Геннадий Ищенко - Неудачник (СИ)

— Все у нас было! — сердито сказала Хельга. — Замок обобрали люди графа Бекера, потому что тому барону в этом грабеже не было никакого смысла. Замок все равно был его. Казну, конечно, тоже выгребли, но я говорила не о ней. У отца есть тайник… Раньше в нем чего только не было. Мать с сестрой о нем не знают, а отец матери наверняка не успел ничего оставить, иначе она бы себя так не вела.

— А ты о нем откуда знаешь?

— Я была у отца самая любимая и по повадкам не слишком отличалась от мальчишки. А когда мне было лет пять, от меня вообще ничего не скрывали. На такую мелюзгу обычно не обращают внимания, а я все прекрасно запомнила. Давай пойдем проверим? Если там что–то есть, взятое золото вернем Мануэле.

— Давай, — согласился он. — Вдруг там гора золота? Я когда–то в детстве мечтал найти клад. Куда пойдем?

— Отцовы покои рядом с материными. Их даже не закрыли.

Хельга открыла дверь в большую гостиную и повела Клода через нее в кабинет.

— Даже зеркала поснимали! — сердито сказала она. — И часов нет. Они висели на этой стене. Я маленькая любила смотреть, как взад–вперед качается маятник. Заходи в кабинет. Книг тоже нет! Подойди к камину и возьмись руками за этот шар. Взялся? А теперь дави на него изо всех сил, а я буду давить на свой!

— А почему тайник под камином? — спросил Клод, вытаскивая из открывшейся ниши один из мешочков. — Там же горячо.

— Потому что там никто его не будет искать, — ответила Хельга. — Жар идет вверх, а тайник внизу. Да и топили здесь редко. Сколько здесь?

— В этом кошеле сотни две монет, — прикинул он. — А кошелей будет около сотни. Ты у нас богаче Мануэлы. У нее осталось всего две тысячи и еще пятнадцать тысяч в банке. А я по сравнению с вами вообще нищий.

— Тебе нужно только захотеть, — сказала она, положив юноше руки на плечи. — Замок, золото и я сама — все станет твоим навсегда!

— Давай поговорим об этом как–нибудь потом? — сказал он. — Сколько ты отсюда возьмешь золота?

— Доставай десять кошелей, — решила она. — Мне нужно будет хоть как–то утвердиться в обществе. Это и с золотом будет нелегко, а без него за такое не стоит и браться. Здесь есть две сумки, давай разложим в них. Поднимешь?

— Тяжеловато, но его ведь недолго носить? — сказал Клод, подняв тяжелые сумки. — Как мы его закроем?

— Это легко, — ответила она. — Поворачиваешь любой шар, и все само становится на место. Пойдем в казармы. Нужно посмотреть, кто в них остался.

Как выяснилось, остались почти все стражники, включая их капитана. При появлении Клода с Хельгой все быстро собрались вокруг графини.

— Почему никого нет на воротах? — спросила она у капитана. — Куда вы смотрите, Юрген?

— Замок принадлежит новому хозяину, — ответил капитан. — Мы приносили клятву верности графам Альтгард, но никого из них больше нет, а новый хозяин замка с нами еще ни о чем не говорил.

— И не будет говорить по той причине, что замок принадлежит не ему, а мне, — сказала Хельга, показывая ему грамоту. — Читай для всех! Все слышали? Хочет кто–нибудь из вас мне служить?

— Мы готовы, графиня, — поклонился Юрген. — Хотелось бы только узнать, когда нам заплатят.

— Сколько вам задолжали? — спросила она.

— Около пятидесяти золотых, — ответил капитан. — Граф с нами не успел расплатиться, а у вашей матери нет денег. Половина слуг уже разбежалась, остальные ждут, надеясь на то, что их наймет барон.

— Сейчас мы вам вернем весь долг и заплатим за месяц вперед, — сказала Хельга, переждала радостные крики и продолжила. — Юрген, пошлешь кого–нибудь за Вельфом. Скажите, что я хочу его сделать управляющим. И заодно, когда поедут в деревню, пусть передадут, что хозяева ждут сбежавших слуг и готовы им оплатить все, что задолжали. И пусть пригонят сюда пару возов с продовольствием. Сейчас все оплачу я, а потом это будет заботой управляющего.

С час они рассчитывались, сначала со стражей, а потом со слугами. После этого замок стал оживать. Заступили на службу стражники, разожгли печи на кухне, и повара начали готовить обед. Вскоре прибыл и будущий управляющий на одном из двух возов с продуктами.

— Рад, что замок остается в вашей семье, — поклонившись, сказал он Хельге. — Готов вам служить верой и правдой. Только к вам будет просьба, госпожа. Нужно снять копию с вашей грамоты и заверить ее в магистрате. Мне без этого трудно на вас работать!

— Сделаю и кем–нибудь пришлю, — пообещала она. — Держи этот кошель. В нем двести золотых. На первое время тебе их должно хватить, а все остальные расходы пойдут за счет аренды. Если их не будет хватать, пришлешь мне отчет, и я добавлю, сколько нужно. Пока я остановилась в столичном доме графов Ургель.

Они уже собрались уезжать, но пришлось немного задержаться из–за Софи. Она подстерегла сестру у самого выхода и сказала со слезами на глазах.

— У тебя нашлись слова для матери, которая тебя оскорбила, и ни одного слова для меня, хотя я не сделала тебе ничего плохого! А я так обрадовалась твоему приезду! Скажи, в чем моя вина?

— Ну что ты, сестра! — сказала Хельга, обняв девушку. — Ты ни в чем не виновата. Знай, что я тебе помогу всем, что будет в моих силах. Тебе, но не ей. А она пусть доживает в этом замке. Я еще приеду сюда и постараюсь взять тебя в столицу, пока я там и сама еще толком не осмотрелась. Перестань реветь, а то появятся морщины!

— Ты правда умирала? — справившись с плачем, спросила Софи. — Барон, вы просто чудо! Извините нас за злые слова матери. Она после ареста отца и брата сильно изменилась. Вся доброта вдруг куда–то исчезла, а то, что у нее осталось, вы видели.

Девушка проводила их до ворот и махала рукой, пока стражники не закрыли створки.

— Поездка получилась совсем не такой, как думала, но я сделала все, что хотела, — сказала Хельга Клоду. — Мы приедем еще довольно рано. Не хочешь, чтобы я тебе показала столицу? Это ночью я в ней могу заблудиться, а днем езжу нормально.

— Сегодня не получится, — с сожалением ответил он. — Надо будет навестить графа Бекера. А в какой–нибудь другой день можно съездить. Только лучше будет нанять экипаж, и пусть нас повсюду возит кучер, а ты мне просто будешь обо всем рассказывать. Когда приедем, нужно будет узнать, какие планы у Мануэлы. И еще пошьем одежду полегче. Я в этой коже от жары уже начал вонять. Из всей одежды уже вырос, разве что с трудом могу надеть тот наряд, который пошили в Альфере для приемов. Лето еще только началось, а так жарко, как у нас никогда не было.

— Подожди, будет еще жарче! — засмеялась Хельга. — Самая жара у нас обычно в середине третьего месяца лета. Днем на улицу вообще мало кто выходит, и все дела делают либо рано утром, либо после захода солнца. Мы часто с утра на весь день уезжали на море. Там тоже жарко, но можно не вылезать из воды, и почти всегда дует ветер.