Виктор Дуров - Рейнджер

Во всяком случае, подошла именно к нему и с ним заговорила:

— У тебя седина.

Лекс провел рукой по немытым волосам и грустно усмехнулся.

— Жизнь, она такая. А что с Дмитрием?

— Да шут его знает, — ответил я на правах дольше всех наблюдавшего за Шаманом. — Сидит, в одну точку пялится.

— Я просто думаю, — ожил Шаман и поднялся с громким кряхтением. — Вроде все собрались. Ну, значит, расклад такой. Помните ту дверь, что мы уволокли из замка?

— Еще бы, — хмыкнула Алена. Да уж, такое забудешь… — Кстати, а где она?

— У меня, — Шаман похлопал рукой по сумке.

Неужто впихнул дверь в безразмерный инвентарь? Она же вроде как сопротивлялась…

— Помните, я вам коробочку показывал?..

Приятно быть догадливым.

— Это из которой ты тогда стул доставал, — подтвердил я этот факт.

— Да.

— Так ты что, дверь все это время с собой таскал? — сложил два и два ассасин.

— Пришлось, — кивнул пернатый (или бывший пернатый?), покосившись в его сторону. — Арагорн почему-то хотел, чтобы она была у меня, вот только проблем мне это доставило немерено. Тот маг из троицы как-то смог пройти в мой мир следом и…

Какой еще «тот» маг, из какой такой «троицы»?! У Шамана с ассасином явно есть еще какие-то общие воспоминания, отдельные от остальных. Впрочем, и у нас с Аленой тоже… Шаман тем временем замолчал и провел ладонью по лицу, словно пытаясь отогнать какие-то неприятные мысли.

— Впрочем, неважно, — он обвел нас всех усталым взглядом. — Короче, Арагорн сказал, чтобы мы установили эту дверь на постамент и шли в нее…

— А потом? — спросила наша прекрасная половина команды, а точнее, четверть.

— Да откуда я знаю, — огрызнулся Дмитрий, заставив Алену удивленно вскинуть брови. — Этот тип появился тут чуть раньше вас, сказал, что делать, и сбежал…

Моего разговора с Арагорном Шаман или не заметил, или не счел нужным о нем упомянуть. Собственно, в такой задумчивости, как у него, немудрено и парад боевых слонов прозевать.

— Ясно, — сказал ассасин и, подойдя к огню, достал компас, памятный мне по прошлому походу. Бросив взгляд на прибор, он продолжил: — Что ж, судя по этой штуковине, выбор у нас небольшой, полоска, что отчитывает время до возвращения в обычный мир, не двигается.

Надо так понимать, полоска движется в ходе выполнения задачи? Эдакий прогресс-бар аппаратный? С Арагорна станется и не такое выдумать…

— Почему-то я не удивлена, — хмыкнула клиричка. — Еще бы знать, где этот чертов постамент.

Не совсем правильное выражение для служителя культа. Непорядок, надо бы устранить — опять попыталось подать голос новообретенное (к счастью — не до конца) свойство натуры. Нет уж, пусть как хочет, так и выражается! Была бы она моей жрицей, тогда еще ладно, а так пусть сама с Лемираен договаривается.

— Я догадываюсь, — буркнул Шаман. — Когда первый раз сюда попал, видел тут недалеко от костра статую Ильича, как раз на постаменте.

— Я тоже видел нечто подобное, — пожал плечами Лекс. — И тоже недалеко от этого места, только там на нем просто необтесанная глыба стояла.

— Кто знает, сколько тут этих постаментов? — заметил я. — Да и Ильичей разных тоже. Арагорн оставил хоть какие наметки, куда идти?

— Нет, — покачал головой Шаман.

— Значит, бродить нам здесь до скончания века, хорошо хоть, среди нас есть прекрасные дамы, которые могут скрасить одиночество этого туманного мира, — попытался я запоздалым комплиментом приободрить Алену, показать, что между нами все по-прежнему. Девушка покосилась в мою сторону и ответила усталой улыбкой.

— В прошлый раз мы шли по компасу. — Я опустил тот факт, что изрядную часть времени указатель не работал, но мы все равно куда-то шли. — Может, и сейчас покажет, а, Лекс?

Но Александр, в свою очередь, впал в ступор. Прямо эпидемия какая-то, честное слово! Хотя чья бы корова мычала… Я подошел к ассасину и, взяв за плечо, легонько потряс, потом потряс посильнее.

— Лекс, Лекс, алло, база, прием!

Пациент вздрогнул и посмотрел на меня затуманенным взглядом.

— Я спрашиваю, может, твой компас что показывает?

Взгляд вареной камбалы плавно переместился с моего лица на циферблат прибора. Правда, по дороге немного прояснился. Стрелка, будто ожидала благосклонного внимания хозяина, быстро крутнулась на пару оборотов и замерла, указывая вправо.

— Туда, — продублировал я показания компаса, вульгарно ткнув пальцем в нужную сторону.

— Ну, туда так туда, — покладисто произнесла Алена, очередной раз подхватила лежащий на земле щит и, взглянув на опять впавшего в задумчивость Шамана, спросила: — Или есть другие варианты?

— Нет, — очнувшись, отрезал Дима.

Шли без приключений. Только один раз нам попытались преградить дорогу какие-то маньяки-самоубийцы. Дюжина зверушек, заставивших вспомнить разом Древнюю Грецию и Перумова — нечто сатирообразное, одетое в разрозненные предметы брони из чего-то похожего на резную кость. Не то демоны не из самых сильных, не то химеры. Мы только переглянулись с саркастическими ухмылками. Дальше — клинок из ножен, мимолетно удивившись, что он на месте, одновременно — ускорение, рывок вперед и первый удар, совмещенный в один жест с извлечением оружия, в лучших самурайских традициях… Все закончилось, не успев начаться. Не знаю, чего хотели добиться козлоногие или их хозяева, но мы, по-моему, даже не замедлили движения. Даже отчасти обидно — нас что, не воспринимают всерьез?!

Минут через пять мы вышли к постаменту, прямо в центр которого уткнулась стрелка ассасинова (точнее, конечно, Арагорнова) компаса.

— Странно, в прошлый раз тут Ильич стоял в кепочке. А сейчас какая-то абстракция готическая… — протянул Шаман, глядя вверх.

— Почему «абстракция»?! Нормальная колонна, только обгрызенная. И не готическая, а скорей ионическая, — поправила Алена.

— Можете, конечно, считать этот булыжник колонной, а по мне, так кирпич-переросток, — возразил ассасин, и вся компания выжидательно уставилась на меня.

Ага, как же! Тут, между прочим, девушка присутствует! Но исполнено очень натуралистично, не считая габаритов. Я даже обошел разок вокруг, и эта активность была вознаграждена. Статуй был украшен плохо затертыми надписями крайне неприличного толка, адресованными Арагорну и какому-то Артасу. Или это «дружеская» переписка, или заметки Наблюдателя — не знаю. А может, и просто мои глюки.

Тут на землю грохнулась, едва не отдавив мне ногу, та самая дверюга, безо всякого пиетета вытряхнутая Шаманом.

— Я достаю из широких штанин нечто… — пробормотал я, все еще под впечатлением от прочитанного на памятнике.