Наталья Авербух - Ведьма и вампир

— Нельзя так о ребёнке, даже в шутку! — одёрнула подругу Магда. — Лим, полюбуйся на нашего малыша! Правда, славненький?

— Ребёнок? — ошарашено переспросил вампир. — Славненький?

— Тебе он не нравится? — помрачнела Вейма.

— Нет, что ты! — поспешил возразить Лим. — Просто… не ожидал увидеть… Это… твой…

— Сын, — закончила за него волшебница. — Это Веймин ребёнок, ужасно непоседливое создание.

— Чудовище, — сердито отрекомендовала отпрыска вампирша.

— Перестань, Вейма, ты так не думаешь. — Ну, Лим, полюбуйся, какие мы стали большие! Лапки у нас папины, носик папин, глазки мамины… и ушки тоже мамины, как ты думаешь?

Только сейчас вампир заметил, что у странного волчонка с крыльями глаза и уши не волчьи, а а скорее похожи на те, какие бывают у детёнышей летучих мышей.

— Милый, — осторожно подтвердил Лим, пытаясь понять, каким образом его сестра по клану (пусть и бывшая!) смогла произвести на свет потомство, ведь всем известно, что вампиры слишком мёртвые для этого!

— Очаровательный! — просияла Магда, и даже Вейма как будто нехотя улыбнулась.

Милое дитя мотнуло головой, щёлкнуло челюстями — и, будь на месте вампира кто-то другой, ему как минимум до крови прокусили бы руку.

— Вот о чём я и говорила, — как ни в чём ни бывало заявила Магда. — Кто-то должен с ним сидеть, пока Вейма работает, а я не могу за ним уследить. Всё время колдовать — тоже не дело, вредно маленькому проклятому столько белой магии. Так что, дружок, вот твоё первое поручение.

И, прежде, чем вампир смог возразить, Вейма буквально силой впихнула ему в руки своего ребёнка и поторопилась выйти из комнаты. Зверёныш отчаянно завизжал.

— Магда, — нерешительно начал Лим, понимая теперь, на что именно он так опрометчиво подписался. — Вы нанимаете выпускника Университета в качестве няньки?!

— Принимаем в семью, — поспешно поправила волшебница, осторожно отступая к двери. — Ты ведь сам согласился, чтобы мы тебя использовали на той работе, на которой ты больше всего нужен, вот мы и выбрали. Кто-то должен проследить за ребёнком, верно? Вейма не может уделять ему всё время, а я не гожусь для этого, я с ним справляюсь только с помощью волшебства, а ему вредно, ты же знаешь. К тому же я слишком часто уезжаю…

— А Вир? — взвыл вампир, с трудом уворачиваясь от попыток ребёнка цапнуть «нянюшку» за нос. — Это же его ребёнок, ведь так?

— Вир… — погрустнела Магда.

— Даже не вспоминайте об этом мерзавце! — донёсся из кабинета голос Вейме. — Видеть его не могу!

— Вир тоже часто уезжает, — еле слышно пояснила волшебница. — У него дела, а Вейма злится…

— Не злюсь я! — категорически заявила вампирша. — Я справедливо оцениваю одного вам известного мерзавца, который наградил меня этим чудовищем и бросил!

— Ничего не понимаю, — растерялся Лим. — Магда, расскажи как есть.

— Нечего тут рассказывать! — прокричала вампирша.

— Ещё одно слово — и будешь сама за своим потом ухаживать! — пригрозила Магда, и Вейма замолчала. — Так вот, Вир… нет, погоди, я сбилась. О чём ты хочешь знать?

Оглядевшись, Лим сел на топчан и пристроил рядом с собой сына оборотня и вампирши. Опрокинутый на спину, детёныш несколько утратил свою агрессивность и довольно повизгивал, пока начинающий психолог чесал ему живот.

— Обо всём, — попросил вампир. — С самого моего отъезда. Ты, я вижу, выучилась в Белой башне и вышла замуж? А Вейма с Виром, они поженились? Как твои сёстры, удалось ли их найти?

Магда просияла.

— Удалось! Представляешь, Лим, удалось! У них всё прекрасно, Марфа — это моя старшая сестра… ну, в общем, не слишком хорошо жила, мы привезли её сюда, и его милость был так добр, что устроил её свадьбу с одним из своих вассалов. Прекрасный человек, правда, вдовец с тремя детьми, но Марфа их любит, и они её тоже! А её ребёнок — у неё девочка — это просто благословение Защитника в доме, старшие-то парнишки, им сестру баловать одно удовольствие! Остальные мои сёстры переезжать отказались, они нашли своё счастье и не бедствуют, хранил Защитник. Я их всех навестила, и все прекрасно живут!

— Даже так? — поразился Лим, прикидывая, как много было шансов на жизненный успех у пятнадцати юных бесприданниц.

— Именно так! — просияла Магда, потом немного помрачнела и пояснила: — Ну, две старшие сестры в монастырь ушли, и потом ещё младшие… три. А у остальных всё прекрасно. Самая маленькая замуж вышла за барона Прота, это в неделе пути отсюда, остальные чуть хуже, но трое тоже замужем за рыцарями, все далеко отсюда, одна вскоре после ухода из дома устроилась служанкой в трактир в Раноге, и теперь она замужем за хозяином, может, ты её видел, Марта, в пяти кварталах от Университета, и ещё четверо сестриц устроились воспитательницами к детям баронов в разных концах страны, приглядывают за ними и сопровождают дочерей на конных прогулках. Так что всё очень даже замечательно.

— Марта! — поразился вампир. Кто в Раноге не знал трактирщицу Марту! Кто не спорил с ней о добавке к густо посыпанной перцем каше, кто не пил в долг вина в её трактире! А это, оказывается, сестра Магды. — Если бы я знал!

— Ты не мог знать, — мягко сказала волшебница. — Вейма, наверное, объяснила тебе о той цене, которую мы платим за волшебный дар и проклятие.

— Объяснила, — кивнул всё ещё переваривающий новости вампир и еле успел одёрнуть пальцы: обиженный невниманием детёныш попытался укусить новоявленного пестуна. — Но я слышал, у тебя были не только сёстры. Как твой отец, мать… брат?

— Не говори мне о них, — нахмурилась Магда. — Отец выгнал нас из дому и… может, я слишком злая для белой волшебницы, но я не хочу больше вспоминать об этих людях. Лучше почеши малыша за ухом, ему это очень нравится.

Лим поспешил выполнить приказ, и какое-то время все трое молчали: ребёнок наслаждался ласками, а взрослые пережидали неловкий момент.

— Расскажи тогда об остальных, — предложил в конце концов вампир. — Как Нора поживает? Осваивает твоё ремесло или готовится к Университету?

— Нора? — переспросила ведьма и рассмеялась. — Ой, не спрашивай! Целыми днями пропадает у соседей, скачет по лесам на пару с агапом и смеётся как сумасшедшая. А то вдруг другой стих найдёт: возвращается домой и за книжки хватается. Его милость настаивает на том, что Нора должна людей уметь учить, вот я и рассказываю, что знаю. Она ничего, способная девочка, только уж больно безалаберная. Никогда не знаю, выполнит ли она задание в тот же день или через месяц, когда нагуляется.

Лим помрачнел: он не то чтобы любил своенравную девочку, но был не слишком рад её увлечению герцогским сыном. Хотя, чего уж скрывать, это была бы блестящая партия…