снова один на один с этим адом, с моей жестокой реальностью.

- А я знал, что так все закончится, - тихо проговорил я, продолжая стоять на коленях в снегу и смотреть пустым взглядом на падающие снежинки. - Сотри меня!

- Что? - переспросил учитель.

- Сотри меня! - Повторил я. - Не смерть, ведь после нее может быть загробная жизнь, а так чтобы уже ничего не было, чтобы я канул в небытие, чтобы исчез навсегда и насовсем! Сотри меня! Если я хоть когда-то хоть что-то для тебя значил, если ты хоть немного еще остался моим учителем, то сделай это для меня. Пожалуйста! Сотри меня!

- Что ж! - Сказал учитель, подойдя ко мне. - Как пожелаешь. Жаль, что так вышло. Я рассчитывал, что ты станешь Императором. Но, видимо не судьба. Ну что ж, послужишь Империи по-другому. Магу Страннику пора исчезнуть и появиться на свет кому-то новому...

Учитель направил на меня руку. Не успел я что-то ответить или возразить, как мое сознание кануло в бездну.

Красное и белое! Снова этот сон, снова я вижу эти цвета. Теперь я знаю, что они означают. Новое начало, обновление через смерть и кровь. Горячая кровь должна удобрить землю, чтобы на ней смогли вырасти прекрасные цветы. Одна жизнь может существовать только за счет другой, одни могут жить, только если умрут другие. Все мы немного паразиты!

Мое сознание здесь, оно витает над этим местом, больше не имея грубой порочной плоти. Может, я достиг долгожданной свободы, наконец-то осознал, что мы все состоим из света? А может, я снова лишь в плену своего больного воспаленного разума.

Какой-то молодой мужчина стоит на коленях просто в снегу. Он обхватил голову руками и пьет этот мир широко открытыми глазами. Он в отчаянии! Я это знаю. Но это не та степень отчаяния, когда человек рыдает, заламывает себе руки, кричит, рвет и мечет или просто содрагается в немых конвульсиях. Нет, это уже тот этап, когда человек отупевает от своего отчаяния, когда он падает на колени и осыпает свою голову пеплом, когда он уже не отказывается принимать очевидное, а приняв реальность, понимает, что у него больше нет сил двигаться дальше. Он сломлен, уже окончательно. И если что и может его излечить, так это время. Очень много времени лечит все, любые раны, душевные и телесные, но время - эксклюзивный товар. Не у всех оно есть в запасе.