Терри Гудкайнд - Первая исповедница

      Магда услышала шорох и посмотрела на одну из больших ветвей древнего дуба. Там, взгромоздившись на крючковатую ветку, ворон взъерошивал перья.

      Она смотрела в черные глаза ворона, пока тот тихо сидел, наблюдая. В последний раз Магда видела ворона в лабиринте, когда покойник преследовал ее.

      Мерритт медленно вытащил меч. Звон лезвия раздался в ночи, обращая ее пристальный взгляд на него.

      Магда облизнула губы.

      — Что ты собираешься делать?

      — Воспользоваться Мечом Истины. Он поможет тебе переродиться в Исповедницу.

      Тревога Магды росла с каждой секундой.

      — Переродиться? Как? Что ты собираешься с ним делать?

      Мерритт, казалось, смотрел на нее из далекого мира.

      — Ты мне доверяешь?

      Магда хотела, чтобы он не спрашивал об этом постоянно.

      — Я говорила, да, доверяю.

      — Тогда, пожалуйста, Магда, не спрашивай.

      Она кивнула.

      — Извини. Скажи, что нужно делать.

      Одной рукой Мерритт прижал ее плечи к дереву.

      — Чтобы ты дала делать то, что я должен.

      Держа меч, он приставил кончик лезвия к центру ее груди.

      Магда видела намного больше в его карих глазах, чем просто отблески дара. Глаза были нежны, и в то же самое время они пронизывали своей страстной энергией. Но еще больше она видела там мудрости, целостности, знаний и вид гнева, который никогда не видела прежде. Часть этого проистекало из Меча Истины. Некоторое, тем не менее, было его.

      Магда видела намек на ярость, когда впервые встретилась с ним и сказала о смерти Исидоры. Из-за характера Мерритт мог быть невероятно жестоким, но, в то же время, способным и контролировать его, и сосредоточиться на нем.

      И сейчас Мерритт был сосредоточен.

      На комбинацию ярости меча с подобным гневом было страшно смотреть.

      Магда посмотрела вниз и увидела раскаленное добела лезвие.

      — Мерритт...

      Лезвие превратилось из сияющего белого в черное как смоль, что можно встретить в глубинах Подземного мира. Воздух вокруг затрещал с потоками света, чистым белым светом Магии Приращения и зловещей пустотой Магии Ущерба. Они завернули ее в магический кокон, затуманив окружающий мир.

      Магда не могла удержаться от дрожи.

      — Мерритт...

      — Ты действительно уверена, Магда? Убеждена?

      За тенью грусти она увидела любовь в его глазах.

      — Да, всей душой и всем сердцем. Кем я была, кем я буду - все в твоих руках.

      — Тогда сегодня, Магда Сириус, ты переродишься в Исповедницу. — Слезы текли по его щекам. — Если я потерплю неудачу, добрые духи могут забрать меня, потому что я не хочу жить в этом мире без тебя.

      Магда удивленно моргнула.

      Пылающее белое свечение и черная как смоль темнота закрутились по всей длине лезвия, движущиеся волны вызывали головокружение.

      — Ты должна довериться мне, — сказал Мерритт, окончательно приняв решение.

      Магда провела влажным языком по небу.

      — Я доверяю, Мерритт. Доверяю свою жизнь.

      И тогда, держа ее за плечи и прижав к дереву, он воткнул меч прямо в сердце.

      Беззвучный гром поглотил мир.

      Дубовые листья и хвоя засыпали в лесу все вокруг, пыль поднялась в быстро расширяющееся кольцо, распространившееся далеко в ночи.

      Глаза Магды расширились в шоке от того, что Мерритт только что сделал.

      Издав последний крик, она умерла.

Глава 89

      Собралось множество людей. Они столпились вокруг высоких, черных полированных мраморных колонн с каждой стороны галереи, ведущих к членам Совета. Многие стояли перед фигурой статуи в мантии, опираясь друга на друга и вставая на цыпочки.

      Мягкий гул голосов отдавался эхом от сводчатого потолка, завешенного по всей длине красными шелковыми знаменами, призванными олицетворять кровь, которая была пролита в защиту народа Серединных земель. Ковер с вытканными по краям названиями сражений также был красным, служа напоминанием о войнах и жизнях, отданных за то, чтобы оставшиеся могли жить.

      Этот день был не чем иным, как борьбой за выживание Срединных Земель, борьбой за выживание всех невинных людей, подвергшихся угрозе. Велика вероятность, что в этот день будет принято окончательное решение, прежде чем прольется море крови в бесконечной борьбе за само существование.

      Магда приняла бесстрастное выражение лица, не показывающее никаких эмоций, как только размеренным шагом подошла к толпе.

      Гул голосов и тихого смеха увядал до шепота и совсем стихал, когда она проходила, оставляя за собой молчание.

      Люди глядели на нее во все глаза. А Магда шла мимо них с каменным лицом, глядя только вперед. Никто из них не мог предположить, сила какой мощности бурлит где-то глубоко внутри нее.

      Сначала она была чуждой для Магды силой, страшнее монстра внутри. Поначалу, когда только пришла в себя после страшного путешествия вне времени сквозь тьму, Магда не знала, чего ожидать, и не знала, что требовалось. Будучи неодаренной, она никогда не владела и не управляла силой. Даже гораздо меньшей мощности сила, чем нынешняя, никогда не была в ее распоряжении.

      В какой-то момент, сила внутри перестала быть чуждой.

      Она стала частью сущности, будто была внутри всегда.

      Это была уже не чуждая сила. Теперь она принадлежала Магде.

      Магда знала с самого начала, что сила будет постоянно стремиться вырваться, поэтому необходимо все время подавлять ее, сдерживать. Мерритт заверил, что вскоре контроль станет легче и настолько естественным, как обычное дыхание. Но в начале сила жаждала вырваться, освободиться, и Магде приходилось с трудом удерживать ее в узде. Как Мерритт и обещал, со временем необходимость в этом поутихла.

      Магда никогда не чувствовала такого прежде и понятия не имела, чего ожидать, когда, в конце концов, высвободит силу. Мерритт дал советы, основанные на некоторых составных элементах, хотя и он тоже не знал.

      Когда Магда вошла в большую ротонду недалеко от членов Совета, увидела наблюдателей в переполненном огромном зале. Все надеялись увидеть хотя бы мельком великое событие - прибытие будущей жены будущего Первого Волшебника.

      Солнечный свет проникал сквозь высокие окна до более низкой границы золотого купола, заставляя высокие красноватые мраморные колонны по периметру зала светиться. Между колоннами вместе с толпой за проходом Магды наблюдали внушительные статуи прошлых лидеров.